Стальной король (ЛП)

Что ж, я не собираюсь позволять ему отвлекать меня от этой истории. Дрейвена посадят за убийство, и я буду присутствовать на каждом шагу. Как только он отбудет пожизненное заключение, я выясню, почему Tin Gypsies распустили свой клуб.
Вчера я написала еще одну статью об убийстве. Время было на моей стороне, и полиция предоставила СМИ новую информацию, включая несколько деталей вскрытия Амины. Я напечатала ее имя и причину смерти.
Я не включила доказательства сексуального насилия. Верная своему слову Майку, я буду держать это при себе, пока Шеф не сочтет это заслуживающим внимания. В конце концов, сексуальная эскапада Дрейвена и Амины станет известна. Пока же я довольствовалась этими знаниями, чтобы использовать их в собственном расследовании.
Стук из зала прессы привлек мое внимание, и я встала, протискиваясь в дверь. Отец был сзади, возле Goss.
Сегодня к черным узким джинсам и футболке я надела Birkenstocks, желая чувствовать себя комфортно снаружи, в то время как внутри у меня все скручивалось в узел, поэтому мои шаги были почти бесшумными, когда я пересекала зал прессы.
— Привет, пап.
Он подпрыгнул, крутясь на месте. — Эй, ты. Ты меня напугала.
— Извини. — Я улыбнулась, но улыбка исчезла, когда мой взгляд упал на пару ног, высунувшихся из-под принтера. — Это БиКей?
Насколько мне известно, БиКей не носил черные мотоциклетные ботинки. Бедра БиКея не были упругими, а джинсы, которые он носил, не облегали их идеально. У БиКея не было узких бедер или плоского живота.
Мое сердце упало. Я знала этот черный пояс. Все выходные у меня были яркие фантазии о том, как я его расстегиваю.
Прежде чем я успела поджать хвост и броситься к двери, Дэш выскользнул из-под машины. В одной руке он держал гаечный ключ, в другой — отвертку. Его пальцы были перепачканы смазкой.
— Все понятно, — сказал он папе, едва удостоив меня взглядом.
— Правда? — спросил папа.
— Правда. — Дэш встал, по-прежнему отказываясь смотреть на меня. — Я думаю, теперь она должна быть в порядке. Есть шестеренка, которую, вероятно, скоро нужно будет заменить. Я посмотрю, смогу ли я достать деталь и приеду поменять ее. Но мне пока удалось заставить работать ту, что там есть, так что она не будет пропускать обороты.
— Здорово. — Папа похлопал Дэша по плечу. — Не могу передать, как я тебе благодарен. Я собирался вызвать ремонтника из прессовой компании, а доставка сюда может обойтись дорого.
— Нет проблем. — Дэш взял тряпку с вершины одной из башен, вытирая руки. Его глаза не отрывались от папы, словно меня не существовало.
Я ненавидела, как замирает мое сердце. Не желая позволить ему победить, я надела свое лучшее отстраненное лицо и слегка вздернула нос. Он не собирался игнорировать меня. Я собиралась игнорировать его.
 Да здравствуй, средняя школа. 
— Сколько я тебе должен? — спросил папа.
— Нисколько.
— Нет, я не могу позволить тебе делать все это бесплатно.
Дэш усмехнулся, эта дьявольская улыбка направилась прямо к моему центру. Черт бы его побрал. — Вот что, купи мне пива в следующий раз, когда мы столкнемся в городе.
— Хорошо. — Папа снова протянул руку. — Я так и сделаю.
Дэш отбросил свою тряпку в сторону и пожал папе руку. Затем, наконец, он посмотрел в мою сторону. — Брайс.
— Кинг. — Я выдержала его лесной взгляд. — Как ты сегодня?
— У меня были хорошие выходные. — Он ухмыльнулся. — Всегда способствует хорошему понедельнику.
Если его определением хороших выходных было вторжение в мою личную жизнь в пятницу — поцеловать меня — только для того, чтобы уехать и найти другую женщину, которая сделает его выходные хорошими, то я собиралась уничтожить его.
— Тебе повезло, — сказала я. — Хотела бы я сказать то же самое. В пятницу у меня был незваный гость, который испортил мне все выходные.
— Что? Почему ты не рассказала мне об этом вчера? — спросил папа. — Какой гость?
— Мы были заняты вчера газетой. Но, кажется, у меня на крыльце проблема с вредителями. Могу я одолжить твой дробовик?
 
Дэш тихо усмехнулся, его широкая грудь задрожала, когда он улыбнулся стене.
— Дробовик? — Папа нахмурил лоб. — Что за вредитель? Суслики?
— Не-а. — Я покачала головой. — Змея.
— Ты ненавидишь змей.
— Страстно. Отсюда и дробовик.
Дэш продолжал смеяться под дых. От этого движения его челюсть казалась сильнее. Сексуальнее. Ух.
— Ты не используешь дробовик. — Папа нахмурился. — Я зайду вечером и посмотрю, смогу ли я ее найти.
— Спасибо. — Я скажу ему позже, что змея исчезла. — Ну, у меня сегодня напряженный день. Рада, что ты заставил пресс работать.
— Я тоже. Хорошо, что Дэш просунул голову, когда это случилось. — Папа засмеялся. — Я собирался поджечь эту чертову штуку.
— Я рада, что ты этого не сделал. — Встав на носочки, я быстро поцеловала папу в щеку, затем развернулась и пошла к двери. Позади меня раздавался глубокий голос Дэша, пока звук сапог не стал эхом отдаваться на полу позади меня.
Папа не носил ботинки. Он был человеком кроссовок.
Каждая клеточка моего тела хотела сказать Дэшу, чтобы он ушел. Или попросить его поцеловать меня снова. Я не была уверена.
Бороться с желанием повернуться было трудно, но я держала плечи расправленными, а ноги двигались вперед. Когда я протиснулась в дверь, я лишь слегка приоткрыла ее, надеясь, что она захлопнется перед лицом Дэша.
Но она не захлопнулась. Как только я села в кресло, Дэш устроился на краю моего стола. Он скрестил руки на груди, его бицепсы напряглись при этом движении. Рельеф его мышц не так часто можно было увидеть на простых смертных — вся обтянутая кожа покрыта татуировками.
Я сглотнула волну слюны. — Чего ты хочешь?
— Змея? — Уголок его знойного рта приподнялся. Его глаза блестели и были полны озорства.
Я пожала плечами. — Подходит.
Он усмехнулся, сверкнув белыми зубами. Прядь волос упала ему на лоб, и я сцепила руки, чтобы они не потянулись поправить ее. У Дэша были отличные волосы. Наверняка они были шелковистыми и густыми, а пряди напоминали темный шоколад. Они были достаточно длинными, чтобы я могла ухватиться за них, если бы он был сверху...
О, ради всего святого. Этот поцелуй перевернул мой мозг и дал ему преимущество. Каким-то образом я должна была вернуть его обратно, что будет непросто, пока он сидит на краю моего стола, пахнущий грехом и чистым искушением.
— Тебе что-то нужно? — спросила я.
— Как насчет благодарности?
— За что?
Он кивнул в сторону двери в пресс-зал. — За то, что починил ваш пресс.
Если бы не стресс, который это снимет с отца и бюджета газеты, я бы умерла тысячей смертей, прежде чем произнести слова благодарности за работу, о которой я его не просила. Но облегчение отца было ощутимым. — Спасибо.
— Это было так трудно?
— Ты не мог бы встать с моего стола? У меня сегодня много работы.
— Не могу.
— Господи. Опять эти не могу.
— Читал вчера вашу газету.
— И.
— Она была...информативной.
— Ну, это и есть цель газеты. Информировать людей.
— Ты делаешь чертовски хорошую работу. — Его комплимент не казался искренним, поэтому я не поверила ему ни на секунду. — У меня есть к тебе предложение.
Я приподняла бровь, молча слушая.
— Давай заключим перемирие.
— Перемирие? — Я насмехалась. — С чего бы мне соглашаться на перемирие? Я выигрываю.
— Может быть.
Чушь. — Определенно.
— Отлично. Ты молодец. Но мы оба хотим одного и того же. Мы оба хотим выяснить, кто убил ту женщину.
— Но я уже знаю. Это был...
— Это был не мой отец. — Он поднял палец. — Если это был он, ты можешь доказать, что я не прав. Но если я прав, а это так, не лучше ли напечатать настоящую историю? Ту, что о настоящем убийце, раньше других?
— Мне не хотелось бы говорить тебе об этом, Кинг, но я единственный в городе, кто распространяет новости. Мне не нужна твоя помощь, чтобы получить эту историю. Черт, я могу ждать и печатать то, чем меня кормят копы, и я все равно сохраню своих читателей.