Квинт (СИ)

— Доставьте нас всех на Иструм. Сраженье там вот-вот начнется. Я знаю, что вы вступите в бой с рассветом. Мы хотим, — я сжал губы, — быть в рядах обороняющихся. В обоих случаях вы ничего не теряете.
— Только время, — проговорил командор.
— Время тоже, — я улыбнулся, — я уложу вашего бойца меньше чем за минуту.
— Наглый мальчишка! — крикнул гусар-дуэлянт, — ты хоть понимаешь, с кем ты собираешься сражаться?!
— Не важно с кем, — холодно проговорил я, — важно как. Условия принимаются?
— Принимаются, — командор стукнул себя по черному двуглавому орлу на нагрудной пластине, — только расправься с ним быстро, Пётр, — он взглянул на гусара-дуэлянта, по имени Петр, — у вас десять минут.
— Это ровно в десять раз больше, — проговорил я, — чем мне потребуется.
Петр не ответил. Но я услышал, сквозь динамик его шлема, как он злобно засопел.
— Неужели сработает, Квинт? Тебе повезло, что эти высокородные, да еще и неофиты рассветного ордена, помешаны на чести!
Это не везение, Вергилий. Я провел среди этих снобов семь лет. Знаю, что ждать от них. И все: и высокородные, и рода средней руки, и даже мелкие рода, говорят что-то о своей чести. Кичатся ею. Делают ради нее настоящие глупости. Но никакой чести, в действительности, у них и нет.
— Что ж. Возможно в этом люди и игмариты тоже похожи.
— Ну что ты там? — я перевел взгляд на Петра, — может, передумал? В своем скафандре будешь биться?
Петр не отводил визора от моих глаз. В следующую секунду броня гусара вздрогнула и скрипнула. Как-то опустилась, будто напряженные суставы расслабились. Струи пара ударили из сочленений. Шлем откинулся, грудь раскрылась.
Внутри был крепкий мужчина в черном костюме пилота. Он с трудом высвободил свои руки из наручных лат костюма. Потом встал. Оказалось, что внутри скакуна он находился в позе, напоминающей ту, в которой сидят на полу азиаты.
Гусар встал на своем сидении. Вытянулся во весь немалый рост. Снял с головы облегающий капюшон подшлемник и спрыгнул на песок Игмундума.
Крепкий и широкоплечий Петр взглянул меня темными в лунном свете глубоко посаженными глазами. У него были короткие светлые волосы, подстриженные на старый рыцарский манер так, чтобы удобно было носить шлем. Крупные черты лица и мощная челюсть, придавали гусару суровый вид. Он смотрел на меня исподлобья.
— Мне одному кажется, что Илью сейчас размажут тонким слоем по всей пустыне? — в общем канале связи, внутри маски, прозвучал голос Сергея.
— Не размажут, — восторженно проговорил Артур, — ты что, не знаешь нашего командира?
— Отставить разговоры, — улыбнулся я, — Серега, если я ему вломлю, проставляешься всему отряду выпивкой, когда все кончится.
— А если вломят тебе? — отозвался он.
— Тогда проставишься всему отряду за упокоение моей души, — засмеялся я.
— Эй! Че то тут пахнет нае…
Я не слышал, продолжения, потому что снял и бросил в песок маску. Отсоединил красный наручный доспех. Стянул с головы капюшон, расстегнул и сбросил мундир. Подкатил рукава на белой рубахе.
Петр по боксерски поднял руки. Я тоже встал в стойку.
— Сейчас я тебя размажу, — процедил он сквозь сжатые зубы.
Я не ответил. Он стал сближаться, сначала вроде медленно, а потом сделал быстрый выпад и выбросил руку. Я ловко поднырнул под удар и машинально пробил в печень. Попал, но Петр не показал вида, что ему больно, он почти тут же, с ходу ударил снова.
Я ушел вновь, влево. Глубоко подсел, напружинился и просто выбросил тело вверх. Немедленно почувствовал, боль на макушке. Я угодил Петру головой прямо в челюсть. Услышал как его зубы громко клацнули, он тихо застонал, смешно запрокинул голову и грохнулся на спину.
Никто из гусар даже с места не сдвинулся. Командор смотрел на меня, не отрывая взора скрытого визором. Он напоминал статую.
— Кто-нибудь засек время? — сказал я поглаживая макушку, — сколько прошло?
— Ах ты ублюдок, — Пётр быстро оклемался от удара, с трудом поднялся, сплюнул кровавый сгусток, — ты фламал мне жубы!
— До первой крови, — холодно проговорил я, — ты проиграл, гусар.
 
Внезапно он бросился снова. В руку Петра что-то сверкнуло. Мне не нужно было всматриваться, чтобы понять, что это нож, извлеченный неизвестно откуда. Он резанул низко, целя в живот, при этом не справился с равновесием, сильно нагнулся.
Я схватил руку с ножом, ударил коленом в локоть. Хрустнуло, Петр вскрикнул. Нож вывалился из пальцев, упал на песок.
— И после этого, — сказал я сжимая зубы, — ты говоришь о какой-то чести?
Я схватил его за волосы, и буквально натолкнул лицо на свое колено. Раздался громкий щелчок кости о кости. Ноги Петра подкосились, он упал лицом в песок.
— Победа за мной, — я взглянул на командора гусаров, — а ваш подчиненный повел себя недостойно.
— Это правда, — командор скрипнул приводами бронированной шеи, — Петр, встань.
— Мне кажется, — я ухмыльнулся, скрестил руки на груди, — он не может.
— Встать! — Крикнул командор.
Петр зашевелился. Оперся об одну руку, потом о вторую, встал на четвереньки, поднялся. Злобно взглянул на меня.
Его лицо представляло собой одну сплошную сине-бурую гематому.
— С такой рожей, — улыбнулся я, — все дамы твои.
Он не ответил. Зажал ноздрю, сморкнулся кровью.
— С тобой мы поговорим позже, Петр, — холодно сказал командор, — займи место в своем скакуне. Флагеллятор, — он перевел взгляд на меня, — Барон Пьер Лакруа-Вятский всегда держит свое слово. Собирай взвод. Мы идем на Иструм.
*** 
— Как пропал?! Как их борт пропал?! — Кричал Кварт-Ставров, — куда они могли деться?!
— Кто-то сливает информацию, — спокойно проговорил комиссар Муратов, — по всей видимости, в корпусе флагелляторов есть крыса, о которой ты не знаешь, Кварт.
Они стояли на высокой каменной стене Иструма, крепости, построенной в древние века теми, кого сейчас игмариты называют обманщиками. Сотни лет Иструм, Кракос и Ланиум переходили из рук одного демонического Дома, в руки другого. Этой междоусобице не было конца. Сложно победить, когда твой враг бессмертен, и постоянно возраждается.
Так было до прихода Империи, флаеглляторов и, конечно, переходчиков — тех демонов, которые устали от феодального порядка и решили все изменить.
— Предатель? В наших рядах? Не может быть! Я все проверил!
— Видимо, не все.
— А! Холера, чума и проказа! — злобно выдохнул кварт, — если Квинт рядом, и твои догадки верны, то Тиберий нападет большей частью своей аримии именно на Иструм! Мы не выстоим!
— Нападет, — кивнул Артур, — а возможно, здесь появятся твои братья и сестра.
— Тогда мы все умрем, — уже более спокойно сказал Кварт.
— Нет. В наших руках еще есть козырь.
— Квинт? Ты о нем?
— Верно, — Артур опустил глаза, — если я заставлю его совершить затмение, есть шанс выстроить, или даже преуспеть.
— Машина Квинта не прибыла в Иструм! Мы не знаем где он! Даже ты умудрился добраться в Иструм быстрее, чем он!
— В трудный час я должен быть с товарищами, — сжал губы Тимур, — а за Квинтом, пошли Викторию. Она разыщет.
— Кто-то идет, — насторожился Кварт, — спрячься!
Тимур ступил назад, прильнул к стене, и шагнул в тень. Закрыв глаза, он немедленно испарился.
Послышались тяжелые шаги солдата в голем-броне. Шарниры доспехов громко лязгали, и Тимур подумал, что броня довольно сильно изношена.
— Вашбродие! Разрешите доложить!
— Слушаю, солдат.
— Демоны. Они показались! Как токмо солнышки привстали, твари енти, тут как тут! На горизонте! Тьма! Мы не знаем, куда первым делом пушки целить!
— Где генерал Лавров? Он командует обороной!
— Не могу знать!
— А! Зараза! — занимайте позиции на стенах! Я сейчас спущусь!
— Слушаюсь!
Тяжелые шаги солдата в голем-броне зазвучали, и постепенно стихли. Он ушел вниз.
— Тимур? Ты там?
— Там, — Тимур вышел из тени.
— Мда. Теперь их видно и отсюда.