Принадлежать демону (СИ)

С Мартой это действительно нужно, но контролировать себя, когда она такая, почти невозможно. Я задыхаюсь от ее прикосновений. Пальцы у нее холодные, тонкие, но они обжигают меня. Ее осторожность и нерешительность так волнуют, что голова мгновенно идет кругом.
Она целует меня, а сама кончиками пальцев изучает мой член. Это так много и так при этом мало. Чертовски много от мысли, что она сама этого хочет, сама это делает, не думая о том, что я на нее как-то влияю — без принуждения или страха. Она понимает, что делает! Она этого хочет… От одного этого лично я мог бы сойти с ума, если бы этого не было так мало, чтобы я лишился разума.
Ее прикосновения такие легкие, почти невесомые, что мне даже хочется на них повлиять. Хочется схватить ее за руку, чтобы она хотя бы всей ладонью прикоснулась. Хочется большего.
Терпения не хватает. Оно у меня вообще закончилось вместе с заточением. Как получил свободу, стал нетерпеливым как никогда, но пугать ее было просто нельзя.
Чтобы не вцепиться в нее и не перехватить инициативу, мне приходиться сжать руки в кулаки. Я бы даже стиснул зубы, чтобы только не шевелиться, но она решила меня поцеловать.
О! Это сладкая пытка! Ее нежные губы, которые сами тянутся за лаской — это ведь настоящее приглашение. Она дразнит меня своими поцелуями, а пальцами едва-едва прикасается, то прижимаясь ко мне, то снова отступая. Она трется о мое бедро всем своим телом, а члену достаются только кончики пальцев.
Это сводит меня с ума. Зато, когда она сползает поцелуем на шею и внезапно накрывает член ладонью, я едва не кончаю от острого удовольствия, приходится сдерживаться. Но в стоне я себе не могу отказать, позволяю его и неспешно выдыхаю, глядя в ее любопытные глаза.
— А чего ты так кулаки сжимаешь? — спрашивает Марта, поцеловав меня в плечо и посмотрев на свою руку, что медленно скользила по моему члену.
— Издеваешься? — с трудом спрашиваю я, уже ничего не понимая.
Может, она и правда дразнится?
Хотя нет. Поднимает на меня глаза с поволокой, медленно вздыхает.
— А тебя не нравится?
И лицо такое растерянное, неуверенное, почти обиженное.
— Нравится, но мне так и хочется тобой поуправлять, — признаюсь я. — И вообще, хочется…
— Чего?
— Всего, — честно говорю я, глядя ей в глаза.
Она закусывает губы.
— Тогда подскажи мне, — попросила она, смущенно отводя глаза.
Я выдыхаю, медленно разжимая кулаки. Знать бы еще что подсказывать, куда ее направлять и как не кончить раньше времени от одного такого ее взгляда.
Она, красная, смущенная, смотрит на мой член и рукой по нему водит, покусывая губы. Я осторожно ее обнимаю, мечтая буквально развернуть ее и снова трахнуть, но это еще успеется. Сейчас надо дать ей право сделать все самой.
— Делай, что хочешь, — говорю я ей, — изучай то, чего сама хочешь…
Я шепчу ей это на ушко, а оно вспыхивает, краснея еще сильнее и наполняясь жаром от волнения.
— Я хочу… я не знаю, чего хочу…
Я решаю на это ничего не отвечать, но все равно начинаю свою сладкую месть, изучая ее тело в ответ. Она гладит мой член, а я ее грудь. Я пощипываю ее соски, а она охает и сжимает пальчики сильнее. Так эта игра мне нравилась намного больше.
Я притягиваю ее к себе, прижимаю так, чтобы ее грудь касалась моего торса, чтобы ее рука с членом оказалась зажата между нами, а сам, закусив ей ухо, глажу ее бедра и ягодицы, чтобы она вся начала гореть.
— Ты издеваешься? — вздыхает она.
— Нет, подсказываю, — шепчу я ей в ответ, все же чуть отпуская, чтобы между нами была еще и моя рука.
Я добираюсь пальцами до ее влажного от сока клитора и начинаю его ласкать так, что она стонет, но поддается, улавливая рукой темп. Она быстро скользит пальцами по моему члену, перебирает венки пальцами, будто струны, заставляя меня жмуриться от нетерпения, уронив голову ей на плечи, а сама цепляется в меня второй рукой и охает, поднимаясь на носочки и подаваясь вперед, дразня мои пальцы.
Я понимаю, что еще немного и она начнет просить меня о большем сама, но мне хочется обойтись без проникновений. Я хочу знать получит ли она энергию вот от такой связи?
 
Тот факт, что я могу думать о подобном рядом с ней, радовал. Ее стоны и запах сводили с ума, а я улыбаюсь, целуя и покусывая ее ухо, шею и плечо.
— О демон, как же ты ужасен, — говорит она сквозь стон, упираясь макушкой мне в плечо. Она дышит так тяжело, что от самого этого дыхания можно сорваться, но я все равно ускоряюсь. Она делает то же самое, словно споря со мной, будто пытаясь победить.
Она кусает губы и стонет, стараясь сдержаться, но все равно кончает вместе со мной, охнув и едва не упав. Я ее подхватываю, помогая удержаться на ослабевших от удовольствия ногах, и осторожно целую куда-то в висок.
— Что бы ты ни говорила, я люблю тебя по-настоящему, но если ты не будешь любить меня…
Я сбиваюсь на полуслове, испугавшись того, что хочу пообещать.
— Что тогда? — спрашивает она, поднимая на меня свои огромные глаза.
— Я отпущу тебя, хоть и не знаю как, — признаюсь я, сглатывая ком горечи. От одной мысли, что ее, возможно, будет нужно отпустить, мне становится больно, но я не могу не признать, что она не совсем обычная истинная, а значит все у нас непросто.
— Спасибо, — шепчет она и неожиданно обнимает меня с такой наивной нежностью, словно у нас никогда ничего такого не было.
— Это правильно, — говорю я ей, просто целую в макушку и, подхватив на руки, делаю шаг вперед, возвращая ее под воду.
Нужно теперь ее отмыть и себя тоже, а потом уже рассказать ей обо всем, что мне уже известно. Может, она тоже что-то знает. Вспомнила же как-то название этой деревни. Значит и еще что-то вспомнить может. Ну а там будем разбираться сообща. Порознь уже все равно не выйдет.
  
Глава 17 — Хрупкий мир
 
*Марта*
Он решает меня отмыть. Сам берет гель, налил его на мочалку, помял ее, чтобы она вспенилась, а потом начинает очень медленно тереть ей меня всю. Очень бережно и нежно, а потом вытаскивает меня из ванны и заворачивает в полотенце. Обнимает меня, гладит мои плечи и бока, целует за ухом, так осторожно и нежно, что я поверить не могла, что совсем недавно я дрожала от страха в его присутствии. Я теперь даже понять не могу толком, чего именно я испугалась. Он ведь такой хороший, ласковый.
Да, он совсем не в моем вкусе. Слишком смуглый. Волосы черные. Взгляд суровый. Да и сам по себе, на мой взгляд, не красавец, но такой простой и ласковый. У него очень уверенные, сильные и в то же время нежные руки.
Он опускается на колени, чтобы вытереть мне ноги, а я наблюдаю за ним и не верю своим глазам. И это страшный демон? Если бы не золото в глазах, его можно было бы принять за простого парня, немного чудаковатого. Крис при этом всем своим видом всегда орал, что он не от мира сего, что он не отсюда, а он… Нет, Бес совсем другой. Он кажется чудным, именно этой своей лаской, а во всем остальном вписывался в мир так, словно всегда здесь был, словно родился здесь.
Он так точно понимает, что тут и где, словно действительно давно жил в этой квартире.
— Как ты это делаешь? — не удерживаюсь я от вопроса.
— Что именно? — не понимает он, поднимая на меня глаза.
Вот только заглядывая в них, я вспоминаю, что он демон. Сила в его глазах огромна, такая, что сразу становилось ясно, что я только букашка, а он великое могущественное существо. Такой и правда, если захочет, если разозлится, уничтожит.
— Ты чего? — тут же спрашивает он. — Разве я тебя чем-то напугал?
— Нет, просто ты очень сильный. Это сразу видно. Я вон от истощения чуть ли не умираю, а ты… от тебя силой так и тянет.
Пока я говорю, он заворачивает меня в пушистый банный халат и подхватывает на руки.
— Марта, ну мне очень много лет. Я знаю, как обращаться с собственными силами, — спокойно ответил он, вынося меня из ванны. — В комнату, переодеваться или кушать?