Бесчувственные сердца (ЛП)
Однако именно Томас, мужчина, который несколько недель назад выглядел сломленным, заставляет меня задыхаться и чувствовать страх.
Он больше не сломлен.
Он выглядит абсолютно зловеще.
Ничего близко похожего на того человека, который пришёл убедиться, что я больше не прячусь от мира.
Я не понимаю, что происходит перед моими глазами.
— Ты не сможешь её спасти, — он отталкивает Лондон одним ударом, и она с грохотом падает на пол. — Ты никогда не могла её спасти.
Мои глаза расширяются, и чистый страх наполняет мои вены, когда он достает пистолет из-за пояса брюк и направляет его на меня.
— Ты не должна была уходить, — странно говорит он мне. — Я годами терпел твоё дерьмо, желая, чтобы ты была той, кого я жаждал — ту, которую можно сломить. Но ты пряталась от меня. Заставила думать, что ты была недостаточно сильна для той, кого я хотел. Теперь я это вижу. Ты практически толкнула меня к своей сестре. Она была не из пугливых. В ней был огонь. Был. Но его больше нет. Я ждал грёбаные годы, думая, что это скоро произойдет, но вместо этого ты отдалась этому отвратительному ублюдку? А я получил девственную маленькую сучку, которая только и знала, как лежать и притворяться бревном, пока я её трахаю. Я знал, что нужно выждать время и взять ту, которая была готова делать то, что я хотел, а потом, когда я наконец бы снова заполучил тебя, то показал бы, что значит настоящий мужчина. Я бы овладел невинностью твоего тела, сломил твою душу и превратил бы в ту, которую жаждал. Эта сука, — кричит он, направляя пистолет на Лондон. — Эта сука пыталась тебя спасти. Выставила меня дураком. Она хорошо играла, надо отдать ей должное. Она дала мне то, в чем я нуждался, только чтобы удержать меня от тебя! Ты, бл*дь, понятия не имела, во что ввязалась в тот день, да?
Я качаю головой, слёзы текут по моим щекам, я перевожу взгляд с пистолета на сестру и обратно на Томаса.
— Томас, ты не хочешь этого делать.
— Всё, что тебе нужно было сделать, это подождать. Я даже был готов позволить тебе немного поразвлечься, пока не буду готов разрезать её на куски и делать с тобой всё, что захочу. Я не собирался тратить её страх впустую, пока не израсходую её всю. Лондон на хрен всё испортила, когда её дерьмовые поездки из-за чувства вины продолжились. Она начала искать способы сказать тебе, чтобы ты была начеку. Все, что тебе нужно было сделать — это просто ждать!
— Пожалуйста. Остановись! — кричит Лондон, поднимаясь с пола и бросаясь на него.
Он поднимает ногу и сильно пинает её в живот. Она мгновенно падает. Его слова и её сообщение, написанное несколько недель назад, теперь обретают смысл. Она пыталась защитить меня. Боже мой!
Он переступает через неё, держа пистолет у ее лица.
— Может, сыграем в игру, женушка? Стоит ли показать Пэрис то, что она не увидела в день, когда застала нас вместе, потому что была слишком расстроена?
— Пожалуйста, не надо, — умоляет она, всхлипывая.
Я потихоньку встаю, готовясь бежать, пока он отвлечен на Лондон, но в ту секунду, когда почти поднимаюсь на ноги, Томас оказывается рядом. Он замахивается рукой и бьёт меня по лицу, сбивая с ног силой своего удара.
— В следующий раз, когда ты пошевелишься, я всажу пулю прямо сюда, — предупреждает он, прижимая пистолет к моему животу. Прямо к моему ребёнку.
Я плачу ещё сильнее, не в силах найти выход.
— Сядь, мать твою, и слушай.
Он возвращается к Лондон, хватает её за волосы и тащит в центр гостиной. Она даже не пытается бороться с ним. Её безжизненные глаза, полные горя, печали и сожаления, удерживают мой взгляд. Она безвольно позволяет ему тащить её за волосы, и, когда он отпускает её, она с грохотом падает, ударяясь головой о пол.
— Ты удивишься, Пэрис, насколько твоя дорогая сестрёнка хорошая актриса. Ты знаешь, всё, что было нужно, это просто приставить нож к киске этой суки, чтобы заставить её оказаться в моих объятиях. Ты вошла сразу после того, как я предупредил её, что случится, если она расскажет, что я собирался делать с тобой, когда ты станешь моей собственностью. Кончик моего ножа готов был скользнуть в неё, если бы она не приняла меня и не заставила поверить, что хочет этого. Я понятия не имел, что твой идеальный выбор времени подарит мне безумную шлюшку, которую я жаждал. Она слишком боялась за себя и за тебя, поэтому устроила адское шоу. Однако она облажалась. Она спасла тебя, но не себя, когда продемонстрировала мне это. В ту же секунду, как ты увидела нас, она взбесилась, боясь, что я причиню тебе вред, и тогда я понял, что у меня есть то, что мне нужно. В ней не осталось ни дюйма, который бы я не разрушил. Но ты, — рявкает он, направляя на меня пистолет. — Ты должна была подождать, пока я не сломлю дух твоей сестры. До тех пор, пока я не заставил бы её исчезнуть. Ты стала бы одинока и слаба, и я вернул бы тебя, и мы бы начали всё сначала!
— Томас, пожалуйста! Ты не хочешь этого делать. Опусти пистолет. Давай поговорим.
Теперь даже я не узнаю выражение его лица. Оно слишком ужасающее. Он чудовище. Моё сердце продолжает колотиться в ужасе от того, что он сделает, сломленное тем, что пережила Лондон, и отчаянно ищущее выход для себя и для неё.
— Нет! Ты всё испортила! Хочешь поговорить? К чёрту разговоры!
Он поднимает пистолет, и я понимаю, что уже слишком поздно. Я зажмуриваюсь и молюсь, чтобы это не сломило Торна. Молюсь, чтобы он нашёл способ двигаться дальше, сохраняя красоту своей души.
Раздаётся выстрел. Громкий треск заставляет меня открыть глаза. Я осматриваю себя, пытаясь найти пулевое ранение, но ничего не нахожу. Затем резко поворачиваюсь и вижу Лондон, навалившуюся на Томаса, сломанный кофейный столик под ним, и как она бьёт его своими крошечными кулачками. Он сопротивляется, но она не замечает его ударов. Я понятия не имею, как она их не чувствует, продолжая плакать и бить по его лицу.
— Отвали от меня, сука!
— Я не позволю тебе забрать её! Я не позволю тебе забрать жизнь, которую она заслуживает! Ты испортил мою жизнь, чёртов ублюдок. Ты отнял у меня всё, но в конце концов это стоило того, чтобы она никогда не почувствовала того ужаса, который ты для неё задумал! Я бы делала это каждый день до конца своей жизни, снова и снова, чтобы спасти свою сестру!
Мои глаза расширяются от её слов, но, когда я вижу красное пятно, растущее у неё на боку, они приобретают совершенно другой смысл. Она просто... приняла пулю за меня! Теперь моя очередь спасти её — спасти сестру, которую все эти годы я так несправедливо обвиняла во многих вещах.
Я ползу и ищу пистолет, который должен был упасть рядом, так как его больше нет в руке Томаса. Я вижу, что он лежит прямо под краем моего дивана, и хватаю его.
— Лондон, беги! — кричу я.
Она оборачивается и видит меня с пистолетом, затем бросается в сторону.
Безумные глаза Томаса смотрят на пистолет в моих руках. Его губы кривятся в злобной усмешке, обнажая окровавленные зубы.
— У тебя кишка тонка, сука. Ты не обладаешь тем, что нужно для убийства человека.
— Ошибаешься, Томас! У меня есть всё, что нужно. Нет ничего, что бы мать не сделала, защищая своего ребёнка. Нет ничего, что бы не сделала женщина, желающая провести остаток своей прекрасной жизни с мужчиной, за которого стоит бороться. И нет ничего, что бы сестра не сделала для спасения своей семьи. Тебе следует это знать!
Когда я нажимаю на курок, пуля достигает своей цели, попав прямо в его сердце. Отдача пистолета заставляет меня отшатнуться, и навалившись на спинку дивана, упасть. Я приземляюсь спиной на мягкие подушки, пока мои ноги зависают в воздухе. Я быстро вскакиваю на ноги, бросаю взгляд на Томаса и понимаю, что всё кончено. Действительно кончено. Я в безопасности, Лондон в безопасности, и Томас больше не представляет угрозы. Это всё, в чём мне необходимо убедиться, прежде чем потерять контроль над своим телом и разумом.
Прямо перед тем, как темнота поглощает меня, могу поклясться, что слышу, как меня зовет Торн.