Темное наследие (ЛП)
— Я не думаю, что они такие близнецы, — говорю я печально. — Хотя он и сказал, что не чувствует, что его больше нет. Но что это вообще значит? — Вероятно, это просто говорит надежда.
— Возможно, этого и не будет. Доказано, что близнецы разбираются в таких вещах. Алекс может что-то заподозрить.
Как бы мне ни хотелось ухватиться за этот ход мыслей и следовать ему, пока это все, о чем я могу думать, я знаю, что не могу. Надеяться прямо сейчас опасно. Мне нужно держать голову наготове.
— Я не могу позволить себе поверить в это.
— Я понимаю это, Кэл. Действительно понимаю.
Наступает тишина, когда мы погружаемся в собственные мысли.
— Я думала, ты обещала мне кофе и завтрак, — в конце концов произносит Эмми.
— Ты такая же плохая, как и парни, — бормочет Стелла.
— Мы сделаем заказ, да? — Спрашиваю я в спешке. Сила страха, который накатывает на меня при одной мысли о том, чтобы выйти за пределы этого здания и столкнуться с миром, почти парализует.
Видя, как это поглощает меня, Стелла бросается ко мне, обнимает за плечи и берет мою свободную руку в свою.
— Все, что тебе нужно, Калли, — шепчет она.
— Я… я просто не готова—
— Тсс. Тебе не нужно нам ничего объяснять, хорошо? Мы счастливы следовать твоему примеру и просто быть теми, кто тебе нужен.
Что мне сейчас нужно, так это оказаться в объятиях Деймона или моего отца.
Но ни того, ни другого не произойдет.
Осознание этого вызывает рыдание, вырывающееся из моего горла, когда волна горя захлестывает меня настолько сильно, что у меня нет шансов побороть ее, поэтому я просто позволяю себе утонуть в ее темноте.
Кружку забирают у меня из рук, прежде чем тепло Эмми распространяется по другой моей стороне, оставляя меня зажатой между ними двумя.
Я теряюсь в своем горе и рыдаю на плече Стеллы, промокая ее толстовку и цепляясь за них обоих, как будто они смогут не дать мне утонуть.
В какой-то момент мои рыдания стихают, и наступает истощение.
Я засыпаю, а они все еще обнимают меня, и мои предательские сны уносят меня обратно в дом бабушки и дедушки Деймона, где палит солнце, а мой мальчик валяется рядом со мной без рубашки и с широкой улыбкой на лице.
Я понятия не имею, как долго я без сознания, и не понимаю, что меня перенесли, потому что я лежу на диване, укрывшись одеялом Алекса. Его запах окружает меня, помогая успокоиться и придавая мне немного сил.
— Я ненавижу чувствовать себя такой беспомощной. Должно быть что-то, что мы можем сделать, — говорит Эмми, ее голос приглушен где-то в комнате.
— Нам просто нужно быть здесь. Или, если ты хочешь пойти и еще немного покопаться, я могу остаться, — предлагает Стелла.
— Ты действительно думаешь, что они найдут кого-нибудь еще живым? Тео сказал, что прошло уже несколько дней.
— Я знаю. Я просто… мы не можем терять надежду.
Нет никакого движения, но я чувствую на себе их взгляды. Мою кожу покалывает, кровь кипит.
Но я не открываю глаза и не даю им понять, что я не сплю.
— Я беспокоюсь о ней, — шепчет Стелла.
— С ней все будет в порядке. Она намного сильнее, чем все думают.
— Что ж, ей удалось приручить дьявола, — язвит Стелла, пытаясь разрядить обстановку.
— Знаешь, в этом есть большой смысл. То, как Алекс бесстыдно флиртовал с ней.… все это было сделано для того, чтобы вывести его из себя.
— Но это не сработало, не так ли? Этот упрямый ублюдок со своими эмоциями как скала.
Я не могу не позволить своему сердцу воспарить, когда Стелла говорит о нем так, как будто он все еще здесь. Это питает ту частичку надежды, которую я пытаюсь подавить.
— Что-то подсказывает мне, что он с ней совсем другой.
— Черт возьми, я хочу получить шанс увидеть это.
— Да, — вздыхает Эмми. — Ты действительно думаешь, что есть шанс?
Стелла отвечает молчанием, и это разрушает то, что она сказала раньше.
— Она этого не заслуживает. Потерять Эвана достаточно плохо. Но если она потеряет и его тоже…
— Я знаю. Но с ней все будет в порядке. У нее есть мы, Алекс, все остальные.
— Удалось ли Тео поговорить с Нико этим утром?
— Нет. Его телефон по-прежнему переключался на голосовую почту.
— Черт, — шипит Стелла. — Что, черт возьми, теперь будет? Он следующий в очереди на место Эвана, верно?
— Думаю, да.
— Но отдали бы они это ему? Он такой молодой и—
— Глупый? — Предлагаю я, наконец давая им понять, что я проснулась.
Эмми заливается смехом.
— Я собиралась проявить больше сочувствия и сказать «неопытный», но, думаю, если обувь подойдет… — добавляет Стелла.
Спускаю ноги с дивана, сажусь, прижимая к себе пуховое одеяло, как будто это комфортное объятие.
— Как ты себя чувствуешь? — Спрашивает Эмми, они обе изучают меня так, как будто я вот-вот разлечусь на миллион кусочков прямо у них на глазах.
— Сонной, — бормочу я, игнорируя непрекращающуюся боль в груди.
— Ты пропустила кофе и завтрак, — указывает Стелла, и я бросаю взгляд на пустые обертки перед ними.
— Пропустила? Прошло несколько часов, я снова проголодалась.
Мы обе с изумлением смотрим на Эмми.
— Конечно, ты такая. Что тебе хочется, Калли?
— Э-э… — Я колеблюсь. Понятия не имею, когда я ела в последний раз, но сейчас это самое далекое, о чем я думаю. Вероятно, я должна умирать с голоду, но я не чувствую ничего, кроме боли.
— Китайская еда? — Предлагает Эмми, зная, что это моя любимая кухня, но я не уверена, что смогу это переварить.
Я качаю головой, пытаясь придумать что-нибудь, что я могла бы съесть. Мне нужно поесть, черт знает, что мне это нужно. Каким-то образом я должна найти способ преодолеть все это горе и невзгоды и дать своему телу необходимое топливо.
Чувство вины скручивает мой желудок, когда я думаю об огромном секрете, который я скрываю от своих самых близких друзей. Но я знаю, что поступаю правильно.
Мне нужен секрет прямо сейчас. Мне нужна эта небольшая связь с Деймоном, о которой знает только Алекс. Каким-то образом это помогает сохранить ему жизнь.
— Начос, — выпаливаю я. — Я могла бы съесть начос.
— По-моему, мексиканская кухня — победитель. — Эмми достает свой телефон сбоку, чтобы найти, где заказать. — Маргариту? — спрашивает она, и улыбка озаряет ее лицо.
Черт.
— Вы двое можете. Я не уверена, что выпивка — хорошая идея для меня прямо сейчас, — говорю я, молясь, чтобы они не поняли моего заявления.
— Ты уверена? Это может помочь снять напряжение, — спрашивает Стелла.
— Я уверена. Я просто возьму воды или еще чего-нибудь в холодильнике Алекса, — говорю я, поднимаясь с дивана и направляясь в его комнату, чтобы воспользоваться ванной.
Я писаю, прежде чем встать перед раковиной и посмотреть на себя в зеркало.
Мое лицо бледное, настолько бледное, что граничит с серым, а кожа под глазами такая темная, что кажется, будто меня ударили. Но от разбитости в моем обычно ярком взгляде у меня перехватывает дыхание.
— Возьми себя в руки, Каллиста. Всем нужно, чтобы ты была сильной. Твоему ребенку нужно, чтобы ты была сильной.
Слезы наполняют мои глаза, когда я шепчу эти слова про себя.
Это так сюрреалистично. Как будто я прямо сейчас живу чьей-то другой жизнью.
К сожалению, это очень похоже на реальность.
Мне нужно что-то сделать с этим положительным тестом. Записаться на прием к врачу. Погуглить, что, черт возьми, я должна делать. Что-нибудь. Что угодно. Но перспектива думать о будущем, в котором его может не быть, где этому ребенку может не хватать не только дедушки, но и отца?
Черт.
Я наклоняюсь, боль пронзает меня слишком сильно, чтобы выносить, когда я думаю о том, что могло бы быть.
Я даю себе две минуты на то, чтобы понежиться, прежде чем ополоснуть лицо, еще раз почистить зубы, попытаться расправить плечи и высоко держать голову.
Это тяжело. Действительно чертовски тяжело.
Но я должна это сделать.