Законы выживания (СИ)

— К чему ты ведешь? — мрачно спросила девушка.
— Сколько было колб в лаборатории?
— Четыре… — медленно проговорила Цельсия. — Нет, пять. Одну унесли.
Лекс удовлетворенно кивнул и вкрадчиво продолжил:
— А сколько было значков, которые мы там обнаружили?
— Пять, — одними губами сказала девушка, глаза ее начали округляться. — Святая Богиня…
— Так что же? — придя в себя, спросила она. — Они и над тобой хотят ставить эксперименты?
— Нет, не думаю, — махнул рукой Лекс. — По всей видимости, они скрещивали демонов и алхимиков, чтобы создать некоего посредника, медиатора, между Илионом и Нижним миром, чтобы эффективнее соединить их природы. Короче говоря, я думаю, что, полученный, — Лекс на мгновение задумался, — образец, должен проводить ритуал.
— А ты?.. — не поспевала за мыслью Цельсия.
— А я, как раз и есть удачный экземпляр — алхимик, одержимый демоном.
— Ага, — медленно сказала девушка и задумалась, закусив нижнюю губу. — Да уж, — продолжила она, немного погодя. — Один день с тобой, алхимик, засчитывается за год. И, заметь, это тебе говорит шпион!
— Ха-ха, ну конечно. Ни за что не поверю, что моя жизнь проблемнее жизни шпиона.
— Уверяю тебя. Даже не знаю, радоваться или тосковать о том, что наши дороги расходятся, — лицо девушки разом стало серьезным, она встала с кресла, Лекс последовал ее примеру. — Пойду умоюсь и спать, тяжелая ночка…
— Да уж, — согласился Лекс. — Я хотел сказать, спасибо за помощь с Кроне, без тебя бы я не справился. И… береги себя, помни, есть та, которая тебя ждет.
— Уже прощаешься? — грустно усмехнулась Цельсия. — Даже на ночь не останешься?
— Останусь, — улыбнулся Лекс. — Но, по законам жанра, проснусь я в номере уже один.
— Ха, ты слишком много читаешь беллетристики, — Цельсия подошла к Лексу и легонько поцеловала в щеку. — На границе Верисии и Инамии в Атонских горах, расположено старое здание, местные называют его особняком Канора. Думаю, тебе стоит начать поиски оттуда, — юноша кивнул. — Что ж, алхимик, я-то буду осторожна, это моя профессия, но и ты береги себя. Весело было провести с тобой эти дни, надеюсь еще увидимся.
Девушка пошла в ванну, на ходу скидывая платье. Лекс укоризненно покачал головой и устало повалился на свой узкий диванчик у окна. Ночка действительно выдалась тяжелой. Впрочем, как и последние два месяца. Вот закончится эта история и надо будет махнуть на юг, к адейскому морю и там, в одном из храмов Юнии, отдохнуть несколько недель. Под эти приятные мысли, сознание Лекса погрузилось в сон, а когда юноша проснулся, в номере уже никого, кроме него, не было.
***
Это приключение в корне отличалось от того, что было с Лексом. Во-первых, погодные условия. Холод — это еще полбеды. Гораздо больше проблем создавал снег. Даже на оживленных трактах в это время года двигаться было не просто, что уж говорить о диких лесах и полях. Попробуй тут замерзни, когда приходится упорно пробираться сквозь полуметровые сугробы. Впрочем, для раненой, не двигающейся Эркаты, которая ехала верхом, холод не был пустяком. Эмилия накрыла девушку всем, чем смогла, плюс, сумеречная полулежала, обняв лошадь за шею, и ей передавалось тепло от животного.
Во-вторых, в отличие от путешествия с Лексом, где все решения принимал алхимик, сейчас всю ответственность несла Эмилия. И это было самое сложное. Эрката выглядела совсем плохо, ей нужно было к врачу, но сумеречная и слышать ничего не хотела, строго-настрого запретив приближаться к населенным пунктам и дорогам. Эмилия все понимала, но очень переживала за напарницу и молилась, чтобы на пути встретилась хотя бы какая-то захудалая деревушка, где можно было промыть раны и сделать нормальную перевязку. Но, увы, они все дальше уходили на запад, а вокруг были только белые поля, да хвойные леса.
С момента, как они встретили Лагола прошел уже день. Сложно было поверить в их удачу, еще сложнее понять мотивы сумеречного. Эрката, когда ей было полегче, все удивлялась:
— Ничего не понимаю, амбициозность Лаголчика заставляет его землю рыть, чтобы выделиться, он, я уверена, и от ордена-то сбежал из-за этого, а тут, мы у него на блюдечке, я ранена, но он разворачивается и уходит. Скажи кому — не поверят. Что же случилось с нашим щеночком?
 
Но вопросы это были, несомненно, риторическими, а Эмилии было совсем не до риторики, ее беспокоили куда более насущные проблемы. До Адэ было примерно четыреста километров, преодолеть их с тяжело раненым человеком и с имеющимся у них оснащением, было попросту невозможно. Состояние графини было близким к отчаянию, и только беспокойство за Эркату, удерживало Эмилию от паники.
За день они преодолели чуть больше сорока километров. Переночевали в лесу. Эмилия оградила лагерь магическим барьером и развела костер. Удалось даже немного поспать. Наутро, совершив все необходимые ритуалы, снова отправились в путь. Эркате становилось все хуже, неудобная поза и тряска в седле, тревожили раны. Сумеречная не жаловалась, но было видно, как ей тяжело. Трудно было предположить, чем бы все закончилось, если бы девушкам не улыбнулась удача.
Ближе к полудню, они вышли на дорогу, и пока Эмилия, следуя строгому наказу Эркаты, держаться подальше от любых признаков цивилизации, соображала, куда двинуться дальше, из-за поворота показалась старая, крытая повозка на полозьях. Кучер — немолодой, крепенький мужчина, внимательно осмотрел девушек и, остановившись, предложил помощь. Несмотря на вялые протесты Эркаты, Эмилия согласилась. Да, они подвергали риску не только себя, но и ни в чем неповинного торговца пушниной с южной Инамии. Однако делать нечего — иначе Эрката просто не выдержала бы.
Мужичок оказался молчаливым добряком. Лучший попутчик в такой ситуации. Вопросов не задавал, но по малейшему намеку старался быть полезен. Такая парода людей нередко встречается в провинциальных глубинках.
У мужчины оказались чистые тряпки, и Эмилии кое-как удалось сделать перевязку. После этого Эрката на несколько часов впала в прострацию, похожую на транс. Графиня решила, что так сумеречная экономит силы и решила ее больше не беспокоить, тем более, больше ничего сделать было нельзя. Эмилия решила использовать это время для отдыха, полежать, дать мышцам расслабиться, хотя бы часок. Но только девушка прилегла на пушистые коврики из меха — видимо, остатки товара, как ее тут же сморило сном.
Повозку тряхануло на ухабе, и Эмилия резко проснулась. Вскочила, дико осмотрелась по сторонам, не в силах понять, где находится. На улице темнело. Мужчина сидел на облучке, покуривая трубку, Эрката находилась все в том же приглушенном состоянии, не реагируя на происходящее, уставившись куда-то в потолок фургона. Эмилия осторожно потрогала ее лоб, жара не было. И то хорошо.
Ближе к полуночи встали на ночлег. Хотя графиня и уверяла хозяина повозки, что выспалась днем и может править всю ночь, но мужчина настоял на привале, потому как лошадям нужен отдых. Встали в уютном бору карликовых сосен. Мужчина набросал рядом с костром мехов и зарылся в них, как медведь, деликатно уступив повозку девушкам. Эрката, наконец, пришла в себя, ее бледное, уставшее лицо обрело осмысленность, а глаза ожили. Девушка даже смогла поесть.
— Как там сказал твой приятель, которого мы спасли? Что может быть безопаснее путешествия с сумеречной? — Эрката не то посмеялась, не то прокашлялась. — Да уж, и как тебе? Уже, наверное, раз сто пожалела?
— Если бы не ты, меня схватили бы еще в Этуме, если не раньше, — спокойно ответила Эмилия.
— Если бы не я — они бы вообще тебя не преследовали.
Графиня вздохнула и задумчиво посмотрела на звезды, спорить не хотелось, но она все же сказала:
— Я оказалась там, где должна, иначе в такой ситуации поступить было нельзя.
— Хех, — невесело усмехнулась сумеречная.
— А, что тут смешного? — тихо спросила Эмилия, посмотрев на Эркату. — Альту нужна была помощь. Она и Лексу нужна, только вот, наверное, не успею… К тому же эта организация, задумавшая что-то ужасное. Как тут остаться в стороне?