Кирпичики (СИ)
И в этот момент позвонили в дверь, двумя звонками, то есть ко мне.
— Я сейчас, — бросил я Любе и вышел в коридор.
А за дверью стояла моя дорогая половина… ну бывшая уже почти что половина, Ирочка.
— Привет, Саша, — сказала она мне с вымученной улыбкой, — как дела?
— Живой пока, как видишь, — ответил ей я, — по делу зашла или так?
— По делу, — коротко бросила она.
— Тогда пойдём прогуляемся, у меня тут не убрано, — предложил я.
— Так даже? — удивилась она. — Ну пойдём прогуляемся, чтобы твоих девок не смущать.
— Послушай, дорогая, — отвечал я, захлопнув за собой дверь на английский замок, — нехорошо начинать разговор с наездов. Если есть что по делу, говори, а сцен мне тут не надо устраивать, мы с тобой уже месяц как живём отдельно.
— Хорошо, сцен не будет, — послушно согласилась она, когда мы вышли во двор и уселись на скамейку под развесистым клёном. — Я уволилась из своей конторы.
— Да ты что? — удивился я, — и почему это?
— Надоело. Одно и то же каждый день за копейки. Хочется чего-то нового.
— А я тут при чём?
— Ты же теперь большим человеком стал, как я слышала, в райком дверь ногой открываешь. Вот и поспособствуй, чтоб меня на какую-нибудь должность там пристроили.
— Ты не полностью информацию про меня слышала, — ответил я, — выгнали меня со всех должностей в райкоме. Неделю уже как.
— Да всё равно связи-то у тебя остались… — сказала она с неким отчаянием в голосе, — к тому же вон эти тачки (и она показала на мерс с БМВ) ты же только что пригнал сюда… не отпирайся, я сама видела… продавать ведь будешь — отстегнул бы мне малую толику, если с работой не поможешь.
Мерседес-190, 2,5 литра, МКПП, задний привод, 1985 год выпуска
— Хорошо, — ответил я, чтобы только отвязаться от назойливой бабы, — денег отстегну… хотя на большой кусок не рассчитывай, моя доля во всём этом деле процентов десять… а насчёт работы поспрашиваю, но сама понимаешь, дело это небыстрое. Однако и ты могла бы мне навстречу пойти в таком случае.
— Это как? — поинтересовалась она.
— Давай доведём развод до конца в кратчайшие сроки… на этой неделе, к примеру.
— Пожалуйста, — согласилась она, — давай доведём. Только как же с твоим МЖК в этом случае быть? Выгонят же тебя оттуда.
— Уже, — хмуро ответил я, поднимаясь со скамейки, — на прошлой неделе наш отряд расформировали, так что терять мне абсолютно нечего. Как этому… как пролетарию.
Когда я вернулся в свою комнату, Люба естественно начала расспрашивать, куда я ходил и зачем — честно рассказал ей про свою бывшую, она покачала головой и сказала так:
— Слишком добрый ты какой-то. Вот я бы на твоём месте…
Но что она сделала бы на моём месте, я таки не узнал, потому что закрыл ей рот поцелуем и последующие полчаса у нас были заняты совсем другими делами…
Конец августа, город Энск, жизнь после смерти
На следующее утро мы с Любой честно сдали обе машины райкомовскому Гене. Тот долго осматривал товар, поднимал капот, залезал в багажник, проверил каждую деталь в салоне, после чего потряс мне руку, а Любе поцеловал.
— За пару-тройку дней продам, я думаю, — сказал он, — потом свои деньги получите. Как всё прошло-то?
Я кратенько описал, как оно всё проходило, и отдал калькуляцию, чего и на что потрачено за поездку. На строчку «150 марок ментам под Вроцлавом» он похлопал глазами, но даже и переспрашивать ничего не стал, видимо был в курсе современных реалий.
— А чего там с нашим отрядом-то? — задал я наконец волнующий вопрос.
— Всё окей с вашим отрядом, — бросил мне Гена, — нет его больше. Желающие могут влиться в параллельную организацию, которая на Мещере базируется, там пять свободных мест освободилось.
— Ну уж нет, — окрысился я, — вливаться я лично никуда не собираюсь. А пойдём поговорим что ли, начальник? — предложил ему я.
Люба всё поняла и откланялась, а мы с Геной поднялись на второй этаж в его кабинет.
— Ну говори, раз так приспичило, — предложил мне Гена.
— Дело уже прошлое, — начал я, — открой мне страшную тайну, как так нехорошо получилось с нашим отрядом?
Гена достал два стакана из шкафа и бутылку армянского коньяка — ничего себе, подумал я, экспортный вариант, шесть звёздочек. Потом он налил на палец в оба стакана и не чокаясь, выпил залпом свой. А я, недолго думая, последовал его примеру.
— Тут много рассказывать не придётся — Куриленков этот оказался племенником второго секретаря обкома. Ну и порешали они этот вопрос полюбовно, а нам сверху сбросили ценное указание сделать всё по-тихому. Ну ты сам же разворошил это гнездо, себя и упрекай — сидел бы ровно, глядишь — что-то и построили бы вы там через пару лет.
— По-тихому, это совсем не так, на мой взгляд, — возразил я, — по-тихому, это если бы обе стороны остались довольны исходом дела. А тут строго наоборот — доволен только Куриленков со своим дядей, а весь наш отряд нет.
— Ну и что ты предлагаешь? — спросил Гена, повторно наполняя наши бокалы.
— Сам пока не знаю, но говорю прямо — я этого так просто не оставлю. И дружбанов из отряда подтяну… на дворе как-никак перестройка и гласность, средства массовой информации, например, с удовольствием за такой жареный факт уцепятся.
— Могу устроить тебе встречу с Куриленковым, — предложил Гена, — глядишь и договоритесь о чём-нибудь. Да и потом — ну что ты так уцепился за этот МЖК? Вокруг посмотри, деньги разве что под ногами не валяются, успевай только наклоняться и собирать — на отдельную квартиру ты так гораздо быстрее заработаешь.
— Может быть да, — согласился я, допивая коньяк, — а может и нет. Но тут дело принципа… ладно, давай устраивай эту встречу, побазарим о делах наших скорбных.
И тут вдруг раздался звонок одного из двух телефонов, стоявших на столе Гены. Он снял трубку, с большим удивлением выслушал, что там ему сообщили а потом протянул трубку мне:
— Это тебя спрашивают.
Вот это да, подумал я, вспоминая, кому я давал этот телефон…
— Саня, привет, — раздался довольно знакомый голос, — узнал?
— Витя, ты что ли? Как здоровье?
— Здоровье в порядке, спасибо зарядке. Тебе то есть спасибо — выписали меня позавчера. Твой вопрос я обкашлял с питерскими рокерами, и есть согласованное решение — мы все приезжаем в ваш Энск через неделю. Сможешь за неделю все вопросы решить? Да, девиз мы тоже одобрили — Рок за ВВС.
— Думаю, что всё будет в лучшем виде, — осторожно продолжил я. — Куда ж я денусь, устрою.
— Тогда записывай телефон директора, — и он продиктовал шесть цифр. — Зовут его Юрий Шмильевич, звони, не стесняйся.
И на этом наш разговор закончился.
— Это кто был? — недоумённо спросил Гена.
— Витя Цой, — просто ответил я, — через неделю на этой вот площади, где мы сейчас сидим, будет рок-концерт с его участием. Ещё будут Гребенщиков, Науменко, Кинчев и Бутусов, может и другой кто подтянется тоже. Под названием «Рок за ВВС».
— А почему за ВВС? — зачем-то уцепился за это последнее слово Гена.
— А почему нет? Красиво и непонятно. И не было до сих пор такого.
— Ты представляешь, сколько телодвижений надо сделать, чтобы устроить такое мероприятие?
— Представляю, — честно ответил я, — но как гласит народная поговорка «под лежачий камень вода не течёт». Всё решаемо, если есть желание. Прямо отсюда зайду в штаб Приволжского военного округа, у меня там знакомый подпол-лётчик есть, вояки, я думаю, с удовольствием нам помогут… в смысле организации.
— А с кем он там тебе связаться предложил? — поинтересовался Гена, — я не разобрал.
— С каким-то Юрием Шмильевичем, — посмотрел на бумажку я. — Не знаю такого.
— Зато я знаю, это Айзеншпис, продюсер почти всех известных отечественных рокеров, — сказал Гена, разглядывая свои ногти. — Недооценил я тебя, Сашок, далеко ты пойдёшь.
— Главное, чтоб ям и колдобин по дороге поменьше встретилось, тогда может и пойду, — философски заметил я.