Чудесное сердце

— Вот что, Джо, — решительно заговорила Бетси. — У нас тут, в Саммерсвиле, есть определенные правила, и я бы хотела, чтобы ты знала о них. Итак, запомни: мы здесь все заботимся друг о друге. Это означает, что, пока ты живешь здесь, это положение распространяется и на тебя.
Джо замотала головой, слезы уже ручьем текли по ее щекам. Ей хотелось сказать, что она не хочет никакой заботы. Ей необходимо было объяснить Бетси, что она и сама не хочет ни о ком заботиться. Потому что не может. Все, кого Джо любила, умерли. И ей не пережить новых разочарований и потерь, ее сердце больше не сможет разбиться и склеиться вновь.
— Детка… — Опустившись перед ней на колени, Бетси вложила в руку Джо салфетку. — Джо, если ты будешь держать боль внутри себя, то она овладеет тобой. Или ты выпустишь ее наружу — или боль и страх окончательно поглотят тебя.
«Или сведут меня с ума, — подумала Джо. — Если это так, то сколько шагов отделяет меня от безумия?»
Бетси встала.
— Пойдем, я отвезу тебя домой. Энни вернется домой рано, да и поток посетителей скоро схлынет.
У Джо не было сил спорить. Встав, она поморщилась: боль от порезов пронзила ноги снизу доверху.
Джо сидела на краешке кровати с пологом в комнате Саманты и наблюдала за тем, как девушка упаковывала вещи. Три больших, битком набитых чемодана уже стояли у кровати. Джо поражалась тому, что у одного человека может быть так много вещей.
Ее собственный гардероб состоял в основном из джинсов, шорт, футболок, пары топиков, двух свитеров и пуловеров.
Джо осторожно дотронулась до очаровательного платья из голубого шифона, которое Саманта разложила поперек кровати. Мягкая ткань скользнула между пальцев, и неожиданно захотелось ощутить ее прикосновение к своему телу.
— Какое красивое!
Сэм подняла голову.
— Между прочим, его сшила для меня Энни Хэллоуэй, жена Даррела. Вы уже познакомились?
Джо утвердительно кивнула.
— Она замечательная женщина. В школе весной устраивали вечер танцев, и мне хотелось надеть что-нибудь особенное. Энни смастерила одну выкройку из трех и сшила по ней для меня платье.
— А тебе будет где надеть его в Атланте?
— Конечно! Эва изо всех сил старается развлекать меня там. Мы должны пойти на симфонический концерт, и я думаю, что платье как раз подойдет для этого случая.
Джо ни разу в жизни не была ни на симфоническом, ни на рок-концерте, ни на профессиональном спортивном матче!
— У нас с Эвой минуты свободной нет, и все равно мы всего не успеваем. Каждый день напоминает мне Рождество, полное приятных сюрпризов, — улыбнулась девушка. — Когда-нибудь я непременно поселюсь в большом городе подальше отсюда.
— Но ты ведь будешь иногда навещать своего старика, а? — раздался голос Колина.
Он стоял, прислонившись к косяку двери и сложив на груди руки. Его широкие плечи были обтянуты красной трикотажной рубашкой, а длинные стройные ноги — мягкими выгоревшими джинсами. Губы скривились в усмешке, но в глазах застыла печаль, вызванная последним заявлением дочери.
Джо почти не виделась с ним после смутившей ее встречи в розовом саду. Она заставила себя отвернуться. После того, что случилось утром, ей не выдержать нового унижения.
Беспечно улыбнувшись отцу, Сэм вновь взялась за сборы.
— Ну, может, раз лет в пять и навещу, — поддразнила она. — Впрочем, ты сможешь приезжать ко мне в город, когда захочешь.
— Вот спасибо так спасибо! — Он посмотрел на открытый чемодан Саманты. — Ты почти собралась? Эва сказала, что будет в восемь утра.
Саманта застонала.
— Господи, мне же часов в шесть вставать придется! Моя нервная система не выдержит этой пытки! У меня будет нервный шок.
— Думаю, ты выживешь, — со смехом заверил ее отец. — К тому же ты сможешь подремать по пути в Атланту.
— Ну вот еще! — возмущенно воскликнула девушка. — Ни за что! Я же могу пропустить что-нибудь интересное. Уж лучше отосплюсь, когда вернусь домой.
Колин хотел было что-то сказать дочери, но его отвлек телефонный звонок.
— Я сниму трубку, — бросил он на ходу.
 
— Отец даже не понимает, как я рвусь из этого города, — тихо промолвила Саманта. — И не хочет верить тому, что в один прекрасный день я действительно уеду. Поверь, Джо, я просто задыхаюсь здесь.
— Между прочим, в большом городе задохнуться так же легко.
— Нет, это не одно и то же, — горячо возразила девушка. — Маленькие города вытягивают из тебя всю жизнь, высасывают ее.
— Вот что, позволь мне дать тебе один совет, — обратилась к ней Джо. — Не предпринимай ничего, пока не закончишь средней школы. Ты совершишь ужасную ошибку, если уедешь раньше.
— Как ты?
— Я уехала из дому, когда мне было шестнадцать лет.
В глазах Саманты вспыхнуло любопытство. Сев на кровать рядом с Джо, она засыпала молодую женщину вопросами:
— Так тебе было столько же лет, сколько мне, когда ты начала жить сама по себе? И все эти годы ты сама заботилась о себе? Как интересно! Ох, Джо, расскажи мне, пожалуйста, о тех местах, где тебе довелось побывать.
Джо поняла свою ошибку. Саманта не уловила основного смысла ее слов: она мечтала только о приключениях, даже не задумываясь о том, что у всех этих приключений бывает и оборотная, темная сторона.
— Трент звонит. — На пороге стоял Колин.
Саманта бросилась к телефону.
Джо чувствовала на себе сердитый взгляд серых глаз. Не надо было обладать сверхъестественными способностями, дабы понять, что Уорнер недоволен. Это было несправедливо, но он свое мнение о ее рассказах уже составил.
— Извини, — вставая, пробормотала Джо, — по-моему, Саманта не поняла, что именно я пыталась ей объяснить.
— А мне кажется, это ты не поняла, что я пытался объяснить тебе. У меня и так забот хватает, а тут еще ты со своими байками о чудесных приключениях и путешествиях!
— Я ничего не рассказывала. Только хотела объяснить Саманте, как трудно завершить образование, если уходишь из школы.
— Я был бы тебе признателен, если бы ты вообще воздержалась от разговоров с моей дочерью о своей жизни. — Колин сделал многозначительную паузу. — А если тебе хочется поведать о ней кому-то, то лучше выбери в собеседники меня.
— Не могу.
— Что ж, раз не можешь говорить о прошлом, давай потолкуем о настоящем. Расскажи мне, что сегодня случилось в кафе.
Весь день Джо держала пальцы «крестиком», надеясь на то, что Колин Уорнер не заведет с ней этого разговора. Меньше всего ей хотелось сейчас вступать с ним в пререкания.
— Я уронила кофейник и порезалась осколками.
— Черт возьми! Да ты была в панике еще до того, как кофейник упал на пол.
— Кто это сказал?
— Новости быстро распространяются в маленьких городках. Я встретил нескольких человек, которые прямо-таки жаждали поведать мне о происшествии. Но за фактами я отправился к Даррелу.
— Он не имел права рассказывать тебе.
— Нет, у него было на это полное право, — не согласился Колин. — Ты его до полусмерти перепугала. А надо сказать, что такого человека, как Даррел, испугать очень трудно.
Джо отвернулась.
— Я не знаю, что произошло. Со мной никогда в жизни ничего подобного не бывало.
— А тот случай в саду? Это было то же самое?
Джо покачала головой.
— Нет, это было гораздо хуже. Я словно попала… туда… — едва слышно проговорила она, погружаясь в воспоминания. — Я была в ужасе… шум… кровь… — Вздрогнув, она вернулась в реальность и резко сказала: — Мне надо идти.
— Ты думаешь, что лучше всего убежать, не так ли, Джо? Тебе никто и ничто не нужно. Ты абсолютно независимый человек. — Прищурившись, Колин оглядел ее с ног до головы. — А зачем ты, собственно, встаешь по утрам? Если не позволяешь никому позаботиться о тебе, если людям все равно, жива ты или умерла, то к чему вообще подниматься с кровати?
Колин и предположить не мог, что его мрачноватый вопрос так заденет ее за живое, причинит ей такую боль. Она не могла ответить, потому что даже себе не сумела дать ответа на этот вопрос. Порой ей казалось, что жизнь стала чем-то вроде привычки. Дни монотонно шли за днями, но она не видела ровно никакого смысла в существовании.