Притворись, прошу! (СИ)
— Папочка, — сердечно улыбнулась Рина и прыжками через две ступени спустилась к отцу. Отис поднял ее на руки и расцеловал в обе щеки под ее звонкий смех.
Не в силах оторваться от столь милой, черт возьми, картины, я стоял у гардероба и безмолвно улыбался. Что-что, а быть отцом Отис умеет! — по его дочери видно. Забыв обо всем на свете, он кружил смеющуюся дочку на руках, расспрашивал о школе и… еще о чем, что или компьютерная игра, или мультфильм, или я не знаю что вообще… На секунду я почувствовал себя стариком, не имеющим понятия об увлечениях современной молодежи, но это наваждение тут же рассеялось, как только из гостиной донеслось счастливое «Да-а! Тачдаун!» Гэвина. Гэвин… Оглянувшись, Отис скользнул взглядом по моим сжимающимся кулакам и поставил дочку на пол.
— Милая, это Кэмерон, мой друг с работы. Кэм, это Рина, моя… хм-м, — внезапно задумался он, растерянно поглядывая на люстру. — Кто же… я ведь помнил… Кажется, она моя соседка…
— Па-а-апа! — расхохоталась Рина, ударяя локтем его в бок. От, похоже, вполне неплохого удара Отис рвано выдохнул и широко улыбнулся. Девочка подступила ко мне и протянула руку. — Давай лапу!
Пораженный несоответствием обложки и содержания, я пожал ее хрупкую кисть.
— Научи, пожалуйста, Кэмерона играть в пушистых медведей, — попросил ее отец, чмокнув в макушку.
Рина загорелась идеей и потянула меня на второй этаж. Я оглянулся на Отиса с саркастичным «Ну спасибо!» в глазах. Можно же было найти и другой способ держать меня подальше от Гэвина… Мы с Риной поднялись по лестнице и замерли всего на секунду перед белоснежной дверью, ведущей, очевидно, в ее комнату.
— Ты извини, — осторожно начал я, — но плюшевые медведи — это не по моей части. Я не умею в такое играть…
— Не «плюшевые медведи», а «пушистые», — со скептической ухмылкой поправила она меня, открывая дверь. — И мы с папой не играем в плюшевые игрушки — мы играем в отряд пушистых медведей!
Одного взгляда на эту воистину потрясающую комнату хватило, чтобы мои тридцать лет сменились десятью! Темно-васильковые стены были практически не видны за разномастным игрушечным оружием, начиная деревянными мечами и заканчивая стреляющими присосками реалистичными на вид автоматами. На небольшом двухместном голубом диване лежали подушки разнообразных форм и размеров — далеко не сразу я смог разглядеть на них изображения гранат, сюрикенов, ножей, мечей и еще Бог весть чего для действительно стоящей битвы подушками! Над широкой взрослой кроватью с четырех столбиков вместо балдахина спускалась сетка с наклеенной поверх нее искусственной листвой, какие используют военные для маскировки в лесной местности.
Запрыгнув черными лакированными туфлями на высокую кровать, «Ронья, дочь разбойника» схватила висящий в изголовье дробовик и эффектно перезарядила его, глядя на меня сверху вниз.
— Ну что же, рядовой! Вооружайтесь!
***
Преодолевая жажду, голод и боль, я вприсядку пробирался по кухне, представляющей собой узкий проход меж нескончаемыми кухонными столами и шкафчиками. Через плечо был перекинут ремень моего автомата, и резкий запах кожзама раздражал нюх. На поясе болтались подушки-гранаты, прицепленные к дорогущему итальянскому ремню дешевыми китайскими карабинами. Пристегнутая к карману блейзера рация зашумела, и на всякий случай я затаился между раковиной и измельчителем мусора.
— Рядовой Гризли, как слышно? Прием, — протрещала рация.
Отстегнув игрушку от кармана, я поднес ее к губам и зажал кнопку:
— Слышно хорошо, но почему мы общаемся? Мы же враги. Прием.
Несколько секунд рация молчала, и я успел пробраться к прихожей, все же пока не рискуя выглядывать из-за угла.
— По двум причинам… — наконец шепотом ответила Рина.
Набрав побольше воздуха в грудь, я выглянул на лестницу, направляя туда автомат. Никого. Быстрая перебежка помогла мне достичь гостиной, и я залег за занавеской, игнорируя удивленный взгляд Отиса и вытянутую физиономию обернувшегося с дивана вора чужих жен.
— Во-первых, — продолжила Рина, чуть запыхавшись, — потому что воевать втихую скучно. Прием.
«Прием»?.. Она что, закончила свою мысль? А где же «во-вторых»?..
— А какая вторая причина? — не выдержало мое любопытство. — Прием.
Рация коварно расхохоталась:
— «Болтун — находка для шпиона»! Выходя на связь, враг выдает свое местоположение!..
Возле моей ноги мягко упала подушечная граната…
— Прием, — эпично завершила Рина.
Чуть не оборвав занавеску, я сделал кувырок по гостиной, падая плашмя у кресла, в котором трясся от беззвучного смеха Отис. Но и он, и я, и Рина знали: слишком поздно… Перекрутившийся на ремне автомат до хруста костей вжался мне в ребра, и эта боль добавила правдоподобности. Задыхаясь хрипами, я хватался за штанину Отиса, пока вооруженная до зубов Рина в каске болотного цвета победоносно подходила ко мне.
— Я… не успел… — вещал я, завывая. — Взрывом… мне оторвало ноги… Я не выживу… Отис, прошу… передай всем моим бывшим девушкам… что они… раздражали…
Поставив на затихающего меня ногу, Рина чмокнула дуло своего узи.
— Победа вновь за сержантом Пандой, — проговорила она, героически глядя куда-то в стену. — Сержант Папа-Мишка, благодарю за подсказку!
Приоткрыв один глаз, я отстегнул карабин и швырнул подушкой Отису прямо в лицо. Граната упала на его колени.
— И ты, Брут?! — прохрипел я, роняя руку на пол и умирая уже окончательно.
Рина успела добежать до окна, когда грянул озвученный мною взрыв. Закатив глаза, Отис соскользнул с кожаной подушки и рухнул мне на живот, знаменуя свою трагическую гибель. У лимонной шторы Рина упала на колени и отбросила узи прочь.
— НЕ-Е-Е-Т!!! — прокричала она в потолок, бессильно тряся руками.
— Не шумите! — донесся с кухни голос Сары, и мы втроем залились диким хохотом. Гэвин демонстративно сделал звук погромче, но гнусавый голос комментатора не смог затмить наш простой солдатский смех!
Все еще давясь приливом отличного настроения, Отис попытался приподняться, но потерял равновесие и навис над моим лицом, вовремя уперевшись правой рукой в пол. Он широко улыбался, глядя мне в глаза, и от этого абсолютно счастливого взгляда, а также тяжести и тепла его тела, навалившегося на меня, кажется, нам обоим стало неловко, только он не спешил пробовать подняться вновь.
— Что? — спросил я, неосознанно сжимая одну из двух оставшихся на поясе гранат.
— Ничего, — покачал головой Отис, наконец отводя взгляд и с кряхтением усаживаясь обратно в кресло.
Я по-прежнему лежал на полу, чувствуя самым краем бедра носок черного ботинка Отиса. Мои глаза слепо уставились в потолок, на белой штукатурке которого мелькали отсветы с телеэкрана. Комментатор многозначительно подводил итог: «…и кто бы мог подумать, что встреча этих двух команд-тяжеловесов окончится таким красивым счетом! Вот уж точно неожиданный поворот!..»
Сняв каску и нелепо напялив ее на отца, Рина что-то говорила, но я ее почти не слышал. Я все еще ощущал тепло спины Отиса своим животом и никак не мог прогнать его улыбающееся лицо, застрявшее неподвижным образом перед моими глазами. «Вот уж точно неожиданный поворот…»
========== Глава 7 ==========
Когда я покинул гостиную, Рина расположилась на коленях у Отиса и эмоционально что-то рассказывала ему. Сидеть на одном диване с Гэвином не было никакого желания, так что я пересек прихожую и оказался на кухне вместе с Сарой. Лучше уж она, чем Гэвин… В карикатурном розовом фартуке поверх темно-синего вечернего платья, она порхала по узкому проходу в окружении кухонных столов и шкафчиков. Завидев меня, она сдула со лба непослушную волнистую прядь и поставила блюдо с запеченным мясом и картофелем на стол. Прихватки мягко упали рядом, Сара отщипнула малюсенький кусочек мяса и протянула мне, сжимая его острым маникюром.
— Ты понимаешь что-нибудь в готовке? — неожиданно спросила она, все еще держа руку у моего лица.
— Не сказал бы. Если мне что-то не удается, я просто заливаю это кетчупом.