Стеклянное сердце (СИ)

Затем по возрасту шли Агата, Джейд и Джаспи. Джаспи уже скоро стукнет четырнадцать, но девица росла до того худенькая и невзрачная, что ее часто принимали за одиннадцатилетку. Первое время она жаловалась, что учителя то и дело сверялись с бумагами, подозревая ее в умышленном обмане.
- Как будто кто-то захочет тут учиться по своему желанию, - бурчала она.
- Школа дает нам знания, которые в монастыре мы не смогли бы получить, - наставительно повторяла раз за разом Эмеральд, хоть в душе и не была с этим согласна в корне.
Но, как самая старшая старалась подавать положительный пример.
- Сомневаюсь, - качала головой Джаспи. - Что мне делать потом с этими знаниями? В монастыре я не хочу оставаться и преподавать. Там нужно иметь такой характер, как у монахини Аспры, иначе монастырь тебя съест.
- А я, наоборот, думаю, что как раз мы можем изменить все устои. Монастырю нужны новые учителя, и кто, если не мы, сможем понять всех девочек-воспитанниц? Я постараюсь быть добрым учителем.
- Ах, Эми, да Аспра тебя со свету сживет быстрее, чем ты вырастишь и получишь заветную бумагу, позволяющую преподавать. Как же я ее ненавижу!
- Джаспи!
Никто из их группы не вставал на защиту старой монахини. Все ее не любили и боялись. Но только за пределами монастыря они осмеливались вот так просто ее обсуждать. Внутри каменных стен девочки порой боялись даже дышать, чтобы черные вороньи глаза сухопарой старухи не метнулись в их сторону.
Порой Эмеральд не могла сопровождать всех девочек из школы, и тогда, по негласному молчанию, роль главной на себя брала Джаспи. В такие дни они все шли, вцепившись в сумки, по мощеной дороге до монастыря в угрюмом молчании, каждая думала о своем. И в то же время об одном и том же: каким издевательствам сейчас подвергается их несчастная сестра Эми.
Так уже повелось, что в классе Эмеральд выросло много задир из знатных семей. Ни ее покорное молчание, ни ее просьбы, ни тем более борьба не возымели нужного эффекта. Над бедной сиротой, к тому же не обладающей никакой магической силой, часто потешались одноклассники.
Сестры Беверлей зачастую обвиняли ее в воровстве, трепали и рвали холщовую сумку, обыскивая на предмет то пропавших драгоценностей, то духов, то чего-нибудь еще. Долговязый, вечно с ухмыляющимся лицом Олаф Варус ставил подножки или пачкал грязными ботинками подол серого монашеского платья, наступая на него с явным удовольствием. Именно из-за него Эми так часто приходилось штопать то подол, то оторванный воротничок. Олаф обладал магией земли, но владел ею так слабо и неумело, что при всех старался и не пытаться. Учился на ней исподтишка.
Так, с их легкой подачи над Эми издевались многие. Затишье порой не наступало даже во время уроков, потому что учителя не забывали о власти и магической силе, которой обладали отпрыски знатных особ.
Но больше всего Эмеральд ненавидела юного Сардана, младшего сына лорда Марó. Во-первых, Сардан жестоко пошутил, солгав ей и делая вид первые недели в школе, что они друзья. Она так радовалась, глупая, открыто восхищалась новым другом, завороженно глядя в синие глаза, иногда спрятанные за растрепанными черными волосами. Мальчишка Маро был красив, как дьявол, но и так же ужасен. В школе многие его побаивались, потому что ко всему прочему, он обладал изощренным умом, острым языком и приличной силой боевой магии. Попав однажды к нему в немилость, окружающие рисковали остаться там навсегда.
Лорд Маро много вкладывал в своих сыновей, и старшие уже числились в совете короля. На младшего он возлагал большие надежды, у старика Морвина была дочь, которой, как надеялся лорд, суждено было стать супругой Сардана. Словно хитрый паук он плел свою паутину, находясь подле своего властителя.
Морвин уже сдавал позиции, к тому же война с кальдерранцами сильно его подкосила. Перемирие заключили совсем недавно, но Морвин подозревал, что коварный король Кальдеррана просто затаился, собирая свою бесконечную армию. Его паскудный сын чуть ли не с четырнадцати лет возглавлял войско, прославившись невероятной силой и изворотливостью для своего возраста. Но птичка нашептала лорду, что без своего дара, сопляк ничего из себя не представлял.
 
А вот дар у него был весьма занятный. Крайне редкий. Младший принц Кальдеррана оказался менталом, мог управлять волей людей. Он был опасен даже для собственного отца. Для победы над враждующей землей, им просто необходимо убрать его как можно скорее. Король староват для еще одной войны, не выдержит, а неуемный отпрыск, жаждущий крови и власти, сильно им мешал.
**
Порой в школе почти полдня проходили физические упражнения. Всех учили боевому искусству, даже девочек. Монахиня Аспра была крайне против посещения воспитанницами этих занятий, но пропуски любых уроков без уважительной причины в королевской школе карались исключением. Поэтому, как ни скрипела старуха, а все же поделать ничего не могла.
Все ученики переодевались в более удобную для таких занятий одежду. У Эмеральд, конечно же, ничего такого сроду не было, она занималась в своем привычном сером платье. Учитель Мазек усиленно делал вид, что девушки просто не существует, ибо попросту терялся при виде очередной послушницы монастыря на своих уроках. Ругать ее за отсутствие штанов он не хотел, но и выделение на фоне остальных его жутко раздражало.
- Так, взяли мечи и разошлись по парам. Те же самые, в которых вы были в прошлый раз, - раздался его гнусавый голос над мшистым полем.
Эми чуть не взвыла от досады. Опять ей драться с Сарданом. Хотя за столько лет она, само собой, успела побывать в паре с каждым из одноклассников, но с ним было хуже всего. Мальчишка сгонял с нее семь потов, наслаждаясь ее поражением раз за разом. Наивный Мазек мог подумать, что он на самом деле закаляет ее и чему-то учит, но это было не так. Юному Маро нравилось смотреть как измученная девушка, умирающая от усталости и унижения, вот-вот свалится с ног. Каждый раз с жадным блеском в глазах он ждал от нее просьбы о пощаде, но каждый раз она падала чуть ли не замертво с бледными губами, сжатыми в тонкую линию.
Подойдя к нему, встала в стойку, крепко сжимая древко меча. Расслабленная поза и презрительное выражение лица являлись неизменным атрибутом одноклассника, но привыкшая к этому Эми даже не смутилась. Просто отсчитывала в своей голове время, надеясь на скорейшую передышку от учителя Мазека.
Но тот о таком даже и не помышлял, распекал учеников, прохаживаясь по ряду пар.
- Варус, почему я чувствую твою магию? Заглушить, я сказал! Запрещено использование магии в стенах школы, если этого не предусматривает занятие! Олаф, ты оглох?
Недовольный Олаф скривился, точно полыни съел, и сжал руку в кулак, заглушая свой тусклый поток. Только так, воровато он и мог ею пользоваться на занятиях. Эмеральд уже пришлось ощутить на собственной шкуре множество раз.
- Тебе сегодня конец, Святоша, - приглушенный голос противника вытянул Эми из задумчивых мыслей, она сурово взглянула на стоявшего напротив мальчишку.
- Учитель Мазек запретил пользоваться магией, - излишне звонким голосом напомнила она.
Сардан ухмыльнулся, ловко покрутив в руке деревянный меч, и посмотрел снисходительно.
- Как будто в этом есть необходимость. Загоняю тебя как мышь, задохнешься от нехватки воздуха и сил. Используй я настоящий меч, от тебя бы только лужица осталась.
Препираться с ним был бессмысленно, и девушка решила приберечь силы для поединка. Лишь беспокойно взглянула на меч в усыпанных перстнями руках, скользнула взглядом на его идеально отутюженный камзол.
“Разоделся-то”, - с неприязнью подумала она.
- Начали! - взревел Мазек, и урок боевой подготовки начался.
Сражалась Эмеральд из рук вон плохо. И дело было даже не в том, что в монастыре такому не учили, а всех знатных особ знакомили с оружием в раннем возрасте. Нет.
Но отчего-то сопротивлялось все ее тело, не желая подстраиваться даже под самые опасные риски. В монастыре в свободное время Эми изучала целительство, проводила время в тишине, подсушивая травки и слушая монотонное бормотание монахини Тины. Тина - одна из немногих, кто был к ней добр.