Долгорукий. Суетолог Всея Руси (СИ)
…блондин и брюнет шли по огромной чешуйчатой туше, медленно погружающейся в пучины океана. Гигантская тварь напоминала то ли угря, то ли мурену. Её хвост протянулся аж до конца восточного горизонта, а гигантская голова с помутневшими глазами виднелась на западе.
— Удалась рыбалка, — довольно произнес блондин, похрустывая костяшками пальцев. Вокруг него медленно гас покров. Он достал из кармана телефон, — Пора сделать модное селфи из категории: «Вот такую рыбу поймал».
— Ты слишком любишь публичность, — равнодушно произнес брюнет.
— Может быть, — улыбнулся блондин, — Но я никогда не упущу возможности прославить кровь моего рода. Даже в такой мелочи.
Особняк Долгорукого
После того, как полковник Сухов вывел кричащую и вырывающуюся Ирину из кабинета, Алексей Петрович обеспокоенно вздохнул и обратился ко мне:
— К слову… Ваша светлость, напомню вам, что раньше отец Ирины, Егор Адамович, до женитьбы на вашей тётушке, носил фамилию Черновых.
— Черновых? — удивился я, — Разве он не из рода Долгоруких?
— Нет, он лишь породнился с вашим родом через брак, — пояснил Алексей Петрович, — Черновы — не слишком знатный род, но имеют определённые связи и влияние при дворе Императора. Кроме того, в их роду состоят несколько могущественных Истребителей Аномалий.
Я задумался. Ситуация складывалась интересная. Княжна представляет интерес для рода Черновых… как я могу этим воспользоваться? Надо подумать.
— То есть мой дядя изначально был простым графом? И лишь потом, женившись на тётушке, получил титул князя? — уточнил я.
— Совершенно верно, ваша светлость, — кивнул дворецкий, — Благодаря браку и влиянию на… на вас прежнего он сумел возвыситься. Он же был вашим опекуном и многое держал в своих руках.
— Хм… любопытно, — протянул я, — И вы полагаете, Черновы могут вступиться за Ирину теперь?
— Возможно, если узнают, что мы её задержали, — предположил Алексей Петрович, — Так или иначе они могут начать вставлять палки в колеса, когда немного поутихнет скандал с культом. Ирина владеет многими финансовыми секретами рода Долгоруких, её пока что отпускать нельзя ни в коем случае. По крайней мере до тех пор, пока вы не найдете нового надежного экономиста. Он должен будет продумать новую финансовую стратегию рода.
Я задумчиво почесал подбородок.
— Что ж, эту проблему тоже нужно решить. Есть у вас толковый кандидат на примете?
Алексей Петрович снова почесал бороду:
— Сложно сказать… Я всё-таки больше по хозяйственным вопросам.
— Ладно, — я махнул рукой, — Что-нибудь придумаю.
Когда Алексей Петрович вышел из моего кабинета, в приоткрытую дверь тут же заглянула горничная Маша.
Она была бойкой девушкой лет двадцати, с милым личиком, усыпанным веснушками. Ее большие голубые глаза лучились жизнерадостностью и любопытством. Русые локоны вьющихся волос подпрыгивали при каждом ее движении, придавая облику озорства.
Маша носила легкое голубое хлопчатобумажное платьице с мелким белым горошком, перехваченное по талии белым фартуком с кружевной отделкой. На голове красовалась белая кружевная заколка, слегка сдвинутая набок. В руках девушка сжимала яркий радужный пипидастр — перьевую метелку для сметания пыли.
Завидев меня, Маша широко улыбнулась, отчего на ее щеках появились очаровательные ямочки. Она энергично замахала мне свободной рукой, ее голос прозвенел колокольчиком:
— Барин, барин! Позвольте мне зайти, у меня такие новости, такие новости! Что прямо вот, что прямо вот ну ваще!
Я улыбнулся в ответ и махнул рукой, приглашая её войти. Эта девушка постоянно вызывала у меня улыбку — настолько искренней и непосредственной она была. Кажется, Машу ничто не могло привести в уныние или раздражение. Она воспринимала жизнь как увлекательное приключение и старалась найти повод для радости в любой ситуации.
— Заходи, Машенька, рассказывай свои новости. Я весь внимание.
Переступив порог кабинета, Маша прикрыла за собой тяжелую дубовую дверь и подбежала к моему письменному столу. Я предложил ей присесть в мягкое кожаное кресло напротив меня. Но она осталась стоять, подпрыгивая от нетерпения и размахивая пипидастром, как орудием возмездия.
Казалось, ей не терпится поделиться своим открытием. Голубые глаза девушки сияли, как у ребенка, который нашел клад. Она смущённо затеребила край своего белого фартука, явно собираясь с мыслями. Я с интересом ждал, что же за новости принесла мне эта очаровательная барышня.
— В общем, дело было так, — начала она, — Я сегодня прибиралась в одной из комнат на втором этаже, знаете, в той самой, куда ваш дядя раньше никого не пускал. Вытерла пыль, переставила книги на полках, помыла зеркало и рамы для картин. И представляете, что я там нашла⁈
Маша сделала эффектную паузу и достала из кармана фартука небольшую связку ключей на цепочке. Её голубые глаза заблестели от возбуждения.
— Вот! Один ключ — возможно, ключ от вашего фамильного сейфа! Я сразу узнала его по характерному замысловатому рисунку. На сейфе такие же узоры. Он лежал в тайнике за книжной полкой, представляете? Какими судьбами туда попал, ума не приложу!
Я искренне обрадовался такой находке. Но куда больше меня заинтересовал второй ключ — он выглядел весьма странно. Он был заметно массивнее своего миниатюрного серебряного соседа, и выглядел так, словно его сделали ещё во времена древних царей. Он был откован из железа, которое со временем потемнело и покрылось красноватой патиной. С одной стороны ключа красовалась большая замысловатая бородка с изящным узором, словно кружево, а с другой — простой зуб, по форме напоминающий стрелу. Ручка ключа была украшена тонкой резьбой, которую, к сожалению, стерло время. Ключ был тяжелым, но очень крепким — такой нельзя было сломать или согнуть.
Ума не приложу, что в особняке таким ключом открывать. Но он наверняка важен, раз дядя хранил его вместе с ключом от сейфа.
Я подошел к сейфу и, сунув в него серебряный ключ, повернул. После чего набрал пароль. Щелкнув, замок открылся. Отлично.
Я задумчиво распрямил вогнутый угол дверцы. На месте сгиба осталась едва заметная полоса. Но теперь сейф снова стал неприступной крепостью. А ключ был только у меня.
Я достал из кармана Ядро Тёмного Бога и положил его в сейф. Не хотелось бы потерять такой отличный светильник. Так что пусть пока тут лежит.
Может быть в будущем я найду ему еще какое-нибудь полезное применение. Орехи, например, колоть.
— Молодчина, Маша! Ты меня просто выручила. Я уже отчаялся его найти.
В порыве благодарности я подхватил хрупкую Машу на руки и закружил по просторному кабинету. Она беспечно рассмеялась:
— Ой, барин, поставьте меня на место, а то я так ходить отвыкну! Вы такой высокий, а я высоты боюсь!
Но в её голубых глазах плясали озорные искорки. Опустив Машу на пол, я еще раз чмокнул её в розовую щёку.
— Еще раз спасибо тебе, дорогая! Обязательно награжу за такую удачную находку. Хочешь, самолично испеку для тебя огромный торт?
Маша весело рассмеялась и игриво погрозила мне пальцем:
— Ой, барин, хватит меня баловать сладостями! И так скоро толстеть начну, если не перестану налегать на сладкое.
День определенно удался на славу!
— Кстати, барин, я как раз хотела вам сказать — ваша ванна готова! — продолжала Маша, — Вода набрана, полотенца подогреты, масла для аромата разлиты, а ваша любимая желтая уточка запущена в ванную плескаться на волнах! Самое время расслабиться и отдохнуть после напряженного дня!
Она заливисто засмеялась, её голубые глаза весело блестели.
— Желтая уточка? — озадаченно переспросил я.
— Ну да, — она удивленно посмотрела на меня, — Ваша любимая уточка. Вы без нее помыться не могли. И капризничали сильно, если вам её не приносили…
Что там за кадр обитал в этом тебе до меня? Без уточки он, блин, не мог помыться…