Новые Боги (СИ)

— Тогда мне нужно к нему!
Парис посмотрел на воительницу и вкрадчиво, словно разговаривая с неразумным ребенком, ответил:
— Я думаю, ты сейчас не в том положении, чтобы подвергать себя... и не только себя такому риску.
Его взгляд на мгновение опустился ниже, туда, где еще недавно красовалась белая лилия.
— В этой сваре замешиваются все более грозные силы. Боюсь, ты не в состоянии ему помочь. На твоем месте...
— Ты не на моем месте, маг! — отрезала амазонка. — Я клясться в верности Милану, пока он не отпустить или не прогнать меня. И что-то я не припомнить ни того, ни другого. Так что оставить свое красноречие для прекрасных египетских женщин. Мне нужно к Якострофу.
Парис заскрежетал зубами, понимая, что переубедить ее не получится:
— Хорошо. Судя по тому, что я увидел на поле битвы... По тем силам, которыми оперировал вражеский маг — я знаю, где наиболее высока вероятность встретиться с Миланом. Табору нужно время, чтобы подготовиться. Да и нам оно пригодится.
— Нам?
— Неужели ты думаешь, что я отпущу тебя одну?
* * *
Последние несколько дней Марекит почти все свое время проводил, выслушивая доклады, поступающие с Апеннинского полуострова. Видящий смерть не рискнул вкладывать в Маришку какую бы то ни было ментальную связь, боясь разоблачения. Бенедикт — не тот человек, кому следует давать хотя бы призрачный шанс на зацепку.
Поэтому оставалось довольствоваться докладами самых обычных шпионов, благо количество последних на фоне потепления отношений между кланами удалось даже слегка нарастить. Впрочем, Марекит вполне отдавал себе отчет, что кланом Енисис тоже не дураки правят, поэтому прекрасно знал — количество шпиков в Карфагене тоже возросло.
Перемирие это такое время, когда отдыхают воины и маги, зато без стали трудятся работники плаща и кинжала.
И вот наконец, когда он уже начал переживать, что его план пошел прахом, пришла новость. В Капитолии произошел мощный взрыв, разворотивший крышу и чудом не разнесший половину дворца.
— Подробности? Что известно? Есть пострадавшие?
Новый глава тайной канцелярии, заступивший на этот пост сразу после возвышения своего начальника, был неробкого десятка и не боялся говорить правду:
— Пока мало что известно, господин. Пичкать вас непроверенными слухами я не собираюсь, поэтому дайте мне немного времени на то, чтобы отсеять байки.
— Только не затягивай с этим. В любое время. Слышал? В любое!
Несмотря на все мастерство, приобретенное за годы службы в тайной канцелярии, Марекиту с огромным трудом удалось сохранить самообладание в последующие сутки. Не хватало еще, чтобы Фелиция заподозрила неладное! Поэтому, когда молчаливый незаметный юноша подошел к нему в одном из коридоров Бирсы и сунул в руки сложенный вдвое листок, Марекит едва не подпрыгнул, узнав почерк начальника службы внешней разведки.
— Ну?!
— Господин, я могу с уверенностью заявить — Бенедикт и его сын Хенрик мертвы. Похороны Енисисов пройдут послезавтра, а по всей республике объявлен траур.
— Сведения точные?
— Насколько это возможно. Из нескольких источников сообщили, что от главы клана и его сына мало что осталось. Можно в небольшой мешочек сложить. Так что о визуальном опознании речи не идет.
Марекит довольно откинулся в кресле и расплылся в широкой улыбке. Получилось! Забери меня тьма, получилось! Бенедикт, этот опаснейший скорпион, мертв, вместе со своим никчемным сыночком! Теперь единственной наследницей стала Фелиция. Если Видящий смерть все правильно рассчитал, девушка не откажется от брачного союза, но и не станет цепляться за власть, которая всегда была ей чужда. И тогда мечты об объединении двух царств под единой властью станут реальностью. Его, Марекита, реальностью!
Не сдержавшись, глава клана соскочил со своего места, налил в широкие бокалы солнечного бренди, протянул один своему собеседнику.
— За величие клана Танатис!
— За выше величие, господин!
 
Бокалы мелодично звякнули, ударившись.
Привести собственные эмоции в порядок оказалось не так просто. Но все же в комнату Фелиции Марекит постучал, будучи уверенным, что собственная физиономия его не выдаст.
Из за двери раздалось приглушенное «Идите прочь!», однако Видящий смерть не собирался следовать этому приказу. Осторожно приоткрыл дверь, на всякий случай призвав один из самых мощных щитов. На всякий случай. И почти тут же почувствовал ауру неподдельного горя и скорби.
— Я же сказала, пошли прочь!
На руках заплаканной девушки ярким белым пламенем плясало под завязку напитанное магией атакующее плетение. Впрочем, оно почти сразу погасло, когда она разглядела своего любовника.
— Сейчас не лучшее время, Марекит. Прошу тебя, уходи.
Однако подобное поведение никак не вписывалось в его план, поэтому он осторожно подошел ближе, изобразив крайнюю озабоченность. Аккуратно присел рядом.
— Я знаю, что произошло, любимая. Позволь мне разделить с тобой горе.
Он обнял ее за плечи, и Фелиция не стала отстраняться.
— Отец и брат... Оба мертвы. Я не могу понять — за что?! Мне сообщили, что убийцей оказался голем, от которого разило магией Земли. Но мы ведь никогда не враждовали с кланом Якостроф!
Марекит внутренне возликовал. Все пошло именно так, как он задумал.
— Я слышал, что этот Милан уже объединил два клана, узурпировал власть над Пиролат. Это ведь именно он натравил на нас лича. Ему наш народ обязан всеми бедами, что обрушились на ни в чем не повинных людей. Видимо, теперь его амбиции расширились и на Рим.
Он аккуратно гладил ее по спине, «успокаивая».
— Мы обязательно отомстим ему, любимая. Твой клан и мой. Плечо к плечу. Теперь ты можешь принимать подобные решения.
Она подняла взгляд на Марекита, словно тот сказал какую-то несусветную глупость:
— Я?!
Танатис четко увидел момент, когда до нее дошел смысл сказанной фразы. По округлившимся глазам.
— Я не хочу править!
— Давай поговорим об этом позже, дорогая. Сейчас я хочу разделить с тобой горе и помочь вынести это бремя. Ты не против?
— Просто будь рядом.
Проснувшись, Марекит пару секунд пытался сообразить, где находится. Он прекрасно запомнил, как пришел к Фелиции, а затем битый час изображал сострадание возле убитой горем наследницы, то есть теперь уже правительницы клана Енисис. В какой-то момент она подошла к бару, взяла два стакана и плеснула в них так ненавидимое им виноградное пойло, которое отчего-то в Риме хлещут все, от уличных попрошаек до аристократов.
Стараясь преодолеть отвращение, он одним глотком опрокинул эту дрянь в глотку... и все. Провал.
Видящий смерть попытался встать, но с удивлением понял, что не может пошевелиться. Он не был связан, просто все конечности словно бы отказались подчиняться разуму. Более того, магический источник оказался крепко скован плотным покровом из тончайших, словно паутина, нитей. Попытки воззвать к дару ни к чему не привели.
— Необычный коктейль, не спорю.
Марекит вздрогнул и огромным трудом смог скосить глаза, заметив на периферии зрения темный, сидящий в кресле силуэт. Человек встал, подошел ближе и Танатис увидел, что перед ним полностью одетая сосредоточенная Фелиция, на лице которой нет и тени той скорби, которую он видел днем.
— Ты знал, что в местных прибрежных водах обитает маленькая ярко-желтая рыбка, покрытая смешными черными точками? Местные зовут ее «онву», что на одном из старых диалектов означает «смерть», и с младых лет строго-настрого запрещают детям пытаться ловить. Знаешь почему?
Марекит попытался закричать, но не смог даже просипеть.
— Думаю, знаешь. Говорят, что парализующего токсина в печени этой рыбки хватит, чтобы обездвижить даже иного бога. Подтвердить этого не могу, зато точно знаю, что на людях действует безотказно. Пришлось повозиться, чтобы раздобыть этот токсин и «прядильщицу». Уверена, ее ты тоже узнал на своем источнике.