Древний Магикон (СИ)
— Это безумное решение, — пролепетала Нина.
— Но всё же решение, — парировала Екатерина.
Несколько минут висела звенящая тишина.
— Тогда не стоит ждать, — уверенно проговорила Майя, — Ты, Катя, говоришь, что у нас есть время, что мы успеем ещё подготовить мальчишку, но откуда нам знать? Может быть одна из нас завтра уже не проснется. Мы теперь подвластны возрасту, подвластны старости и идущим вместе с ней инфарктам, инсультам, гипертонии. Что, хочешь сказать, у тебя давление не скачет?
— Какое ей давление, — проговорила щупленькая старейшина в темно-сером платье, искоса, будто с осуждением посмотрев на Екатерину, — она вон, недавно только очередного мужика выгнала, уже небось нового ищет.
— А ты завидуешь, так помалкивай, — вдруг ответила темноволосая дама, — Сама вон, и трех лет не прошло, как третьего деда схоронила. И это за последние пятьдесят лет-то успела.
Пока другие старейшины вспоминали заслуги молодости и по-дружески, по-женски, сыпали ими в глаза одна другой, старейшина Валентина снова впала в глубокую задумчивость. Её лицо не выражало никаких эмоций. Лишь немного она поджала нижнюю губу, слегка прикусывая. Другие старушки знали её очень давно и очень хорошо, чтобы понимать, что это уже выражение огромных эмоций, которые она сейчас переживала внутри.
«Я сама толкаю родного внука в неизвестность. Во тьму. Либо величие, либо смерть. Ни на этом, ни на том свете я не прощу себе провала и его гибели. Не прощу себе и угрозы Сообществу» — думала Валентина. Она ненавидела такие моменты. Моменты, когда голос разума рвал в клочья желания души. Душу ненавидела больше чем разум, ведь эта душа безропотно отдавалась на милость своему мучителю. Последней у старейшины мелькнула мысль о том, что лучше неё никто не научит Сашу бороться и защищаться.
Наконец, она кивнула в знак одобрения. Она приняла решение:
— Если уж ты собралась помирать, Майя, — вдруг заговорила громко и звонко Валентина. Все замолчали и обратили на неё внимание, — что же, обещаю не надевать яркого на твои похороны. А я вот ещё поживу. Рано хоронить вздумали! Я ещё поживу, и внука своего подучу! Слияние? Там посмотрим.
— Хорошо, — согласилась старейшина в полном трауре, — Нам нужно восстанавливать Совет. Дадим ему власть, проверим его. Назначим верховным советником. Нужно с чего-то начинать.
Трое старейшин одновременно кивнули, согласившись с Майей.
***
— Привет, — улыбнулся парень, обнимая девушку, — С наступившим Новым Годом, Кир!
— Привет, — радостно ответила девушка, и отстранившись от дружеских объятий потрепала парню волосы, — Сашка, совсем зарос, посмотри. Но тебе к лицу.
Саша улыбнулся. Он и правда давно не заходил в парикмахерскую, темно-русые волосы заметно отрасли и начали легонько завиваться.
— Не могу поверить, что мне наконец удалось тебя вытянуть из дома. Хотя бы на вечернюю прогулку. Уже что-то.
С той трагической ночи, когда погиб Артём и Диана, а Аня подверглась допросу и принудительному чтению памяти, прошло уже больше месяца. Наступил новый, две тысячи одиннадцатый год. Саша часто общался с Кирой, каждый день они виделись в школе, каждый вечер созванивались или списывались, время от времени парень заходил к ней в гости домой, но куда-то из дома для прогулок и развлечений девушка ещё не выбиралась. Отказывалась. И вот, в канун Рождества, Саша убедил её выйти вечером хотя бы пройтись по посёлку и подышать свежим морозным воздухом.
— С наступающем Рождеством, кстати! — поздравила девушка.
Саша улыбнулся.
— В МагиКоне большие перемены, — с интересом начал Захаров, но понял, что девушку это не сильно интересует, замолчал.
Они прошли несколько метров молча.
— Я слышала, ходят слухи, что тебя прочат в верховный совет, — сказала вдруг Кира.
Саша удивленно посмотрел на неё, но проговорил спокойно:
— Это не слухи. Я стану верховным советником. Одним из. На следующем заседании Совета старейшины будут принимать клятвы. Нужно укомплектовать весь Совет, и большой, и малый.
Они немного прошли молча. Саша не знал, как правильно продолжить дальше. Кира не знала, стоит ли вообще продолжать дальше? Ей совсем не хотелось говорить о магическом мире. О мире, который забрал её друга, возможно её первую, настоящую и чистую любовь. «Да нет, не возможно — подумала Кира, — а так оно и есть, я и правда влюбилась в Артёма».
— МагиКон за одну ночь потерял четырех верховных советников и шесть младших. Вслед за Дмитрием, Яковом и Константином сбежали все шесть их младших советников. Все лояльные и подконтрольные к ним челны расширенного совета испугались репрессий и следствия.
— Что ж, это настоящий кризис, — равнодушно констатировала Кира.
— Да, — согласился будущий верховный советник, — старейшины ждут, чтобы я принял активное участие в поиске кандидатур для свободных мест в Совете. По этому я… — Саша закашлялся. Он не был уверен, как Кира воспримет его предложение и не решался его озвучить.
Кира понимала, к чему ведет друг, но не стала ему помогать. Перспектива занять место в Совете в столь юном возрасте уже не могла прельстить её. Уже не вызывала чувство гордости и не утоляла жажду амбиций. Амбиций уже не было. По крайней мере в магическом мире.
— Ты нужна мне, Кир, — не уверенно проговорил Саша, — гхм-гх, — откашлялся он и продолжил более четко, — Мне нужны друзья. Мне нужны те, кому я могу доверять. Совет, как мы убедились, это скопище змей и предателей. Не знаешь, от кого получишь удар исподтишка.
— Прости Захаров, но я не хочу. Я не могу.
— Почему? — не уверенно поинтересовался Саша. В глубине души он понимал мотивы отказа, понимал и боялся их. Боялся оказаться правым.
— Именно по тому, что это злой, коварный и беспощадный мир. Мир магии. Я вообще больше не хочу быть связана с этим миром! — Кира говорила всё эмоциональнее, — Я ни разу не сотворила ещё ни одного заклятия! Слышишь? Даже волосы больше не сушу с помощью магии!
Саша промолчал. Горина немного успокоилась и продолжила тише:
— Светский мир тоже поло опасностей, жестокостей и зла, но я его знаю. Понимаешь? Я родилась и выросла в нем, и еще росту… Прости, Саш. Не обижайся.
— Мне не за что, Кир, — Саша сжал подруге локоть, — я понимаю тебя. Мне жаль, но я тебя понимаю.
— Хорошо, — с облегчением и благодарностью кивнув ответила Кира.
Минут десять они шли молча.
— Послушай Кир, я к этой теме больше не вернусь, но должен сказать. Ты должна знать, что всегда можешь рассчитывать на меня. Как на советника, в магическом мире. Если вдруг надумаешь вернуться… — Саша немного сбился, — или ещё что. Ну в общем…
— Я поняла, спасибо. Тогда и я тебя хочу спросить. Что с Аней? Она так и не появилась в школе за этот месяц. Говорят, она в больнице.
— У неё психические расстройства. Как объяснили врачи, часть рефлексов была утеряна, она, например, забыла, что делать с вилкой и не понимала, что нельзя лезть пальцами в розетку. Но ей уже лучше, хотя врачи сказали, что в полной мере вернуть ей рассудок и психическую стабильность не удастся.
— Бедняжка, — пролепетала Кира.
На удивление девушки, Саша не стал что-то неуверенно мямлить, подбирать слова и прятать взгляда. Он рассказал о состоянии Ани спокойно и холодно, словно он совсем не был причастен к тому, что с ней стало.
Но Захаров и не собирался отрицать своей причастности. Просто он перестал воспринимать это, как вину, уже давно оправдав для самого себя свой поступок с Аней.
— Не стоит, — бросил он, — она хотя бы жива.
«В отличии от Артёма» — именно так мысленно они оба закончили эту фразу.
— Возможно ты меня осудишь, твоё право, — снова заговорил Саша, — но ты должна знать. Аню лишили магических сил. Я настоял.
Кира удивленно вскинула брови:
— Это слишком жестоко!
— Я считаю, что это не только достойное наказание за убийство друга, — тихо проговорил Саша, — но необходимость. Теперь, когда она психически не стабильна, она не сможет контролировать силу должным образом. Это очень опасно.