Остров дракона (СИ)

— Куды прешь, салага?! — карамазый гном с лысой, явно лившийся волос вследствии ожога головой грубо отпихнул налетевшего на него торговца, так что толстяк едва устоял на ногах.
На палубе царила вящая неразбериха. Тонко и хрипло горлопанили дунфаи, беспорядочно носились, толкая друг друга, карлики.
— Отходим, каракатицы распутные! — точно охотничий рог, прогудел рядом с Бо могучий немолодой гном с кудлатой седой бородой, облаченный в толстый доспех из черной кожи. — Руби канаты, кальмарьи причиндалы!
Карлик выхватил из-за пояса одноручную секиру. Припадая на правую ногу, он придвинулся к борту и двумя ударами перерубил удерживавший судно толстенный трос.
— Поднять якорь, испражнения бесстыжего осьминога! — перекрывая стоявший гомон, заревел хромоногий.
— Сходни! Сходни тащи! — прокричал другой гном — желтоволосый и настолько толстый, что складывалось впечатление, будто вместо тела у него громадный шар, из коего произрастают голова и короткие конечности.
— Не успеем! В воду их! — осадил схватившегося за доски карлика верткий, точно угорь, дунфай.
— По канатам лезут! Быстрее отходим! — завизжал другой гоблин.
У нескольких моряков в руках появились самострелы. Родственничек Хилмо Далрик подскочил к размещенной возле борта баллисте и двумя ловкими движениями зарядил в нее дрот с граненым стальным наконечником. Со звоном сорвалась толстая тетива, и стрела умчалась в сторону набережной.
— Ты чего творишь?! — подскочил к Шалому рыжий гном, чьи волосы казались совершенно красными, а круглую физиономию густым слоем покрывались веснушки. — Энто ж Фанджали! — рудой отвесил карамазому затрещину.
— Мертвый он не отомстит, — нисколько не обидевшись, ответствовал Далрик, а затем поднял с палубы и запустил куда-то за борт пузатый бочонок. — Получай, эльфий выродок!
— Прекратить! — снова загудел хромой гном. Он ухватил за шкирку пробегавшего мимо карлика и принялся распекать того самыми гнусными из всех имевшихся в людском и гномьем языке ругательств, обильно сдабривая оные срамными особенностями размножения морских гадов.
Корабль покачнулся и неспешно, с вящим трудом почал разворачиваться. Моряки старательно помогали судну, отталкиваясь от пирса длинными шестами.
— Что происходит?! — от кормы когга донесся визгливый крик. По первости Бо подумал, что сей голос принадлежит женщине, настолько тонким он был.
Обернувшись, торговец с удивлением обнаружил, что пронзительные вопли издает тот самый щеголь, что позавчера вместе гномами убегал от хаджиров. Правда, сегодня на его чернявой голове отсутстовала шляпа. Зато теперича толстяк внимательнее разглядел лицо оного незнакомца. Судя по темным волосам и смуглой, но не такой темной, как у доргримцев, коже этот человек происходил из южных провинций Лордании — Ромбарии или Фритонии. Тонкое, без сомнения, благородное лицо украшала постриженная по последней моде бородка.
— Кончай разбрасывать припасы! Сейчас сам на дно отправишься! — незнакомец отвесил пинок толстому желтоволосому гному, продвигавшемуся к борту, дабы швырнуть в преследователей еще один бочонок.
— Там Фанджали! — выпучивший то ли от страха, то ли от боевого задора глаза Далрик подскочил к щеголю, яростно размахивая руками.
Красивое лицо мужчины закаменело. Загорелая кожа сделалась бледной. Человек немного наклонился и с опаской глянул поверх борта, а после, отпрянул, процедив проклятие.
— Сметливый, колдуй! — отойдя от испуга, возопил франт. Похоже, он являлся на корабле вожаком.
Подскочивший дунфай провизжал нечто нечленораздельное и выбросил перед собой руки. С тонких дланей сорвался огненный шар, размером с бычью голову.
Где-то на набережной хлопнул взрыв. Залились неистовым криком преследователи. Корабль уже отошел от берега на несколько саженей и разворачивался в сторону моря.
— Ха-ха-ха! Получил, Фанджали! — залились хохотом гномы. Многие из карликов грозили суше кулаками.
Заинтересованный Бо приник к борту. Пламя от магического удара уже опало, оставив на камнях пристани темное пятно. Ни одного трупа или хотя бы раненого торговец не увидел. Многие из преследователей попрыгали в воду, то ли спасаясь от огненного болида, то ли в тщетной попытке настигнуть уходящий корабль.
 
Толстяк увидал на берегу Фанджали. Скрестив руки на груди, полуэльф стоял посреди гомонящей толпы. Рядом недвижными статуями застыли трое его приспешников. Глаза купца и головореза встретились. Тяжелый взор болдыря вяще любых слов обещал толстяку мучительную смерть. В ответ на буравящий взгляд альг-азза Бо лишь хмыкнул, хотя вышло сие не так беззаботно, как ему хотелось.
Корабль ходко скользил по морской глади. Подхвативший попутный ветер парус выпятился и надулся, точно грудь очень довольного собой гнома.
Минуло уже несколько часов с тех пор, как утлый когг отчалил от побережья Доргрима. Пустынная страна напоминала о себе тонкой полоской у самого основания небосвода.
— Повторяю, кто вы такие и зачем пожаловали на мой корабль? — чинно вопросил щеголь, прохаживаяь перед Бо, Готриком и Хилмо, но даже не глядя на них. Допрос новоприбывших продолжался уже битый час и конца ему пока что не предвиделось.
Торговец сотоварищи стояли посреди небольшой площадки, созданной окружившей их командой. Моряки взирали на гостей с холодным любопытством, в коем не находилось места ни злобе, ни радушию.
— Дык, капитан, я ж вам говорил уже. Энто мой родич Хилмо и его дружки-имары. Плывут на Гатвал, — паче чаяния выступил из толпы Далрик.
— Помолчи, Шалый, — раздраженно осадил его франт и, резко развернушись, смерил торговца испытующим взглядом.
— Кто вы такие, кто из вас главный и что вам нужно на «Джакомо»? — вопросил он у толстяка.
— «Джакомо»? — недоуменно протянул Бо.
— Так называется мое судно, — важно кивнул щеголь и тут же рявкнул: — Отвечай!
Теперича купец не сомневался, что перед ним фритониец. Только уроженцы оного графства позволяли себе столь нагло разговаривать с варварами. Хотя горячие южане общались подобным образом со всеми расами и народами, окромя эльфов, коих мнили своими прародителями. На самом же деле фритонийцы происходили от людей, бывших всего лишь рабами в древней империи остроухих.
— Как сказал почтенный Далрик, гном Хилмо и имары, плывем на Гатвал, — нехотя пояснил торговец, про себя кляня длинный язык рыжего болвана.
— Какой еще Далрик?! Никогда не слыхал ни о ком с таким именем! — взвился щеголь.
— Так вот же он! Далрик Шалый! — ткнул пальцем в родича начавший терять терпение Хилмо.
Щеголь с притворным изумлением выкатил глаза и, повернувшись, вперил исполненный недоумения взор в карамазого гнома. Родич сына Килто неожиданно сдулся, скуксился, сделавшись будто бы меньше и уже в плечах.
— Значит, Далрик, — неопределенно протянул фритониец, а затем сызнова повернулся к купцу и его спутникам.
— На моем корабле нет имен, только прозвища, — с непонятной гордостью поведал он, а потом, приблизвшись вплотную к лицу торговца, завопил явно не удовлетворенный предыдущим ответом торговца:
— Отвечай, кто ты такой и что тебе здесь нужно?!
На щеки и лоб толстяка брызнули слюни. Брезгливо поморщившись, Бо нагнул голову и вытер рукавом мокрую физиономию.
— Полегче, приятель, — буркнул купец. Несмотря на громкое сопение Хилмо, слух толстяка явственно различил участившееся дыхание Готрика. Следопыт готов был броситься в схватку.
— Я — торговец Бо Хартсон, а это мои спутники: Готрик Тихий из клана Совы и гном Хилмо, сын Килто, — дабы развеять полнившее воздух напряжение решил представиться толстяк.
 
— Откуда вы?! Из Лордании?! — пуще прежнего взвился щеголь.
Странному фритонийцу удалось вогнать купца в замешательство.
— С… Колден-Кура… — непонимающе нахмурился толстяк.
— Так почему же тебя кличут Хартсоном?! Это лорданийское имя! — не унимался франт. Моряки вокруг сохраняли любопытное безмолвие.