Универсальный доктор. Билет на выживание (СИ)

Обнаженное тело Марши было слишком худым. На нем красовались многочисленные синяки и несколько старых шрамов. Я осмотрелась в поисках одежды. Она обнаружилась на полу, с другой стороны кровати. Замызганное длинное платье с широкими растянутыми карманами изобиловало коричневыми разводами. Рядом обнаружилась и пара стертых коротких сапог.
Осмотр дома занял не больше десяти минут. Ничего примечательного в нем не обнаружилось. В шкафах покоилась лишь старая одежда, да грубый пыльный инструмент — ничего из того, что могло бы мне пригодиться в целительском деле.
Пережитый стресс и жара дали о себе знать в тот момент, когда я, осторожно выглянув из окна, наблюдала за двумя не особо трезвыми старателями, громко спорящими друг с другом из-за небольшого мешочка, лежащего на дороге. Я почувствовала, что нестерпимо хочу пить, но воды в доме не оказалось.
Выйдя на крыльцо, я резко остановилось. Яркое солнце ударило по глазам, вернув головокружение. Зажмурившись, я ухватилась за шершавые перила и постаралась осмотреться.
Неподалеку, в тени раскидистого дерева, обнаружился колодец. То, что нужно! Я торопливо спустилась по ступеням и устремилась в спасительную тень. Всего несколько шагов под палящим солнцем, и платье на спине успело обзавестись потным пятном. Ссадина, оставленная острым углом, тут же начала давать о себе знать, когда соленый пот попал в не успевшую затянуться рану.
На краю колодца стояло ржавое ведро, крепящееся к вороту толстой цепью. Просто сбросив его вниз, я дождалась, пока ведро, прогромыхав о стены колодца, не плюхнется в воду. Ворот оказался тугим, и ведро, до краев наполненное водой, шло нехотя. Я поднатужилась и…
— Приготовьтесь к выполнению основного испытания!
В этот момент от правого нижнего края живота до желудка меня пронзила резкая боль. От неожиданности я охнула и отпустила ворот. Стремительно набирая скорость, ведро полетело вниз, но мне было уже не до него. Второй спазм, лишь немногим слабее первого, прошелся по уже проторенному пути. От ужаса меня бросило в пот. Я начала подозревать, какую тему для испытания подбросила мне система, но отчаянно не хотела в это верить.
Придерживаясь за край колодца, я подтянула правую ногу к груди, а затем резко ее выпрямила. Очередной болевой спазм согнул меня пополам. Тут же появился и новый симптом. Меня резко затошнило. Дрожащими от волнения руками я прикоснулась к животу. Он был неестественно напряжен. Осторожно вдавив пальцы в нижний правый край, я смогла нащупать упругий валик. Марша была столь худа, что поставить диагноз не составило проблем.
— Только не это, — тихо простонала я. — Острый аппендицит!
— Вы успешно поставили диагноз. За это с вас снимается пять штрафных баллов. Поторопитесь, на данное испытание отводится ограниченный отрезок времени.
Таймер не заставил себя долго ждать, выделив мне всего лишь три часа. При хороших условиях аппендэктомия занимает не больше тридцати минут, но это при наличии оборудования и квалифицированной команды врачей. В поселке старателей ничего этого не было.
Закусив губу, чтобы не застонать от боли, я метнулась к двум продолжавшим спорить мужчинам. Их разногласие вышло на новый уровень — из кобур на свет появились револьверы. В любой момент один из спорщиков мог не выдержать и пустить пулю в лоб другому, однако мне было не до таких мелочей.
Вид явно обезумевшей женщины с перекошенным лицом и наливающимся чернотой синяком вокруг глаза, бросившейся к спорщикам с растопыренными руками, напугал мужчин едва ли не до икоты. Тот, что был выше и шире в плечах, не выдержал первым. Он выронил револьвер и попятился, замахав руками. Револьверу не понравилось подобное обращение, и, звякнув о землю, он с громовым хлопком выпустил пулю.
Маленький кусочек смерти пролетел у меня между ног, не забыв оставить после себя пару дыр в длинной, развивающейся на ветру юбке.
— Ых, — выдохнула я, на мгновение прервав бег. — Вот же…
Этого времени, пока я осознавала, насколько близко от меня на этот раз прошла виртуальная смерть, хватило, чтобы потерявший револьвер спорщик ретировался. Второй же, замешкавшись, пялился белыми от страха глазами на мои руки, железной хваткой вцепившиеся в воротник его потертой кожаной куртки. Его револьвер ходил ходуном в дрожащей руке, но решить, что с ним сделать — убрать или пустить в дело, мужчина не мог.
 
— Где здесь лекарь? — сквозь сжатые зубы прошипела я, стараясь не закричать от нового болевого спазма, прорезавшего мой живот.
— В-в-вон там же, г-г-где и всегда, — заикаясь, ответил спорщик, начав от волнения зеленеть.
Мужчина ткнул дрожащим дулом револьвера в сторону заводи, на берегу которой особняком стоял длинный одноэтажный дом. Мои пальцы тут же отпустили куртку, и я, не забыв прихватить пыльный трофейный револьвер, доставшийся мне от сбежавшего труса, поковыляла в указанном направлении. Времени оставалось мало, следовало поторопиться. Освобожденный из плена цепких рук мужчина так и остался стоять на месте, глядя мне вслед и почесывая дулом револьвера висок.
Три скрипучие ступеньки, ведущие к двери, дались мне с трудом. Каждый шаг отдавался в правом боку острым спазмом, отчего у меня перехватывало дыхание, а лоб покрывался холодной испариной. На мое счастье, дверь оказалась не заперта. Однако радость была не долгой. Первое, с чем я столкнулась, перешагнув порог, был стойкий запах перегара. Через мгновение просторную комнату огласил громкий храп, перемежающийся со стоном и посвистыванием. Храп доносился из самого дальнего и темного угла. Кроме его обладателя, других живых или мертвых людей в лечебнице не наблюдалось.
Местный врач оказался пьяным, не то, что в дрова, а, пожалуй, в целый штабель. Он валялся на полу, раскинув руки в стороны, закинув левую ногу на низенький колченогий табурет. Рядом с его не желающим ни на что реагировать телом лежало три пустые литровые бутыли из-под текилы. Четвертая, пока что нетронутая, обнаружилась на длинном широком столе неподалеку.
— Ясно, помощи не будет, — обреченно вздохнула я, осматриваясь по сторонам.
Поселок старателей хоть и находился далеко от цивилизации, но в лечебнице обнаружился неплохой набор хирургических инструментов и сопутствующих принадлежностей, необходимых в проведении несложных операций.
— А это что? — удивилась я, даже ненадолго забыв о боли. — Это точно не для моего испытания.
На одной из полок покоилась замотанная в тряпку коробка с инструментами для нано-операций на сосудах, венах и артериях. Эти предметы явно не соответствовали текущему времени и, видимо, предназначались для другого испытуемого. В моем случае они были без надобности. Вернув коробку на место, я продолжила поиски, однако одной из главных вещей так и не находилось. Как и в случае с чумным испытанием, я не могла найти анестетик. Взгляд все чаще скользил по бутылке с текилой, но я никак не могла принять эту ужасную мысль — другого обезболивающего не будет.
— Так, стоп! — воскликнула я, прерывая безнадежные поиски. — Только бы мне не показалось.
Решительным шагом я направилась на крыльцо. В нескольких шагах от него, в тени крупного булыжника рос неприметный куст. Его удлиненные листочки весело трепыхались на ветру, даже не подозревая, какую пользу они способны принести.
Кат никогда не рос в Калифорнии, однако это был именно он. Раздумывать на тему географических нестыковок времени не было, я и так потеряла почти полчаса. Грубо оборвав куст до последнего листка, я устремилась в дом, попутно остервенело разжевывая кат. Так себе обезболивающее, но в сочетании с текилой он давал мне шанс не сдохнуть от болевого шока.
Когда я добралась до заваленного мусором стола, кат начал действовать. В теле появилась легкость и расслабленность. Чтобы усилить ощущения, я щедро глотнула мутновато-желтой текилы из непочатой бутылки, стараясь не проглотить при этом разжеванные листья.
Свалив весь хлам на пол, я с громким стуком водрузила на край стола металлическое корытце, до середины заполнив его текилой. Следом за алкоголем в корытце, брякнув металлом, полетели хирургические инструменты. В углу комнаты, рядом с умывальником, на стене висело небольшое зеркальце, которое я беззастенчиво сдернула. Сделав еще пару щедрых глотков текилы и закинув новую порцию листьев в рот, я осмотрелась. Местный костоправ продолжал беззаботно похрапывать на полу, ничуть не смущаясь, что в его обители хозяйничал чужак. Во всяком случае, в таком состоянии он мне не помешает. Теперь я была готова совершить практически невозможное.