Война двух королев (ЛП)

Открыв их, я вошла в холодную, пещерную комнату. Меня встретил затхлый запах старых книг и пыли. Пыли было так много, что ни Киеран, ни Вонетта не могли долго находиться в комнате, не испытывая приступов чихания. Я остановилась, включив газовую лампу, стоявшую на чайном столике рядом с потертым диваном цвета насыщенного шоколада.
Поместье Колдра было таким же старым, как и Массене, вероятно, его построили, когда город был районом Помпей, как и все еще существующие районы Карсодонии. У меня было ощущение, что многие из книг на полках здесь были такими же старыми.
В основном потому, что три или четыре из них практически рассыпались, когда я их открыла.
Признаться, это была жутковатая комната с тяжелыми гобеленами, закрывающими естественные источники света, выцветшими портретами тех, кто, как я предполагала, был либо Вознесенными прошлого, либо, возможно, смертными, которые когда-то называли Колдру домом, и множеством полурасплавленных свечей разных форм и цветов.
Но я начала думать, что на самом деле волков и атлантов отпугивало то, что здесь было. Отчетливое ощущение того, что ты не один, даже когда ты один.
Я чувствовала это сейчас, когда блуждала среди рядов томов и их пыльных корешков - прикосновение невидимых пальцев к моему затылку. Подавив дрожь, я взяла с полки еще одну древнюю книгу и быстро оглядела пустую комнату. Ощущение осталось, но я проигнорировал его, отнеся книгу на диван и сев.
Однако я бы предпочла, чтобы меня преследовали духи, чем лежать в постели с блуждающими мыслями - о нем, о Тони, о том, нужно ли меня кормить и сможем ли мы действительно выиграть эту войну, не оставив королевство хуже, чем оно было.
Я осторожно открыла книгу. Насколько я могла судить, атлантов там не значилось, хотя чернила выцвели. Тем не менее, то, что я смогла прочесть из параграфов, повествующих о жизни тех, кто жил здесь много веков назад, было захватывающим. Рождения и смерти были записаны в двух колонках, сгруппированных по фамилиям. К объявлениям о браках примешивались ничтожные споры о границах владений, обвинения в краже скота и гораздо более ужасные преступления, такие как нападения и убийства. Записывались казни. Способ смерти почти всегда был жестоким, и они проводились публично на месте, которое когда-то было городской площадью.
Какая-то часть меня поняла, что меня потянуло просмотреть эти записи, давно забытые на нижних полках библиотеки, потому что они напомнили мне о том времени, когда я был в Нью-Хейвене. Когда все, чему я училась, было для меня очень непонятным. Но... но он был там, живой и дразнящий, когда я открывала для себя различные линии крови атлантов.
Грудь сдавило, я листала жесткие, пожелтевшие страницы хроники царства, существовавшего задолго до Вознесенных. Задолго до...
Мои глаза сузились при виде слов. Что за...? Подняв книгу с колен, я вдохнула слишком много пыли, когда прочитала отрывок еще раз, а затем еще и еще.
Принцесса Кейли, первая дочь короля Саегара и королевы Женевы Ирелонской, вместе с королевой Эсмерией Ласанийской и ее супругой Марисоль отпраздновала Обряд и Вознесение Избранных, ознаменовав...
Остальные чернила были слишком выцветшими, чтобы я могла прочитать, но три слова практически пульсировали на истертой странице.
Обряд. Вознесение. Избранный.
Три вещи, которых не существовало до того, как Вознесенные стали править Солисом.
Но это должно было быть невозможно. Он объяснил, что Вознесенные создали Обряд как средство увеличить свою численность и сделать из смертных скот. Вот только они питались не от всех третьих сыновей и дочерей. Некоторые несли в себе неизвестную черту, которая, как выяснила Исбет, позволяла превращать их в этих тварей - в ревенантов. И все же не имело смысла упоминать обряд в столь далеком прошлом, когда названия королевств были почти забыты. Во времена отсутствия Вознесенных.
Я перевел взгляд на один из выцветших портретов. Время, возможно, еще до того, как первый атлантиец был создан в результате испытаний на сердечную пару? Отложив книгу в сторону, подол халата зашептал по полу, и я поспешила обратно к полкам в поисках старых записей - томов, которые, казалось, вот-вот распадутся. Взяв один из них в руки, я с еще большей осторожностью открыла книгу и просмотрела страницы, ища любое упоминание об обряде и датах.
 
Я нашла его - отрывок, в котором оставалось достаточно чернил, чтобы разобрать упоминание об Избранных, но я была еще больше озадачена. Потому что, когда я проверила рождения в другой книге, только у третьих сыновей и дочерей, родившихся в той же семье, не было дат смерти - даты обозначались только месяцем, днем и возрастом. Я была уверена, что это не из-за выцветших чернил.
"Как же тогда стал возможен Обряд?" спросила я у пустой комнаты.
Единственным ответом было то, что обряд существовал, а потом прекратился, каким-то образом забывшись к моменту рождения первого атланта. Это было единственное объяснение, поскольку я знала, что он не мог солгать об этом. Все атланты и вольвены, которых я встречала, верили, что обряд начался с Вознесенных.
Когда я смотрела на книгу, мне пришло в голову, что эти записи могут быть намного, намного старше, чем я думала. Возможно, они были сделаны в то время, когда боги не спали.
Мои губы разошлись. "Эти книги должны быть..."
"Старше, чем грех и большинство родственников".
Я вздрогнула от хриплого голоса, мой взгляд метнулся к полуоткрытым дверям. Дрожь пробежала по позвоночнику при виде сгорбленной фигуры, окутанной черным.
Это была она. Старая женщина. Вдова... которая, возможно, даже не вдова.
"Но не так стара, как первый смертный, рожденный из плоти Перворожденного и огня Дракена".
Я снова вздрогнула. Так ли был создан первый смертный?
Завуалированная голова склонилась набок. "Я напугала тебя, я вижу".
Я сглотнула. "Немного. Я не слышала, как ты вошла".
"Я тихая, как блоха, поэтому большинство меня не слышат", - сказала она, шаркая вперед. Я напряглась. Длинные рукава ее халата закрывали руки, и, когда она приблизилась, я различила едва заметный намек на бледную, измятую кожу под кружевной вуалью. "Странное чтение для времени, когда большинство спит".
Моргнув, я опустила взгляд на бухгалтерскую книгу. "Наверное, да". Я снова посмотрел на нее, удивленный тем, что она так быстро приблизилась. " Ты точно знаешь, сколько лет этим книгам?"
"Старше королевства и самой мудрости", - ответила она тем хрупким голосом, который напомнил мне о сухих ветках.
Старуха слегка покачнулась, и я вспомнила о своих манерах. Большинство людей не садятся перед королевой без разрешения. Я подумала, что смертные будут вести себя так же в присутствии бога. "Не хотите ли присесть?" спросила я.
"Если я сяду, боюсь признаться, я, скорее всего, больше никогда не встану".
Судя по тому, как едва заметно шевелилась мантия, чтобы показать, дышит ли она, я тоже этого боялась. "Я не знаю твоего имени".
"Я знаю, кто ты, с этим сиянием в глазах, ярким, как звезда", - ответила она, и я сделала все, что было в моих силах, чтобы сохранить лицо пустым. "Весса - так меня когда-то звали".
Когда-то звали? Я сопротивлялась желанию протянуть руку и прикоснуться к ней, чтобы проверить, действительно ли она состоит из плоти и костей. Вместо этого я открыла свои чувства для нее, и то, что я почувствовала, было... странным. Это было мутно. Как будто все, что она чувствовала, было как-то затуманено. Но были слабые следы сладкой радости, что тоже было странно. Я подумала, может, из-за ее возраста она стала нечеткой.
У меня было ощущение, что она, скорее всего, самая старая смертная, которую я когда-либо встречала - возможно, даже такая существовала. Но ее возраст означал, что она, должно быть, видела многое из того, что произошло в Массене. Многое из того, что сделали Вознесенные.