Алое сердце черной горы (СИ)

— Увы, но нет. — покачал головой Пириус. — Олиправд со своими полками нужны нам, но мы нужны ему не меньше, оттого он и стремился подвести нас к союзу с ним.
— Он стремился подвести?.. — в недоумении сощурился Датокил. — Это же была исключительно твоя идея, которую я должен был вложить в голову недогадливого Артемира. Да и не было с астийской стороны и намека на эту инициативу.
— Желание союзничать должен был донести до твоего приора астийский лазутчик, но почему-то не донес… — отвернулся Пириус, предавшись думам.
— Лазутчик? — задрал брови Датокил. — Уж не наделал бы дел этот лазутчик… И почему ты не сказал мне об этом еще тогда, в Фортерезии, через своих воинов, что пленили этого Альзория?
— Об этом я узнал лишь вчера, для чего не пил и не ел, желая уберечь свои навыки от слабостей. — вновь повернулся к Датокилу лицом Пириус, справившись с раздумьями. — И то, что лазутчик царя не сделал то, что должен был сделать давно, меня тревожит… Он мог совершить ошибку быть перехваченным саргами.
— В таком случае, в наших рядах может быть уже не астийский лазутчик, а саргийский диверсант! — встревожился Датокил, повернувшись к Пириусу мокрым лицом и замерев со сложенными в лодочку руками, из которой уже вытекла вся вода.
— Увы, но этого я не знаю, и незнание это должно ускорить нас в стремлении попасть обратно на берега Нордикта. Пошевеливайся! — довольно грубо окончив разговор, Пириус вышел из спальни, оставив недовольного Датокила в одиночестве.
Не посмев медлить после таких новостей, Датокил наскоро собрался и позавтракал хлебом с маслом, попутно с отвращением отказавшись от мутного рассола, который услужливо принес ему один из слуг Олиправда. После завтрака к нему пришел Пириус в компании Хрграра и капитана «Беззубого» и, забрав Датокила с собой, направился к царю, который уже отбыл в один из сухих доков. Воссоединившись, наконец, с Олиправдом(к кислому неудовольствию Датокила), равенцы смогли воочию восхититься астийскими солдатами при погрузке на широкие и длинные равенские транспортные суда, уже спущенные на воду и плотно расположенные близ берега. Погрузка же происходила при помощи больших плотов, курсирующих туда-сюда, от берега до корабля, и обратно. А каковы были солдаты! Без доспехов и кольчуг(недра Астии были бедны на железные руды), с простыми пиками, бердышами и арбалетами, но все, как один — рослые и крепкие пехотинцы, дисциплинированные и уверенные в своих силах. Когда же довелось увидеть конницу, даже искушенный хорошими равенскими всадниками Датокил не удержался от восхищения, которое он тщательно скрыл. В кольчугах, кирасах и наручах, что объединяло их доспех в сходстве с равенским, астийские конники были вооружены луками, длинными ударными копьями и изогнутыми мечами. Еще более внушительные, чем пехотинцы, всадники излучали всем своим высокомерным видом и расслабленной манерой держаться в седле уверенность, граничащую с незрелой и глуповатой бравадой. «Хех, какие напыщенные! — подумал Датокил. — А довелось б им в бой идти, так сразу же скукожится их бравость».
Словно прочитав мысли Хитрейшего, Олиправд с гордостью похвалился, под конец даже причмокнув:
— И эти богатыри всегда готовы к бою! Ах, каковы!
— И в скольких же войнах участвовали эти холеные красавцы? — скептически склонив голову набок, усомнился Датокил.
— Ни в одной, до сего момента. — не смутившись ни на секунду на провокацию Датокила, тут же ответил Олиправд. — Но они знают вкус крови не только из историй о славных походах на материк древнейших царей и цариц.
— И что же это значит? — заинтересовался Датокил, прикинув, как можно выучиться войне без войны. Разумеется, учения, как жалкую тень истинного боя, он в расчет не принимал.
— Они бьются друг с другом. — просто и без ухищрений ответил Олиправд.
— Это как же, до смерти? — усмехнулся недоверчиво Датокил.
— Да, до смерти. — резко остановил смех Датокила царь, и тут же пояснил. — Я практикую бои на аренах и ипподромах между целыми конными соединениями и между отдельными всадниками. Разумеется, насмерть.
 
— Хм, это скольких же своих бойцов ты положил так… — прикинул посерьезневший Датокил. — Но простому люду это было бы славным развлечением.
— И не только простому люду. — подмигнул Олиправд. — Разумеется, огромная награда за победу побуждает всадников вставать в очередь, ибо арен на всех желающих не хватает. — Олиправд рассмеялся, заразив своей невинной жизнерадостностью на поприще смерти даже Датокила.
Завершение погрузки прошло в молчании: Олиправд сконцентрировался на смотре своих солдат, а Датокил, предчувствуя очередной морской поход, пребывал в дурном расположении духа. Отсутствие Пириуса никто не заметил, или, во всяком случае, не придал этому серьезного значения.
Наконец, последние отряды взошли с плотов по трапам на борт транспортников, что совпало с последними лучами закатной Звезды. Олиправд, уже порядком уставший, пригласил Датокила с непонятно когда появившимся Пириусом на свой корабль, стоявший внутри длинного деревянного ангара на воде. Внутри этого ангара неприятно пахло солью и влагой, а погруженные под воду части конструкции были плотно заселены всякой оседлой морской мелочью, но личный корабль Олиправда оправдывал любую неприглядность: слаженное из отборного дерева, судно было изукрашено резьбой и золотистой краской на манер большой птицы, гордо и величественно устремившейся клювом к носу, а широким хвостом — к корме. На мачте ожидал своего звездного часа сложенный черный(все паруса астийцев были черными — план совершить высадку ночью определил цвет материи) парус, готовый расправиться и ловить каждое дуновение непостоянного морского воздуха. На борту уже в готовности ожидала царская гвардия — единственная астийская пехота, носящая полный доспех. На головах у каждого сидел своеобразный шлем, похожий на крупную луковицу — округлый и выпуклый снизу, но сходящийся к острому конусу наверху. Разумеется, на корабле не было ни пушек, ни ружей, но гвардейцы были вооружены большими арбалетами и длинными прямыми мечами, оружием внушительным и смертоносным в ближнем бою, а морских битв в обозримом будущем не предвиделось, учитывая потери Северного Флота саргов.
Оглядев все это великолепие, Датокил без колебаний согласился на щедрое предложение Олиправда и отправил капитана «Беззубого» на свой корабль в одиночестве, оставив Хрграра при себе. Все было готово к отправке, и Олиправд отдал приказ капитанам грузовых флотилий.
  
Глава XXXI
 
Переправа от Астии до ближайшего к Фортерезии берега Нордикта была недолгой, как и следовало ожидать: расстояние между архипелагом и материком было куда меньше, чем расстояние между умами их жителей. «Проклятым» этот пролив, в конце концов, был назван саргами, и для саргов он таковым и был, начиная с неудачного штурма архипелага многие годы назад… Едва ли прошла и половина ночи, как из-за горизонта спокойной морской стихии выросла Десна Нордикта, на зубах прибрежной крепости которой посвечивали огоньки прожекторов Саргии. Солдаты королевства еще надежно контролировали сеть укреплений севернее фортерезских гор.
До появления на виду Десны грузовой флот Астии шел в полной темноте, ни свечки ни горело на бортах его ослепших кораблей. Чтобы не сбиться с курса, первым шел флагман — расписной корабль Олиправда с Датокилом на борту, предусмотрительно прихватившим с собой бутыль с магнитным целеуказателем. Морякам остальных же кораблей приходилось перекрикиваться между собой, чтобы не потеряться в ночной тьме, вовремя корректируя движения могучих гребцов. Но вот флот уже достиг границ освещения тусклых прожекторов, которым не составит труда выхватить из тревожного неведения ночи агрессивных визитеров. Прошло время пути, настало время войны.
Олиправд загодя остановил свой корабль, дабы не попасть под обстрел береговых орудий саргов. По предварительной договоренности, достигнутой на астийском берегу, те грузовики, что вместили в себя лишь штурмовую пехоту, продолжили свой путь прямо до стены. Не прошло и пары минут, как Десна, недовольная пробуждением посреди ночи, начала остервенело оплевывать астийцев огнем и железом. Однако наводить орудия в темноте, при освещении немногочисленных прожекторов, было неудобно, потому в самом начале был потоплен лишь один грузовой корабль, которому не повезло оказаться под пристальным взглядом смердящей смертью неудачи, смотрящей на них неотступным светом факелов, окруженных впуклыми металлическими полусферами. Оказавшись на достаточно близком расстоянии, астийские лучники и арбалетчики ответили залпами стрел и болтов, смертельно поражая артиллерийские расчеты и саргийских стрелков. Вскоре тучи легких снарядов затмили саму ночь, и Десна смолкла, начисто лишившись зубов, выбитых многочисленными астийскими воинами.