Разные цвета любви (СИ)

— Ищешь вот это?
Голос Палача раздался совсем рядом, словно гром среди ясного неба. Рания обернулась. Мужчина стоял совсем близко так, что девушка ударилась о его грудь и упала на постель. Улыбался своей дьявольской улыбкой, рассматривая девушку на своей кровати.
— Ищешь ключ? — Повторил вопрос мужчина, показывая ей ключ. Небольшой бронзовый ключ был надет на серебряную цепочку и висел на шее Палача.
— Может ты решила забраться ко мне в постель и сделать сюрприз? От такого подарка я в ряд ли откажусь. — Съехидничал он.
Только тут Рания поняла, какую ошибку она совершила. Мужчина был не одет, если не считать ткани, обернутой вокруг его бедер. Впервые девушка увидела мужчину без одежды. Палач был сложен просто отлично. Крепкие руки, широкие плечи, на торсе и животе виднелись выступающие мышцы. А еще она заметила черные кудрявые волосы, покрывающие руки и грудь мужчины, узкая дорожка сбегала вниз под обернутую вокруг узких бедер ткань. С мокрых волос стекала каплями вода на плечи, грудь мужчины. Рания заметила, как капля воды бежит по обнаженному телу мужчины. Она проследила за ней взглядом. Ее вдруг обдало жаром мучительного стыда. Что она делает? Зачем смотрит на этого страшного мужчину? Испуганно подняла на него глаза и увидела ухмылку. Палач понял, куда она смотрела, понял это по-своему. Накрыл сверху своим горячим телом и прижал к шелку простыней. Кожу шеи обожгло поцелуем.
  
Глава 22
 
Поцелуи сыпались один за другим, заставляя девушку извиваться. Будь Рания опытней, сразу же поняла, что это только распаляет мужчину ещё больше. А потом губы Палача нашли её губы и она вовсе задохнулась от нахлынувших на неё чувств. Рания помнила поцелуи мужа и тот стыд, который они у неё вызвали. Но поцелуй этого мужчины помимо стыда заставлял чувствовать и ещё что-то, от чего по телу разливалось странная истома. Рука мужчины сжала грудь девушки. Рания забилась словно птица, попавшая в силки. Внезапно её отпустили. Не глядя на мужчину она бросилась вон из комнаты. Грей тяжело дышал, лёжа на животе, пытаясь унять своё сердцебиение. Всё же девчонка действовала на него как-то слишком странно. Вызывала непонятные, ранее не испытанные эмоции. Ни одна другая женщина до сих пор так не влияла на него, а их у него было предостаточно. Отдышавшись, граф снял с себя мокрое полотенце и задул свечу, погружая комнату во мрак. На сегодня лимит приключений исчерпан, девушка должна на время успокоиться, так что можно спокойно спать, не ожидая попытки побега. Чем он и занялся, погружаясь в сон.
Рания забежала в свою комнату и закрыла дверь на маленький засов. Сползая вниз по двери, она тихо плакала от пережитых только что эмоций. Её только что чуть не изнасиловали, а ей кажется, это понравилось? Бред! Но воспоминания о поцелуях и сильных руках мужчины на её теле вызывали сладостную дрожь. Она до сих пор чувствовала его руки на своей груди. Как ей такое могло понравиться? И от кого? От Палача?! Нет, нет и ещё раз нет. Это было противно и мерзко. Да вот так правильно. Противно и мерзко. Но, не смотря на самовнушение, это помогало плохо. Девушка металась по комнате почти до рассвета пытаясь отогнать от себя мучительные воспоминания. И вдруг ей пришла мысль, от которой стало страшно. Она грешница! Это точно. Сколько не убеждай себя, что ей не понравилось то, что сделал Палач это не правда. Наоборот ей понравилось и даже очень, а значит, она согрешила. Как говорила настоятельница монастыря, в котором она училась, даже мысль может быть греховной. Греховная мысль приводит к греховным мечтам, а там и до поступка не долго. Грех должен быть наказан. Значит ей нужно наказать себя за эти греховные мысли и чувства. И девушка ударила себя по лицу один раз, потом второй. Она била себя пыталась вытравить все греховные, как она считала эмоции. В какой-то момент она поняла, что ей это удалось. Лицо горело от пощечин и эта боль вытеснила всё остальное. Довольная собой Рания уснула. Проснулась она от настойчивого стука в дверь. Недовольно поморщилась.
 
— Что опять нужно этому Палачу от меня?
Вчера она заснула, так и не раздевшись, а потому поправив на себе измятое платье, открыла дверь. За ней стоял Гельмут.
— Рания вы… Что с твоим лицом? — Мужчина ошарашенно глядел на распухшее личико девушки.
— Ничего.
— Как это ничего? Тебя избили?
Мужчина поднял её лицо, за подбородок вверх обеспокоенно разглядывая его со всех сторон.
— Что происходит? — От двери раздался голос Грея. Он вошел в комнату и с удивлением смотрел на то, как его друг рассматривает Ранию. Почему-то ему не понравилось это.
— Я хотел бы спросить у тебя, что происходит. Ты бил её?
— С чего ты это взял?
— Сам посмотри.
Грей приблизился к их паре и взглянул на девушку. Его глаза расширились от ужаса.
— Зачем? Зачем ты это сделала?
Девушка не ответила. Грей снова повторил свой вопрос. Рания отвела глаза в сторону, ей было стыдно стоять с этим мужчиной рядом. Воспоминания прошлой ночи снова напомнили о себе. Она густо покраснела.
— Она сделала это специально, чтобы потом нас обвинили в избиение женщины. Да я с ума сойду с ней! — Грей вышел из комнаты.
— Рания, скажи мне, это ты сама сделала? — Гельмут обращался к ней осторожно, видел, девушка сильно чем-то напугана. Та кивнула головой.
— Зачем это тебе понадобилось? Для чего ты испортила своё красивое личико. Опухло всё. Глазки словно щелки, синяк на скуле. А вдруг ты такой теперь навсегда останешься? Не боишься стать некрасивой.
Рания снова покачала головой, но уже менее уверенно. В комнату вошёл Грей, неся чашку с холодной водой. Поставил на столик перед диваном и полез в карман брюк, откуда извлёк небольшой пузырёк темно зеленого цвета.
— Это отличное средство для снятия отеков, заживления ран, ссадин. Добавив несколько капель в воду чудо средства, он тщательно перемешал его. Окунув принесенную с собой тряпицу граф, хотел приложить его к лицу девушки, но тут же получил по руке.
— Не прикасайтесь ко мне.
— Хорошо не буду. Тогда давай сама
— Я не нуждаюсь в вашей заботе. Уходите из моей комнаты.
— Рания, давай не упрямься тебе же лучше будет. Вот увидишь, лицо быстро придет в норму и не будет риска остаться страшилкой. — Гельмут уговаривал её словно неразумного ребёнка.
— Хорошо. Только пусть он уйдет.
— Да больно надо было. — Грей хлопнул дверью, выходя из комнаты.
Спустя полчаса к нему присоединился Гельмут. Граф стоял возле бара наливал себе виски в стеклянный стакан.
— Не рано ли для крепких напитков друг?
— В самый раз. — Грей отпил из стакана. — Присоединишься?
— Нет. Что-то не хочется. Ты мне лучше расскажи, что между вами произошло вчера вечером?
— Ничего.
— Я видел, как она бежала из твоей комнаты вчера ночью.
— Она сама пришла. Искала ключ, пока я мылся. Обшарила всё, что можно, потом залезла в мою постель. Ну, я её не много припугнул.
— Припугнул? Ой, ли?
— Ну, хорошо. Я сказал, что она пришла меня соблазнить и поцеловал её.
— И зная твою привычку ходить голым, я предполагаю ты естественно был не одет?
— Естественно.
— Мда. А производишь впечатление умного человека.
— Вот только не начинай. Сам понимаю, что сглупил.
— Грей, неужели ты не понимаешь, что Рания девушка очень строгого воспитания. Для нее невинные прикосновения это что-то из ряда вон выходящее. А тут она видит голого мужика, который на нее еще и набрасывается. Не удивлюсь, если она считает, что уже беременная от тебя.
— Не уж, то всё так запущенно?
— Представь себе. Аскон не столица, здесь нравы намного строже. Так что теперь придется тебе на ней жениться. — Подколол Гельмут.
— Ну и женюсь. Отец будет доволен. Она в его вкусе. Заделаю ей ребенка и спроважу в дальнее имение, подальше с глаз.
— Ого! Да это прогресс друг. Ты допускаешь сам факт своей женитьбы? Ой, да Рания! Браво девочка! — Гельмут громко расхохотался.