Водный клан (СИ)

— То, что тебе удалось так высоко подняться — это ты молодец, — я кивнул, снова делая глоток ароматного чая. — А вот то, что тебя раскрыли нехорошо. Что произошло?
— Скоро здесь в Твери состоится крупная акция, по-настоящему крупная. То, что произошло в Милане — это так цветочки. Миланскую акцию Волков провел самостоятельно, задействовав лишь три ячейки. Ему захотелось убедиться, правду ли говорят о невероятной мощи императора или нет. Узнал и убедился, так что еле ноги унести сумел, и то, применив классический трюк с переодеванием: убил наводящего порядок служителя закона и, переодевшись в его форму, бежал из Милана, бросив своих.
— Я там был и тоже бы сбежал на его месте, — я кивнул, отставил чашку в сторону и принялся еще пристальнее разглядывать Кузю. На первый взгляд, хоть и выглядел он довольно странно, но зазомбированным, тем не менее, не выглядел. Видел я в свое время его горящие глаза, когда он пытался отстаивать передо мной Громова с его убеждениями. Но, если верить его словам, поднялся он высоко, но вот актером он никогда хорошим все-таки не был.
— Здесь будет не три ячейки, Сава, здесь они будут все. И у нас нет императора, чтобы все обошлось незначительными жертвами, — Кузя сделал еще один длинный глоток. — Я, когда узнал, если честно запаниковал, и принялся звонить, но ни ты, ни Любушкин не были доступны… А потом я узнал, что Любушкин убит, а ты в коме… — о, а вот сейчас я узнаю Кузю, паникера и «мывсеумремщика». — В общем, я звонил тебе просто уже от безнадеги, и вот, ты здесь. Значит про кому Олега дезинформировали. — Черт, все-таки у меня завелся крот или кроты, а я надеялся, что у меня всего лишь паранойя. — Глазков, это координатор второго столичного десятка, слышал, как я разговариваю с Любушкиной. В общем, я не стал ждать, когда мне перережут глотку, и сбежал. Всю ночь прятался, замерз как собака, а утром позвонил тебе.
— Кузя, — простонал я, прикрывая лицо руками. — Ты просто форменный идиот! Ты что, не вырубил и ни избавился от своего кома?
— Да вроде бы у Волкова нет техники, чтобы сигналы перехватывать, — растерянно проговорил Кузя, но его рука на мгновение дрогнула, а глаза начали заполняться кристально чистым голубым светом.
— Спокойно, — я резко призвал дар, практически рухнув в него. — Спокойно, не нужно сильно волноваться, да и точечные торнадо посреди данного заведения точно ни к чему. — Он несколько раз вдохнул и выдохнул, затем очень аккуратно поставил чашку на стол. — Когда запланирована акция?
— Через… — он не успел договорить. Дверь резко распахнулась, и раздались выстрелы. Кузя два раза дернулся и обмяк, а на его белой рубашке начали проступать кровавые пятна. Опять эти долбанные Волковские пули. Да где эти твари берут столько адамантина, да еще и активированного? Я вскочил, полностью сливаясь со стихией. Время сразу же словно замедлилось. Нет, я не видел, как летит сама пуля, но колебание воздуха, который она рассекала, вполне мог уловить взглядом. Вскочили мои бойцы и открыли огонь в нападавших. Ворвавшиеся в зал семеро мудаков очень быстро сократились до пяти, а потом начали падать мои парни. Я же пнул стол, который, перевернувшись, образовал хоть ненадежное, хлипкое убежище, но пока вполне сойдет, главное, убрать с траектории огня Кузю. То, что за его головой послали столько хорошо вооруженных товарищей, должно его в итоге заставить этим гордиться, при условии, что он выживет. Мы очень хорошо обследовали прилегающую местность, засады здесь не было. Похоже, что Кузя привел за собой хвост, или же этого вдогненного все-таки выследили по сигналу с его кома.
Со стороны кухни выскочили пара официантов, которые сразу же получили по несколько пуль в грудь и начали медленно оседать на пол. Время еще больше замедлило ход, когда я повернулся лицом к нападавшим. Они уже разворачивали стволы в мою сторону, а меня с головой захлестывала ярость, ведь, получается, двух моих парней они положили еще на подходе к этой тошниловке.
Вода везде, в этих кусках плоти, натянутой на костяк скелета, ее тоже в избытке. Я сам вода, я состою из нее. Вода подчиняется мне, любым моим приказам. Она может принять любую форму, какую я захочу, может прибывать в любом своем качестве. Но даже вода может не успеть остановить пули, которые вот-вот вырвутся из стволов автоматов, которые держат в руках эти мешки с водой и ее производными, хоть они и очень медленно выжимают спуск, настолько медленно, что я вижу, как перетекает вода по мышцам пальцев каждого из них, когда они приходят в движение.
 
Выкинув обе руки в направлении нападавших, я развернул струю, которая вырвалась из ладони как из брандспойта, и растопырил пальцы. Струя на подлете разделилась на пять струй поменьше, ударив по рукам нападавших, чтобы вырвать автоматы. Давление в струе было такое, что они выронили оружие и взвыли, но двое перед этим успели выстрелить. Я отстраненно увидел, как под моим напором у последнего нападавшего автомат вылетает вместе с кистью, буквально оторвав кусок плоти от тела. Кровь брызнула небольшим фонтанчиком и сразу же опала, но я видел каждую каплю, что вырвалась на свободу из тела, напавшего на меня, и подчиняясь силе древней стихии устремились в сторону струи, чтобы попытаться слиться с ней и стать ее частью. Рывок струи на себя, и вот я окружен плотным прозрачным щитом, в котором увязли и так и остались висеть, словно в желатине, а не в воде, пули. Первоначальную стихию не взяло даже адамантиновое напыление, хотя в прошлый раз при столкновении этих двух сил, насколько я помню, они меня чуть сообща на тот свет не отправили. Резко опустив щит, позволив ему растечься по полу огромной лужей, я заметил, как пули, лишившиеся опоры, упали и покатились по мраморному покрытию, закатываясь за перевернутый стол, служащий щитом для Кузи. Сделав шаг в сторону Волковских выкормышей, я накрыл Кузю вместе со столом таким же щитом, за которым прятался не так давно, и который доказал свою эффективность, просто на всякий случай, чтобы избежать случайностей, используя ту самую воду, которая растекалась по полу.
Протянув вторую руку в сторону нападающих, я сделал жест чисто интуитивный, потому что все, что касалось слияния со стихией происходило на интуитивном уровне. Почему-то учебников по такой разновидности магии я так и не нашел, хотя, видит бог, искал не покладая рук. Каково же было мое удивление, когда вместо чистой искрящейся воды, рядом со мной, а не привычно в руках, начало появляться какое-то зеленое переливающееся нечто… Мать моя женщина, так ведь это гребанный желеподобный, мать его, Макар, или как там Алдышев любовно называл свою зверушку? Зелень, быстро перетекая, бросилась к уцелевшим мудакам, уже пытающихся поднять оружие с пола, и даже не понимающих, в какой заднице они во так, в мгновение ока, очутились. Лично я, увидев прущую на меня зелень по имени Макар, сделал бы ноги, только меня и видели бы. Вот только эти, похоже, все же были не в курсе, что Макарка не так безобиден, как выглядит на первый взгляд, и это исключало из разряда кротов вполне приличный круг тех, кому эта пакость известна.
Я смотрел, как зелень облепила их с ног до головы, в какие-то пару секунд, телепортировавашись прямо перед опешившими уродами и разделившись одним едва заметным движением на пять одинаковых маленьких зеленых субстанций, направленных на свою собственную цель. Странно, но в дикой, так сказать, природе она не отличалась особой быстротой, во всяком случае, я такого не помню. Раздался дикий вопль, и я резко отпустил дар, пошатнувшись после того, как стихия меня покинула. Я еще успел увидеть, как нападающие упали, все еще облепленные шевелящейся зеленью, и после этого время, сделав рывок, понеслось с удвоенной силой.
Покачнувшись, я обвел взглядом зал кафешки, остановив его на груде одежды, в которой виднелись выбеленные, словно отполированные кости. Зелени, ни одной большой ни пяти ее маленьких частей видно не было, значит, она ушла куда-то сразу, как только я завершил слияние. Это что еще за херня со мной происходит? Почему я смог манипулировать чем-то, что выглядело как зелень, вело себя как зелень, только в отличие от зелени, подчинялось моей воле. Что вообще со мной происходит, вашу гребанную мать, господа мои ученые?