(не) избранная для султана (СИ)

— Мне кажется… она любила Сулаймана, — грустно вздохнула Аня. — Её письмо наполнено отчаянием…
— Мы были созданы Ясноликим друг для друга и отмечены судьбой. — Джалал читал уже другое письмо. — Я никогда не оставлю тебя по своей воле, мой повелитель, и пронесу нашу любовь в этом мире и сохраню после смерти в своей душе. Родной, мой любимый Сулайман, мне не нужны ни драгоценности, ни подарки, лишь чтобы ты был всегда со мной. Колдуны нашептали, что мой час близится, и я оставлю тебя. И каждый раз, когда ты в отъезде, я молюсь, чтобы ещё раз увидеть тебя до того, как это случится. Знай! Ни при каких обстоятельствах я не перестану любить тебя! Чтобы не шептали, чтобы не говорили! Есть только один господин в моём сердце, — это ты мой возлюбленный.
— А он так же сильно её любил?
— Конечно. Об этом говорится везде: в заметках, хрониках и дневниках. А вот любила ли Ясна? — отозвался Джалал, вглядываясь в буквы. — В любом случае здесь только ее почта.
Поиски Ани и принца увенчались успехом. Из старых писем они поняли, что любовь Ясны к султану была не просто страстью, а искренним и глубоким чувством. Письма девушки были полны нежности и любви.
— Мы нашли то, что искали? — прошептала она, глядя на принца с сиянием в глазах. — Это история искренней любви султана и Ясмины.
— Не совсем. — Джалал улыбнулся в ответ. — Доказали лишь то, что даже в суровых условиях гарема, истинная любовь может процветать. Но мы ищем упоминание про зеркало султана, Ана́, или ты уже перехотела домой?
— Всё ещё хочу. Писем много, возможно, ты найдёшь что-то… — Аня встала.
— Да.
— Мне, наверное, уже пора.
— Я провожу, — Джалал подскочил.
— Не волнуйся. Сама вернусь, — отозвалась она, направляясь к выходу. — Тебе же лучше изучить находку.
— Ты права, Ана́. — Принц следовал за ней. — Будь осторожна. Ты упоминала про танцы и театр, старайся не выделяться на тренировках и держаться за спинами наложниц, если…
— Если? — она открыла дверь и обернулась.
— Если не хочешь попасть к Саттару в постель, — холодно ответил Джалал.
Аня пожала плечами, словно её жест сказал: какое тебе, вообще, до этого дело. Она возвращалась в женскую часть, а принц ещё долго смотрел ей вслед.
 Глава 24 
Мехтаб волновалась. Теперь, когда она осознала, что всё вокруг по-настоящему, стало жутко. Вместе со Стасом они изучили фотографии, с которых смотрели незнакомые лица, и мужчина рассказал о родителях Ани.
— Это мама, — показал несколько картинок с красивой светловолосой женщиной, она была копией блондинки, только постарше. — Не моя мама, — уточнил Стас. — Твоя, — задумался и поправил себя, — вернее, Ани.
— Я поняла, — смущённо улыбнулась Мехтаб.
— Она врач, любит цветы, животных и мечтает о внуке.
— А почему здесь нет цветов? — обвела комнату взглядом Мехтаб.
— Потому что Аня не любит за ними ухаживать, говорит, что у неё гибнут.
— А почему у вас нет детей?
Кажется, она позволила себе лишнего, потому что Стас тут же замолчал, и по комнате разлилась неловкость.
— Аня не хочет детей, — наконец, ответил.
— Разве так бывает, что женщина не хочет детей? — удивлённо смотрела Мехтаб на мужчину. — В моём мире мужчина создан для женщины, а женщина для мужчины. Высшее предназначение — стать матерью. Каждая хочет познать это чувство и явить на свет ребёнка, если позволит Ясноликий.
— Мы не станем обсуждать это за её спиной, хорошо? — сказал негромко Стас, и Мехтаб согласно кивнула.
Он поведал ей об отце и сестре Ани, Марине, рассказал немного о друзьях, и в голове Мехтаб всё перемешалось.
— Запомнила? — поинтересовался, и она пожала плечами, делая извиняющееся лицо. — Ничего, надеюсь, это ненадолго.
И вот теперь наступило утро, когда ей придётся расстаться с единственным человеком, которого она знала здесь, и встретиться с другими.
— Аня недавно в театре, и я не успел ни с кем познакомиться. Они отыграли одну постановку, а теперь, насколько знаю, готовятся к следующей. Не вдавался в подробности, — Стас остановил машину около необычного здания. Передняя закруглённая часть чем-то напоминала раскрытый веер, была стеклянной и покрытой тёмной металлической сеткой с хаотичным узором, которая создавала собой эффект ажурности. Вторая часть состояла из широких пластин, на четверть перекрывающих друг друга и возвышающихся над передней частью, словно корона.
 
Мехтаб широко раскрыла глаза, потому что никогда не видела ничего подобного. И здесь ей предстоит работать? Она ничего не знала о театре, лишь слышала, что там очень красиво, и люди изображают из себя кого-то другого. Но она совершенно не понимала, что нужно делать ей, потому что работа в доме заключалась в женских обязанностях. Вряд ли здесь попросят приготовить ужин или вымести пол.
— Готова? — посмотрел на неё Стас, держа руки на руле.
— Мне точно надо идти туда? — неуверенно спросила Мехтаб, указывая на здание и сглатывая подступивший к горлу ком. – А если у меня не получится?
— Уверен, ты справишься, - он наградил её доброй улыбкой, только уверенности в нём и самом не было. Если Мехтаб приводит в восторг чайник и микроволновка, что говорить о том, что она увидит внутри. Он помнит эти бесконечные механизмы, подчинявшиеся Ане с полуслова. Но для этого надо знать, что к чему.
— Там есть пульт, — копался он в памяти, думая, чем может помочь.
— Что такое пульт? — спросила Мехтаб испуганно и тихо.
Стас закатил глаза, размышляя. Простому обывателю, который приходит на концерты, будет непросто разобраться во всём, что там есть. А что говорить о девушке из другого мира?
— Сейчас, — он достал гаджет, набирая какие-то значки, и протянул Мехтаб телефон. На экране какие-то люди говорили и двигались.
— Они живые? — распахнула глаза девушка.
— Это множество фотографий, склеенных в одну линию и быстро воспроизводимых. Называется видео. Люди снимают вот такие ролики, иногда фильмы, а другие это смотрят.
— Это же чудо! — посмотрела на Стаса.
— Для нас уже нет. Просто технологии.
Они вместе просмотрели несколько роликов, и Мехтаб хотя бы немного поняла, что её ждёт внутри.
— Стас. — Взяла его за руку. — Я постараюсь не подвести Аню и сделаю всё, что смогу.
Он посмотрел на ладони, соединённые друг с другом, не зная, является ли это предательством по отношению к жене.
— Извини. — Тут же отстранилась Мехтаб. — Просто…
— Всё нормально, — успокоил. — Надеюсь, Аня тоже помнит обо мне, — он взглянул на Мехтаб, но она лишь пожала плечами.
— Гарем создан для того, чтобы удовлетворять желания султана, — напомнила, и Стас широко распахнул глаза. — У неё не будет выбора, если Саттару понравится моя внешность.
— А ты… — он замялся, — красивая?
— Ооо, — смутилась Мехтаб. — Мне сложно судить. Но мой возлюбленный Тахир говорит, что я прекраснее, чем луна, сияю, как солнечный диск на небе, а взгляд мой словно путеводная звезда всегда освещает ему путь.
— Ясно, — ответил просто так, потому что Стасу было ничего не ясно. — А можешь потом нарисовать себя? — предложил. — Не думай, ничего такого не имею в виду, просто любопытно.
— Я попробую, — кивнула Мехтаб, видя, как изменился в лице Стас. — Ты за неё переживаешь, да? — спросила тихо.
— Она боевая, конечно, но даже не могу представить, что чувствует сейчас Аня. Там есть, кто может помочь ей?
—Не знаю, — пожала плечами Мехтаб, припоминая дворец. — Так мало времени было, чтобы узнать кого-то. Но там есть наложницы.
— Хорошие?
Мехтаб сглотнула, намереваясь соврать, чтобы хоть как-то успокоить мужчину.
— Есть несколько добрых девушек, — попыталась улыбнуться.
Она повернулась назад, смотря на кота. Радужные глаза выдавали в нём хамелеона, но непосвящённым об этом никогда не догадаться.
— Он точно не может остаться здесь? — поинтересовался Стас.
— Мы с ним как-то связаны. Перед тем, как переместиться сюда, я как раз познакомилась с питомцем. И он следует за мной повсюду.