Системный Экзорцист. RealRPG (СИ)
— Цепь? — спросил инквизитор, и мы, не сговариваясь, начали рубить ее.
Время летело неумолимо с каждым ударом плита становилась все ближе. И этот механический скрежет, исходящий от плиты, заставлял содрогаться при мысли: «Что будет, если мы не успеем?» Отхерачить руку себе и вернуться инвалидом? Или отхерачить руку другу? Или сдохнуть вместе?
Етить вопросики. Я не знаю, что буду делать, если... А вот и это сраное ЕСЛИ. На цепи нет даже следа, только топор весь в зазубринах.
А плита уже не то что близко, она заставила присесть и рубить цепь на корточках, так как еще метр, и нас раздавит как тараканов!
— Стас! Руби мне руку, я сам не смогу, — сказал, запыхавшись, Мишка и откинул топор в сторону.
— Ты охерел? Не сдавайся твою мать! Когда выберемся, я тебе морду набью за то, что топор выбросил! — старался сказать жестким тоном, но дрожь в голосе не удалось скрыть.
— Стас! Времени нет! Очнись! У тебя жена, есть цель в жизни! А у меня нихера нет! Руби мне руку, живи за нас обоих! А я в запас спишусь,если выживу.
— Идиот! Не смей нести такую херню! Оба выживем.
— Стас, это конец. Руби. Ты же видишь, что шанс спастись тут только один. Быстрее. — Мишка последние слова говорил затихающим голосом.
Каменная плита надавила на плечи, заставив лечь на пол. Расстояние до смерти полметра. Времени нет, Мишка прав. Я размахнулся топором и ударил. Кровь брызнула во все стороны, а волна боли затопила сознание. Сука! Как же больно рубить собственную руку!
Кисть цела, только кость перебита. Удар! Второй! Третий! В глазах потемнело. Ух, почти потерял сознание. Четвертый! Пятый удар! Кисть держится на каком-то сраном сухожилии! Шестой удар! Кисть отделилась от тела, упав в тень надвигающейся плиты, а из культи хлестнула кровь.
— Миша, вылезай! — крикнул я, теряя сознание.
А дальше темнота. Темнота, которая вернула меня в реальность, наполненную болью, страданиями, безумными воплями. Правда, больно было не мне и орал не я. Вокруг десятки людей с отрубленными кистями. Часть из них вопят от боли, другие просто истекают кровью без каких-то эмоций.
«Тот, кто переполнен жадностью, ей подчинится. Тот, кто предал друга, предал сам себя. Ха-ха-ха!!!»
Голос снова прокатился по храму, заглушая стоны. Я осмотрел отрубленную руку, хм, а она на месте. Получается, если бы я отрубил руку Мишке, то сам бы лишился руки? Сейчас меня окружают десятки боевых товарищей, на которых в реальном бою нельзя положиться?
Прикольная проверка на крысу. А что значит фраза «Тот, кто переполнен жадностью, ей подчинится», я узнал мгновение спустя. Бойцы, пялящиеся в пустоту, зашевелились. У части из них не было кистей, у других были, суть не в этом. Они с жадностью осмотрели стоящих рядом. А через секунду кинулись в атаку с криком: «Мое-е-е!»
Безумцы вцеплялись в элементы одежды, пытаясь вырвать их у законных владельцев. Руки хватали за лезвия мечей, дергали на себя оставляя кровавые разводы. Спятившие как будто не чувствовали боли, одержимость, не иначе.
Хуже всего было то, что среди поехавших был и Кристоф. Он убивал одного инквизитора за другим, безумно хохоча. Куда ни глянь, везде царит хаос. А пока я пытался найти Мишку, едва не нашел свой конец. Но не тот, о котором рассказывал Джа.
Меч рассек воздух, на миллиметр зацепив мою шею. Кровь потекла тонкой струйкой, а я уже вертелся, как уж, уворачиваясь от града ударов. Горизонтальный, диагональ, удар по вертикали! Лысый инквизитор гонялся за мной по храму, вереща: «Мне нравятся твои волосы! Они будут моими! Я буду носить твой скальп как шляпу!»
Навскидку, крыша протекла у сотни бойцов. Пятьдесят были ранены, еще сто пятьдесят в норме. Казалось бы, нужно повалить на землю одержимых и привести их в чувства. Но началась такая неразбериха, что организованно что-то сделать стало невозможно.
Все сделалось еще хуже через минуту. Одержимые — это всегда хреново. Никто не хочет убивать своих друзей, которых можно вернуть. Спятившим было глубоко плевать, одержим человек или нет, доставалось всем. Убегая от обезумевшего инквизитора, я споткнулся о валяющееся на полу тело.
Как оказалось, удачно упал. Сверху пролетел чей-то топор, попутно снеся голову инквизитору, гнавшемуся за мной. Труп рухнул, придавив меня. Кровь из перерубленной шеи толчками вырывалась, заливая мне лицо. С трудом удалось оттолкнуть тело, закованное в латы.
Увидев, как я копошусь, лежа на полу, помочь мне решил еще один одержимый. Двуручный топор с лязгом высек искры из камня, на котором меня уже не было. Я несся сквозь толпу, расталкивая сражающихся людей. Нужно что-то делать. Если так продолжится и дальше, все сдохнут.
Опасения мои были не напрасны, прошла всего минута с начала этого безумия, а на ногах остались стоять хорошо если две трети. Справа в меня врезался инквизитор. Он ударил щитом так, что я отпружинил, как резиновый мяч, и пролетел бы пару метров точно, если бы не врезался в одержимого.
Развернувшись, он уставился на меня безумными глазами и прыгнул, сверху нанося рубящий удар двурушником.
Гробница праотцов!
Внимание, потеряно шестьдесят единиц маны.
Стена света окутала бедолагу, сковав движения. Сука, еще бы секунда, и мне конец. Нужно найти того, кто заварил эту кашу. Но сперва свалить нахрен подальше от Кристофа!
— Вы все моя собственность! — орал храмовник, перемалывая своих подчиненных.
Кристоф кровавым вихрем шел через толпу. Отсекал руки, ноги, головы. Встречая сопротивление, он без труда перемалывал его и шел дальше. Картина была катастрофической. Пожалуй, именно он и убил большую часть бойцов, а не другие одержимые.
Вот что такое боец высокого ранга. Он гроза демонов, но если у него потекла крыша, то хуже врага не найти. Удирая от смертельной опасности, сложно сконцентрироваться на окружении. Но выход тут один, нужно с помощью восприятия вычислить рогатого и надрать ему задницу.
Кое-как я выбрался из свалки, очутившись за ее периметром. У стен было свободное место, которым я и воспользовался для своего спринта. Пара пшиков сальбутомола, и свист в легких становится тише. Я готов на новые подвиги!
Разогнав избитую тушку до максимальных скоростей, несся, перескакивая через трупы. Но в гордом одиночестве бежал я недолго, от силы минуту, а потом за мной увязались два одержимых. К моей радости, они бежали без холодного оружия. Каждый сжимал в единственной уцелевшей руке арбалет.
Болты со свистом вгрызались в воздух и лязгая отскакивали от камня. Спасибо, что эти кретины не додумались остановиться и прицелиться. А на бегу стрелять с помощью одной руки из арбалета, весящего больше десятка килограмм, пф, я вас умоляю. Хотя шанс, что попадут, все же есть.
Отогнав мысли о прекрасной смерти от стали, прошивающей мою спину, сконцентрировался на пространстве. Пусто. Вокруг ничего демонического. Пробежал одну грань храма, пусто. Вторую грань, пусто. Чавк! Сука! Я схлопотал заветный болт в плечо. Больно, но бежать не мешает.
Болт прошел насквозь, не задев кость. Отвлекшись от раны, почувствовал впереди огромный сгусток демонической энергии, который с каждым шагом становился все более четким. По пути следования на стене был каменный барельеф, на котором изображались демоны разных мастей.
Неужто демон и есть этот барельеф? Или он за стеной? Окинул взглядом поле боя, в живых осталась треть бойцов. А за мной так и несутся эти полудурки! Сука! Да отвалите вы! На бегу открыл инвентарь. Да! Арбалет на месте. Отлично.
Уйдя в перекат, я извлек арбалет из инвентаря и дал залп по ногам бегущих за мной одержимых.
Глава 12
Первые три болта прошили ногу одержимого насквозь, но он скорость не сбавил. Ну, сам напросился. Следующие два болта пробили коленные чашечки, и преследователь рухнул мордой вниз. Он взвыл от боли, но продолжил ползти ко мне. Со вторым ублюдком случилось то же самое.