Четыре фигурки на свадебном торте (СИ)

У Энджи сердце екнуло от его взгляда. Точно зачарованный удавом кролик, она смотрела, как он склоняется над ней. Она закрыла глаза, ее губы послушно приоткрылись, и Энджи почувствовала теплое прикосновение… к кончику носа.
Поцелуй в нос… Такой милый жест. Очень-очень-очень милый. Но ей хотелось совсем другого.
Энджи растерялась и не знала, что должна делать. Как ей реагировать? И что же Шон? Не так часто им доводилось остаться наедине. Или он считает, что торопиться им некуда? Только она так не считала, поэтому просто поднялась на носочки и прижалась губами к его губам. И, черт его дери, почувствовала легкую заминку со стороны жениха. После таких заминок можно смело отправляться к психологу, лечить душевные травмы и пытаться понять, что же с ней, молодой и красивой, не в порядке. Начни жених вырываться и отталкивать ее от себя, Энджи бы уже не удивилась.
Но тут он прижал ее к себе сильнее. Его губы заставили приоткрыться ее. Прикосновения их стали требовательными и настойчивыми, язык скользнул в рот, и Энджи ответила на поцелуй, который становился все более откровенным.
Она чувствовала, что между ними нарастает напряжение. Голова кружилась, а внутри сделалось совсем неспокойно.
Шон медленно, будто нехотя, оторвался от ее губ. Энджи открыла глаза и вздохнула. Ей хотелось, чтобы он снова поцеловал ее, хотелось большего, и плевать на все моральные устои, на которых так зациклен ее папочка! В конце концов, они с Нортоном скоро поженятся.
Они никогда раньше не целовались столь откровенно. Влюбленных редко оставляли наедине, и велика была вероятность, что в комнату в любую минуту может кто-нибудь войти. Поэтому Шон всегда ограничивался довольно сдержанными поцелуям, но не сейчас.
Целовать он ее не стал, а снова посмотрел в глаза. От его странных взглядов у нее мурашки начинали бегать по спине, и становилось так тревожно. У Шона раньше был совсем другой взгляд.
Губы его растянулись в улыбке, и он, чуть приподняв брови, низким незнакомым голосом произнес:
— Спасибо.
У Энджи на голове зашевелились волосы от тембра его голоса. Сердце екнуло и испуганно замерло.
Взгляд… Голос…
Она только начинала понимать, но поверить пока не могла.
Низкий голос продолжал звучать у нее в голове. Такой чужой, незнакомый.
Нет! Ей показалось! Или Шон простудился! Простудился бедняжка! Совсем плох!
— Давненько меня так не встречали, — руша все ее надежды, продолжал мужчина совсем не голосом Шона.
Энджи шарахнулась от незнакомца, выдираясь из его объятий. Она смотрела на него круглыми глазами, пытаясь понять, кто перед ней. Это был не Шон! До жути похожий на ее жениха мужчина, но не Шон! Стоило ему заговорить, и она тут же поняла, как ужасно ошиблась.
  
Глава 4. В семье не без урода
 
После разговора с матерью Шон направился поздороваться с братиком. Он тешил себя надеждой, что сумеет убедить того убраться с виллы по-хорошему, хотя в глубине души понимал, что Стив все равно поступит наперекор.
Они не виделись три года, и Шон нисколько не жалел об этом, даже наоборот был лишь рад.
Его удивляло, как такое существо, как Стив, могло появиться в их семье. Его мать была нежной, мягкой и очень доброй женщиной; отец… его сложно назвать образцом для подражания, но его гулящую натуру можно понять; сам Шон всегда знал, чего хочет, и старался добиться целей; младшая сестра Мег тоже вроде нормальная, правда, тесное общение в детстве со Стивом все же сказалось на ее психике, но, в принципе, ее можно отнести к категории нормальных людей. Но Стив! Стив — это не человек! Это ходячее недоразумение.
В юности, начитавшись фантастики, Шон подозревал, что Стива в их семью подкинули инопланетяне. Он совершенно не понимал брата, они будто на разных языках говорили. Да никто Стива не понимал! В нем точно злющий бес сидел, и умилостивить его не представлялось возможным. Он всегда был трудным человеком, таким упрямым, что позавидовал бы любой осел.
 
Всю жизнь, начиная с глубокого детства, они считались заклятыми врагами. Стив обожал насмехаться над людьми, а Шон был ближе всех к брату, вот и доставалось в основном ему. Сколько шуточек его братик отмочил, пользуясь их сходством! А сколько раз Шона наказывали, думая, что это Стив. Братец наверняка и в люльке над ним издевался, только Шон этого уже не помнит.
Впрочем, Стив «допрыгался» — отец лишил его финансового обеспечения и наследства и выгнал из дома. С тех пор они с братом виделись от случая к случаю, что Шона вполне устраивало.
Зато его совершенно не устраивало то, что Стив именно сейчас поселился у матери. Это значило, что придется с ним постоянно видеться, общаться, — непростое испытание для нервов. К тому же Шону хотелось произвести хорошее впечатление на родителей невесты, что, при наличии дикого брата, сделать становилось весьма сложно.
***
Шон наведался в домик, который занял Стив, но того на месте не оказалось. Вещи были, а вот брата и «воспитанной» псины — нет.
Шон заглянул в гараж: автомобиль брата стоял на месте. Потом он осмотрел дом, прошелся по саду, — Стив словно сквозь землю провалился. Тогда он вернулся в бывший дом сторожа и стал ждать. Но вместо братца прибежала мать.
— И где его носит? — зло бросил Шон.
— Не знаю. Энджи с Норой приехали, — чуть запыхавшись, сказала она.
— Так рано? А Дэвис не приехал? — разочарованно спросил Шон. Он надеялся обсудить некоторые деловые вопросы с будущим тестем.
— Нет. Нора ушла отдыхать, а Энджи ждет тебя на террасе.
— Ты их предупредила, что Стив здесь?
Эллис вздохнула.
— Дорогой, ты зря волнуешься. Стив давно вырос и не станет грубить незнакомым людям.
— Да неужели? — огрызнулся Шон и принялся нервно ходить по комнате.
— Если ты будешь с ним вежлив…
Шон резко повернулся к матери и одарил ее красноречивым взглядом, ясно говорящим, что он думает о сложившейся ситуации. Мать всплеснула руками и вспылила:
— Не съест же он, в конце концов, твою Энджи!
Но тут она вдруг вытянула шею, вглядываясь куда-то вдаль. Шон подался к ней: из окна открывался вид на сад.
— Где он? Ты видела его? — выпалил он.
— Кажется, это была Энджи. Она отправилась прогуляться в сад.
Вот тут-то Шона и накрыло дурное предчувствие.
  
Глава 5. Клон
 
Энджи смотрела на незнакомца и пыталась хоть что-то понять. Но от резкого перехода от блаженства к жуткому открытию мозг отключился, и она совершенно ничего не соображала.
— Я … Я … Вы… — с перепугу она не могла связно говорить, но, наконец, выдала: — Вы не Шон!
— Гениально! — восхитился он ее умственными способностями.
От низкого голоса мужчины у нее волосы на затылке зашевелились. Хотелось верить, что это глупая шутка Шона, — но незнакомый голос лишал ее всякой надежды. Да и не станет жених так грубо шутить с ней. Он не такой человек.
— Вы… кто? — пролепетала она, понимая, что спрашивает полнейшую глупость и лучше бы ей молчать.
Вопрос вызвал у незнакомца радостную ухмылку, глаза его весело заблестели.
— Я? — Он чуть подался к ней и доверительным тоном сообщил: — Клон Шона. Он в своей лаборатории в подвале опыты проводит, так нас здесь много бегает. Будь осторожнее, одна не ходи, — и с этими словами еще и подмигнул.
Первое потрясение начинало проходить, и на место растерянности пришло возмущение.
— Ты сумасшедший? — довольно грубо уточнила Энджи. Так, на всякий случай, вдруг честно признается.
«Клон» закатил глаза и с издевкой ответил:
— Я, конечно, понимаю, как трудно догадаться, что я его брат. Близнец, между прочим, если ты еще не заметила.
— Шон никогда мне не говорил о брате.
— Ну, надо же! Обо МНЕ и не рассказать! Что-то он тебе не доверяет, — едко заметил мужчина.
Братик Шона явно получал удовольствие от сложившейся ситуации. Ну и типчик! Возмущение в ней нарастало точно снежный ком.