Война двух королев (ЛП)

Это было его кольцо.
Это был его палец.
Это была его часть.
Киеран бросился вперед, ударив рукой по крышке, но я все еще видела, что лежало внутри. Я никогда не смогу этого забыть. Даже если бы я прожила тысячи лет. Я не забуду.
Пронзительный вой эхом раздался изнутри Массене, нарушив ошеломленную тишину, когда я уставилась на украшенную рубинами шкатулку.
Кто-то заговорил, но я не могла разобрать слов. Шок и горький привкус ужаса давили на мою гудящую кожу. У меня не было возможности отключить свои чувства. Мое ледяное неверие и страдание врезались в чужие, но это было то, что скрывалось под агонией, душило меня - кислое, удушливое чувство вины было моим. Только моим.
Потому что это произошло по моей вине.
Это мое сообщение разозлило Кровавую Королеву. Моя рука держала клинок, который отрубил голову короля Джалары. Мои действия направили руку Кровавой Королевы. Я пошла на риск, веря, что она не причинит ему вреда. Не тогда, когда он был ей нужен. Я ошибалась.
Я навлекла это на него.
Трещина в моей груди превратилась в щель, которая разломилась и разверзлась. Из расщелины хлынул поток воды, наполненный беспредельной яростью и бесконечной агонией. Заряженная энергия ударила в воздух вокруг меня. Древняя сила всколыхнулась, поднимаясь снова, глубоко из агонии, абсолютной и окончательной. Серебристо-белая аура скопилась в уголках моего зрения, когда я зажгла искру свет и...
Нити темного света пронизывали и пульсировали в серебристой ауре, когда вокруг меня возникла атмосфера. Свет столкнулся с тенями, собравшимися у земли, и закружился вокруг моих ног.
Делано оттолкнул Перри дальше от меня. Вольвен опустился на землю, его уши прижались к земле, когда Ривер вытянул голову к небу, издавая странный, ошеломляющий звук.
В уголке сознания я понимала, чтозаставляю их волноваться - что сырая боль призывает вольвенов ко мне. Я возможно, даже пугаю их, а я этого не хотела. Но все...
Все, что я видела, это его кольцо - его палец в шкатулке.
Я вздрогнула, и из этой пустоты в моей груди хлынул ледяной гнев и месть.
Это было все, кем я стала.
Не Поппи.
Не бывшая Дева, а теперь
королева Атлантии.
Больше не будет никакого ожидания.
Никаких тщательно продуманных планов. Никаких колебаний или раздумий. Я прорвусь через Солис, пронесусь по всему королевству, как чума, которой она была. Ни один город не останется в живых.
Я бы разорвала Кровавый лес на части, чтобы найти ее драгоценного Малека, а затем я бы
пошлю ей дар ее любви в крошечных кусочках. Ей некуда будет бежать. Нигде она не могла бы найти убежище.
Я бы уничтожила все королевство и ее.
Жестко повернувшись, я широко расставила пальцы и начала идти в сторону поместья Колдра - к ожидающему меня горизонту Дубового Амблера. Камыши и высокие стебли лаванды расступались, сжимаясь.
Сосны дрожали.
"Поппи!" - крикнул голос, и я повернула голову в ту сторону, откуда донесся звук. Вольвен остановился в нескольких футах от меня, его широко раскрытые глаза смотрели на меня, голубой цвет теперь светился, его зрачки больше не были черные, а светились серебристо-белым. "Куда ты идешь?"
"В Карсодонию", - сказала я, и мой голос был полон... дыма и тени. Полный смерти и огня. "Я собираюсь отрезать каждый палец с рук Кровавой Королевы, один за другим. Я собираюсь содрать плоть с ее тела". Дрожь предвкушения пробежала по моей коже. "Затем я
вырву ее язык изо рта и вырву ее глаза".
"Это звучит как чертовски хороший план". Голос Киерана тоже изменился, огрубел, когда он сделал шаг ко мне. "И я хочу быть рядом с тобой, когда ты это сделаешь. Я бы не хотел ничего
больше, чем помочь тебе".
"Тогда помоги мне". Мой голос... он скользил с ветром, разносясь далеко, как тень от света по земле.
Сквозь высокие, кустистые сорняки и цветы к нам мчались гладкие темные фигуры.
Волки. Они тоже заполонят города, море когтей, зубов и смерти.
"Вы все можете мне помочь".
 
"Мы не можем", - сказал Киеран,сухожилия на его шее резко выделялись. " Ты не можешь. Ты не можешь это сделать."
Я остановилась. Все остановилось.
Слабая дрожь под ногами. Волки, которые остановились на своем пути. Я
уставилась на того, кто стоял передо мной. "Я не могу?"
Он вытянул шею, его грудь поднималась и опускалась. "Нет, ты не можешь".
Я наклонила голову. "Ты думаешь, что сможешь остановить меня?"
Сухой смех разорвал его тело.
"Черт, нет. Но это не значит, что я не буду пытаться. Потому что я не могу позволить тебе сделать это".
Он придвинулся ближе, глупо храбрясь. Глупо преданный. Потому что он был не
просто вольвен. Мои пальцы скрючились, когда я заставила себя сосредоточиться на Киеране,
на том, что он говорил. На том, что он значил для меня. Советник. Друг. Больше за
последние недели. "Я знаю, что тебе больно. Что тебе больно и ты злишься. Ты боишься
за Каса..."
Тени с серебряным оттенком пульсировали вокруг меня. Кас. Он любил, когда я называла его Касом. Он говорил, что только те, кому он доверяет больше всего, называют его так. Это напоминало ему, что он человек. Я вздрогнула, горло горело от ярости, вины и агонии.
Киеран был в пределах досягаемости, всего в нескольких дюймах от клубящейся массы силы, излучаемой мной. Напряжение собралось в нем, сжимая черты его лица. "Ты хочешь заставить ее заплатить за то, что она сделала. Я тоже хочу. Мы все хотим. Но если ты сделаешь это - если ты пойдешь куда-нибудь как сейчас - люди умрут. Невинные, которым ты хочешь помочь. Люди, которых Кас хочет защитить".
Огненная мука скрутила мою грудь. Кас.
Кто защищал его? Никто. Дрожь пронеслась по мне, ударяя о землю. Сосны задрожали сильнее. "Мне все равно".
"Чушь. Тебе не все равно. Касу не все равно" сказал он, и я вздрогнула. Не от звука имени, а от правды. "Это то чего вы оба пытались избежать. Вот почему у нас есть планы. Но если ты сделаешь это? Те, кого ты не убьешь, будут бояться тебя - всех нас. Если они увидят тебя такой сейчас, они никогда не увидят тебя другой".
Я посмотрела вниз на кружащиеся тени и свет, танцующий на моей коже. Следующий вздох, который я сделала, был слишком сильным. "Она причинила ему боль".
"Я знаю. Боги, я знаю, Поппи. Но мира не будет никогда, если ты сделаешь это", - прохрипел он, его губы прижались к зубам. "Даже если ты уничтожишь Кровавую Корону и положишь конец Обряду, ты станешь тем, чего боятся смертные и атланты, и никогда не сможешь простишь себя".
Я не чувствовала от него страха, когда он поднял свои руки, пронзая трепещущую ауру силы вокруг меня без колебаний. То, что расцвело в глубине моего горла, ослабляя жжение, нарастающее там, было мягким и сладким. Вереск скользнул по его рукам и пополз вверх по предплечьям, когда его ладони прижались к моим щекам - против неровного шрама вдоль
моей левой.
Его руки... они дрожали. "То, что ты чувствуешь - это ты, а то, что ты хочешь сделать - нет. Это она. Это то, что сделала бы Кровавая Королева. Это то, что она хотела бы, чтобы ты сделала. Но
ты не она".
Я не была похожа на нее.
Я не была жестокой или грубой. Я не получала удовольствия от чужой боли. Я не срывалась в гневе...
Вообще-то, я была склонна бросаться острыми предметами, когда злилась, но я не была злобной. Я бы не стала делать то, что она сделала, взяв всю боль и обиду, которую она чувствовала после потери Малека и их сына, всю эту ненависть к бывшей королеве Атлантии, и обратила ее не только на сыновей Элоаны, но и на целое королевство.
И это было бы именно то, что я бы сделала. Я бы не оставила после себя ничего, кроме кладбища с привидениями. И я была бы как моя мать.