Вызов тебе (ЛП)

Я бросил упакованный сэндвич на стол.
— Прости, если пришлось долго ждать, — сказал я. — Мы были на вызове. Пожар в жилом доме.
— Надеюсь, все выбрались целыми.
— Так и есть. Семейный пёс тоже.
— Что ж, теперь мне кажется, что вы все заслуживаете большего, чем сэндвичи.
— Поверь мне, ты сделал наш день, принеся их. Что возвращает меня к вопросу, почему ты приехал. Всё в порядке?
Ксандер хохотнул, расстёгивая свой чёрный пиджак, и сел на край матраса.
— Видишь? Не я один автоматически думаю «катастрофа», когда мы появляемся в жизни друг друга.
В его словах был смысл, но…
— Странно, что это всё время происходит, да?
— Ох, не знаю, — Ксандер положил ногу на ногу и внимательно посмотрел на меня. — Иногда случайности… неизбежны.
Ладно, это была странная фраза, но плевать.
— Кстати о случайностях, я сегодня встретил кое-кого, кого ты знаешь.
— Правда? — я отодвинул стул, уселся и закинул в рот ещё чипсов.
— Да. Это было для интервью, которое я снимал сегодня утром для вечернего эфира.
Я нахмурился, задумавшись, кого я мог знать достаточно важного, чтобы он был на интервью у лучшего ведущего ЭНН. Затем я простонал и закатил глаза.
— Это ведь был не Шон? Интервью о работе на улицах Чикаго? Потому что несмотря на то, что ты думаешь, остальная Америка определённо заснёт к концу этого репортажа.
Ксандер покачал головой.
— Нет, на самом деле, это был Себастиан Вогель из «АнаВог».
Всё внутри моего тела будто застыло на месте. Ксандер смотрел на меня, дожидаясь какой-нибудь реакции.
Чёрт. Думай, Киран, думай.
Я быстро пробежался по воспоминаниям, пытаясь вспомнить, упоминал ли Баша за последние пару раз, когда видел Ксандера или говорил с ним, и когда ничего не вспомнил, мои мысли начали кружиться. Откуда Ксандер знал, что я знаю Баша?
— Киран?
— А?
— Себастиан Вогель? Ты не упоминал, что это его ты спас из пожара в «Ройал» в тот день.
Эм, нет, не упоминал, и на это была хорошая причина. Я всё ещё пытался понять, кто такой Баш, и что случилось в пабе. Что вернуло меня к тому, каким образом Ксандер что-то узнал… Секундочку. Он сказал, что сегодня брал интервью у Баша, этим утром. Чёрт, значило ли это, что они на съёмках говорили о той ночи пожара? Рассказал ли Баш всем, что это я его спас? Что ещё он сказал? Что я водил его на ужин?
Боже, это было последнее, что я хотел бы услышать в слухах по всему Чикаго.
— Аллооо? — Ксандер помахал рукой в воздухе. — «Ройал»?
— Да, эм, я просто не видел смысла. Никто из вас ведь его не знал.
Глаза Ксандера сузились, и что-то в его взгляде заставило меня заёрзать на месте.
— Верно. Полагаю, это правда.
— Правда, — огрызнулся я, чуть жёстче, чем намеревался. — Будто Шону или Генри будет важно знать имя того, кого я вытащил из здания.
— Ты прав, — Ксандер кивнул, а затем провёл пальцами по лёгкой серебристой щетине, покрывающей его щёки и подбородок. — Но им может быть интересно узнать, что через пару дней ты водил его в один из самых дорогих ресторанов Чикаго.
Твою. Мать. Я чувствовал, как румянец начинает подниматься от груди к шее, и столкнувшись с мужчиной, которого знал почти всю жизнь, я сжал зубы.
Чем, чёрт возьми, думал Баш, выдавая всю эту личную информацию кому-то вроде Ксандера? Репортёру, чёрт побери. Разве Баш не говорил мне, как ценит свою личную жизнь? Что ему не нравится выставлять свои отношения напоказ, чтобы видел весь мир? Да уж, вот вам и чёртова речь.
— Ничего такого не было. Он просто хотел выразить благодарность, вот и всё.
— Ничего такого, да?
— Верно.
— Поэтому ты соврал, что идёшь на ужин с другом?
— Это что такое? Испанская инквизиция? — я чувствовал, как встают дыбом волосы на загривке, слова становились всё более и более защитными, пока Ксандер продолжал допытываться. — Последний раз, когда я проверял, мне не нужно было рассказывать тебе, с кем я хожу на ужин, а с кем не хожу.
— Киран…
— Если это всё, о чём ты пришёл поговорить, то разговор окончен.
Я поднялся на ноги, желая как-нибудь уменьшить охватившую меня злость, потому что знал, что мне это не поможет. Если что, я только добавлял бензина в чёртов огонь, который развёл Баш — и будь он проклят за это.
 
— Брось, не будь таким.
— Я нормальный. Это ты пытаешься сделать из мухи слона.
— Ладно, ладно, — Ксандер поднял руки, а затем пошёл к двери. Когда он потянулся к ручке, я провёл рукой по своим коротким волосам и мысленно попросил его просто уйти, но в последнюю секунду он остановился и посмотрел на меня, нахмурившись. — Я спрашиваю только потому, что волнуюсь.
— Волнуйся поменьше.
— Справедливо. Но, Киран?
Когда я ответил ему только мрачным взглядом, Ксандер понял этот как знак к продолжению.
— Если у тебя есть вопросы, или тебе нужно с кем-то поговорить о… ком-то, — мой взгляд стал бесконечно более напряжённым, — я рядом. И несмотря на то, что ты можешь подумать, я умею хранить секреты.
Я ничего не сказал, и он вышел, оставляя меня стоять в кабинете, слыша только звук растущей ярости в голове, отбивающей злостный ритм.
Глава 21
Баш
Я не слышал ничего от Кирана до позднего вечера того дня, когда получил сообщение:
«Ты в «Регенте»? Я еду».
Это звучало хорошо, так ведь?
Позвонив вниз, чтобы попросить отправить Кирана наверх, когда он приедет, я открыл бутылку Дом Периньон, налил себе бокал и вышел на террасу. Бриз на такой высоте делал тёплый вечер выносимым, но если честно, я скучал по запаху соли в воздухе.
Наше предложение насчёт здания приняли, что вычёркивало большой пункт в моём списке дел, но мне предстояло провести ещё несколько собеседований, прежде чем можно будет ехать домой.
Я попивал шампанское и позволил мыслям переключиться с бизнеса на удовольствие. Киран стал ярким пятном в моей командировке в Чикаго, но я не собирался сам себя обманывать. Ничего, кроме дружбы, никогда не получится из проводимого вместе времени, и у меня было ощущение, что Александр Торн, наверное, взялся за него и сказал что-то, что заставит его защищаться.
Зовите это интуицией. Зовите это способностью читать людей и видеть блеск любопытства в глазах Александра. Одно я знал наверняка: Киран ехал сюда не для того, чтобы просто погреться в моём присутствии.
Через несколько минут я услышал стук и пошел открывать дверь не спеша, всё ещё с бокалом в руке.
Всё ещё с мокрыми волосами, будто только что вышел из душа, и даже с суровым выражением лица, Киран всё равно лишал меня дара речи своей красотой.
— Проходи, — сказал я, отходя в сторону. Без приветствий, без робкой улыбки. Иногда я ненавидел, когда оказывался прав.
Киран прошёл в гостиную и остановился перед диваном, но вместо того, чтобы сесть, он ходил из стороны в сторону, уперев руки в бёдра.
Будто ничего не замечая, я жестом указал на одно из кресел.
— Присядь. Я налью тебе немного шампанского…
— Я не хочу никакого шампанского. Я не задержусь.
— Оу? — я поставил бутылку обратно в ведро со льдом и прислонился к столу. — Почему же, дорогой?
— Не называй меня так.
Я вздохнул и опустошил свой бокал, прежде чем отставить его в сторону и опереться на руки, поставив их за спиной.
— Хочешь рассказать, почему ты здесь?
Киран провёл рукой по лицу, расхаживая из стороны в сторону.
— Может ты хочешь рассказать, почему решил сегодня разоткровенничаться с Ксандером?
Разоткровенничаться? Фу.
— Прости?
— Не строй из себя дурака, Баш, я знаю, что ты умнее этого. И не раскрываешь свою частную жизнь, ну или я так думал.
— Ладно, — я скрестил руки на груди. — Я понимаю, что тебя что-то расстроило, так что, может быть, ты объяснишь, что именно, вместо того, чтобы меня оскорблять.
— Ксандер говорит, что сегодня ты давал ему интервью.