Синдзи-кун. Тетралогия (СИ)
– Обязательно. – говорю я: – у меня с ней и с Мацумото свидание в пятницу.
– Свидание? – говорит Майко, все еще пребывающая в форме самурая.
– Ну как свидание – скорее даже общественная нагрузка такая. Мы договорились что раз в неделю Юки проводит два часа с Мацумото, а я за этим приглядываю. Или Сакура. – объясняю я.
– Как интересно. – говорит Акира. Они с Майко переглядываются.
– То есть это будет как двойное свидание? – уточняет Майко.
– Двойное свидание – это когда две пары. Даже я это знаю. – сказал я, подняв палец вверх.
– А с кем идешь ты? – спрашивает Акира: – у меня сейчас уже нет парня, но это я просто из праздного интереса спрашиваю. – я смотрю на Акиру и думаю, что только она может в повседневной жизни сказать «из праздного интереса».
– Я один иду. Говорю же, там Юки и Атсуши Мацумото, далекий родственник доброго дядьки Минору.
– Эта сучка Линда. – говорит в пространство Майко. Встречается взглядом с Акирой. Кивает ей.
– В пятницу ты идешь на свидание с этими своими одноклассниками, Юки и Атсуши, и ты идешь с нами. – безапелляционно заявляет Акира: – потому что ты ничего не понимаешь.
– Совершенно ничего. – кивает Майко, в этот момент жутко похожая на обеих сестричек Сато, когда они кивают вслед за Снежной Королевой (Да, Юки‑сама, конечно Юки‑сама, все мужики козлы Юки‑сама).
– Да зачем? Там никакой опасности. – уверяю их я: – с Юки у меня отличные отношения, а Атсуши если и супер, то вроде тоже нападать на меня не собирается. Мы просто посидим в кафе, может в кино сходим. Так сказать пятничный отдых школьников.
– Ой ты ничего не понимаешь. – щурится Майко: – вот иногда – умный‑умный, аж жуть берет, а иногда – дурак‑дурак, хоть святых выноси.
– Ни в коем случае. – качает головой Акира: – хорошо, что у тебя ума хватило нам об этом сказать. Это же Мацумото.
– Клан Мацумото. – повторяет за ней Майко, так, словно я первоклассник и не понимаю очевидных вещей. Руки надо мыть с мылом, чистить зубы после еды и это же клан Мацумото.
– Ну и что? – туплю я. Мацумото и Мацумото. Дядька Минору невероятен, тетка Линда – крутая как яйца после десятичасового кипячения в извести, их родственничек Мацуда – придурок, Атсуши и Акеми – странная парочка. Хотя с Акеми бы я … но нельзя. Потому как высокие нравственные ориентиры и моральные ценности, а еще смутное предчувствие что не надо. Будет больно.
– Во‑первых – загибает пальцы Акира: – ты туда идешь не только как шаперон и блюститель чести Юки, но и как участник нашей команды. Капитан нашей команды.
– Да откуда Атсуши знать…
– Он может и не знать. Но он обязательно доложит своей родне. Это ж клановые, они и шагу без согласования не сделают. И рано или поздно весточка дойдет до Минору. Значит – ты выступаешь тут как наш капитан, пусть и неофициально. А это, в свою очередь значит…
– Что ты не можешь нас позорить. – заключила Майко.
– И как я вас могу опозорить, интересно?
– Например придешь на официальную встречу с представителями клана один. – сказала Акира.
– В носу будешь ковыряться. – дополняет Майко.
– Ногти грызть. – Акира.
– Проявлять слабость по отношению к врагам рейха. – Майко.
– В общем одного мы тебя не отпустим. – заключила Акира.
– Кроме того, когда до этой стервы Линды весточка дойдет, что у тебя три девушки, а у их неудачника Мацумото ни одной – то ее перекосит. А она мне перекошенной намного больше нравится. – сообщила Майко.
– Да неудобно как‑то. – сказал я: – вроде меня одного пригласили.
– Это тебе так кажется. Твой Атсуши обязательно с кем‑то придет. С сестрой своей как минимум. – сказала Акира и поправила свой тюрбан из полотенца: – потому как у них в кланах сопровождающие за людей не считаются. Типа – такой‑то и сопровождающие его лица. Вот и представь – он придет с несколькими людьми, а ты – один. Сразу же твой статус пониже да и сам ты себя неловко чувствовать будешь.
– Ну это вряд ли. – усомнился я: – вот вряд ли я себя неловко буду чувствовать из‑за Акеми, но вы тут больше знаете. Доверяю вам в этом вопросе.
– Ееее, идем на свиданку в пятницу! – самурай Майко подняла руки в торжествующем жесте: – надо бы одежду подобрать подходящую.
– Минимум кожи, максимум одежды. – мгновенно отреагировала Акира: – и вообще, желательно нам одеться в одном стиле. Впрочем, мы это еще обсудим.
– Хорошо. – обреченно кивнул я, уже поняв, что из легкой развлекательной прогулки в пятницу вечером это превращается в официальное мероприятие: – теперь то мы можем пойти Читосе поднимать?
– Так никто тебя и не держит. – удивляется Акира: – нам с Майко еще надо во что одеться решить. А ты иди, она тебя послушает. Нас за дверь выставила.
– Говорила, что если будем к ней опять стучаться, она в нас дырок наделает. – пожаловалась Майко: – а тебя рядом не было, чтобы дырки излечивать, вот мы и держимся подальше. У меня дырок достаточно, мне еще три в организме не надо.
– К твоему мнению она прислушается. Иди, мы потом, если надо… – говорит Акира. Я с опаской стучусь в дверь спальни. Никто не отвечает. Стучусь еще раз. Толкаю дверь и вхожу.
– Я же говорила, что дырок в вас понаделаю. – ворчит комок одеял на кровати. Я подхожу к кровати и сажусь на нее, рядом с комком. Комок застывает.
– Привет, Читосе. – говорю я. Комок одеял молчит.
– Уже третий день лежишь. Пора бы и лицо свое городу и миру так сказать явить. А то лежишь тут. Майко с Акирой уже и выпить успели и протрезветь. И у Майко новая форма – называется Самурай. Она в ней еще круче выглядит. Мороженое кончилось, кстати. – говорю я, в надежде, что одеяло откинется и я увижу лицо Читосе. Одеяло упорствует. Продолжаю говорить. Рассказываю Читосе про приют с детьми‑суперами и про то, что Иошико будет баллотироваться в президенты школы. Про то, что толстый Поно‑сама, соседский кот – снова соседский кот. Сидит у нашего нового дома, на перилах и дремлет. Как такой толстый кот может дремать на таких перилах и не упасть во сне – загадка. Можно сходить и его покормить, он обожает рыбьи хвостики, купленные в магазинчике у Иное‑сан. Все любят кормить толстых котов, не выдумывай.
А еще нас приглашает к себе на торжество сам старый Джиро‑сама и не прийти означает очень сильно его обидеть, а ты, Читосе видела, что происходит с людьми, которые его обижают, сами одного такого в фургончике везли связанным.
Акира говорит, что будет формально объявлен мир между гокудо и нами и прощение всех грехов и сотрудничество во веки вечные. Говорит, что может с Джиро поговорить, чтобы тебе достали штурмовую винтовку, ну или там зенитку, что тебе больше нравится. Говорит, что у старикана где‑то старый, еще довоенный английский «Брен» завалялся. Тот, что с магазином сверху. Вижу, интересует. Вылезай из‑под одеяла и поговорим, она ж еще ящик гранат притащила, правда. Какая девушка устроит перед ящиком гранат? Новенькие, еще в масле. И запалы к ним в вощеной бумаге, хрусть, хрусть, красота. Ну вылезай уже из‑под одеяла, поедем на базу, постреляешь по мишеням, Майко говорит, что ты можешь пустую консервную банку в воздух подкинуть и не давать ей коснуться земли, пока весь магазин в нее не высадишь. У тебя ж дар. И Акира говорит, что искать нас никто не будет, потому как ты всех кто мог нас опознать – уже убила. Молодец. Кроме того, Питер приходил, предлагал в Императорские ежегодные пойти с ними вместе. Там, кстати – полную амнистию дают, если не знала. Ну то есть совсем полную и титул какой‑то. И землю. И ко двору представят. Если тебе там принц какой нужен. Вставай, поедем за город, мяса пожарим. Хочешь – в онсэн поедем? А что, заслужила, ты у нас и Мару завалила и вообще.
Комок под одеялом едва шевельнулся и я продолжил, ободренный. Только я хотел начать рассказывать про посттравматический синдром, как открылась дверь и к нам присоединились Акира и Майко.
– Читосе, вставай, хватит валяться. Син в пятницу на свидание нас приглашает. – говорит Майко и одеяло дрогнуло. Зашевелилось. Из‑род него показалась слегка опухшая мордашка Читосе.