Год Собаки I. Среди Теней (СИ)

Ма наклонилась, рассматривая резьбу на рукоятке:
— Какие громадные пистолеты…
— Револьверы, — поправил ее Барон.
И мгновенно выхватил один из них. Секунду подержал на весу. И так же мгновенно вернул в кобуру.
Движение оказалось невозможно заметить обычным зрением, настолько оно было стремительным.
— Можно потрогать? — спросила Ма.
— Нельзя… — Барон Суббота прикрыл револьверы плащом.
Его темный красный плащ выглядел скорее бордовым. Он был похож на кожаный, но необычная текстура делала материал странным.
И я спросил Барона:
— Варан или ящерица?
— Дракон.
— Убили дракона? — удивилась Ма.
— Подарок…
Барон посмотрел на наши лица и понял, что ему не верят.
— Мы друзья. Старую кожу отдал… — с улыбкой проговорил Суббота. — Поменялись с ним на двух мальчиков и одну девочку. Не в меру любопытных.
И расхохотался.
В конце коридора появилась делегация молодых людей, ведомая Грегом. Они, совершенно определенно, искали нас с Ма. Даже издалека чувствовалась их враждебность.
Наши новые знакомые тоже заметили Грега и компанию.
Граф Ложкин и Барон Суббота смотрели совершенно спокойно, но женщины заторопились.
— Мы покидаем вас… — мило улыбаясь сказали дамы, — займем места в первом ряду, пока они еще есть.
— Помните про его большие штуки… — добавила де Буа.
— Пиф-паф — и в дамках! — сказала Ложкина.
Граф пожал мне руку, а Барон Суббота коснулся пальцами кончика шляпы.
  
День Второй. Сцена 6–8
 
6.
Грег и компания взяли нас в полукольцо.
Музыканты, возглавляемые синеглазым Грегом, были возмущены и бурлили, выплескивая эмоции.
Мы разрушили их планы.
Появление Ильи, а следом Ма скомкало выступление, к которому они давно готовились. Оттеснило на вторые роли…
Скрипачка Анна кипела от негодования и претензий к Ма, которая с ее скрипкой в последнюю секунду вышла на сцену вместо нее. Сорвала овации и забрала ее триумф.
— Все вопросы к Принцу… — ответила Ма.
Это мгновенно остудило пыл недовольных. Авторитет Принца был непререкаем.
Мелисса и Анна переглянулись. У них, похоже, еще оставались эмоции, но разговор уже был исчерпан.
— Почему такой выбор темы? — спросила Анна. — Эта древняя вещь…
Она пыталась понять почему три месяца репетиций были отвергнуты в угоду мимолетной конъюнктуре.
Я пожал плечами:
— Не знаю… Могу только предположить.
— Интересно, — проговорила Мелисса.
— Таковы, видимо, тренды сезона… Страх темноты — архетип. Это и страх смерти, и страх себя.
— А вы философ… — с лёгким удивлением заметила она. — Балуетесь пресуппозицией суперпозиции?
Мелисса оказалась знакома с трюками дискуссионного кружка… Беседа могла стать интересной.
И я отбил подачу.
— Философствовать, значит учиться умирать, — сказал я. — И да, балуюсь.
— Вы об оружии трусов? Если бы смерть была подобна врагу, от которого можно убежать…
— Планируете убежать? — удивился я.
Девушка явно не прогуливала уроки реликтовой философии исчезнувших цивилизаций.
Грег прервал нашу дискуссию взмахом руки. Мелисса неодобрительно посмотрела на него.
Синеглазый вышел вперед:
— Вы похитили наше время, наше выступление и нашу гостью… Дама идет с нами.
— Дама посылает вас в лес… — сказала Ма.
В игру вступили близнецы.
— А чем возразит юный кавалер? — карикатурным фальцетом спросил первый, и второй тут же отозвался:
— А разве у него выросло чем возразить?
Близнецы ломали комедию голосами дегенератов.
Я узнал в близнецах охранников мэра и смотрел на них улыбаясь.
В черных костюмах секьюрити Марк и Виктор казались безмолвными убийцами, а при свете дня просто артистичными и забавными юношами.
Именно поэтому они нарывались столь явно: моя улыбка их бесила, и мы втроем знали причину.
Но что-то было не так…
Кодекс запрещал применять силу против людей. А то, что это были люди, я не сомневался.
Что смертный мог сделать против бессмертного?
Ничего.
Они знали кто мы, кем приглашены. Простые люди, без инициации с незначительными признаками магии. У них не было шансов.
 
Тогда почему? Почему сейчас?
В экране напротив появилась фигура мэра, на миг экран стал серебристым, и мэр пересек мерцающую плоскость.
Увидев нас сокрушенно воскликнул:
— Да что же это такое… Опять не успел предотвратить кровопролитие.
Мэр приблизился к нам, он запыхался.
— Гость не имеет права открывать дуэль… — с тревогой проговорил мэр. — Даже не думайте об этом.
— Мы и не думали, — сказала Ма. — Как раз собирались уходить.
Мэр добавил, успокаиваясь:
— Как приглашенная сторона, вы под защитой Ритуала. Не ввязывайтесь в провокации, их будет немало…
— И они так просто уйдут? — спросил первый мерзкий голос.
— Мальчик-колокольчик не защитит девочку? — спросил второй. — Он не вызовет негодяев на дуэль?
И Марк с Виктором рассмеялись гадкими голосами обратившихся гремлинов. Играли они превосходно.
Синеглазый спокойно ответил:
— Он не может… Только если не задета честь дамы.
— Заклинаю! — снова воскликнул мэр. — Больше ни слова!
Ма взяла меня под руку, и мы сделали шаг к магическим экранам. Шепнула мне, улыбаясь:
— Пойдем… Мы не пробовали местные пикколини с силийским синим.
И кивнула мэру:
— Все нормально, ничего не задето.
— Потому что ничего нет? — прозвучал сзади мерзкий голос.
За спиной раздались смешки, теперь смеялись не только близнецы.
Мы остановились.
Я с тревогой посмотрел на Ма. Улыбка на ее лице медленно угасала.
Компания синеглазого с восторгом ожидала нашу реакцию.
Они нас поймали в свои сети, и знали об этом. Теперь мы уже не могли просто уйти.
Я прикоснулся к руке Ма:
— Не волнуйся, просто поговорим.
И обернулся.
Один из близнецов сделал быстрое обманное движение. Шагнул в мою сторону, выкинул вперед руку, сжимая кулак на лету, и гулко топнул ногой.
Кулак остановился в сантиметре от лица.
Опыт подсказывал, что продолжения спектакля не последует. Это была примитивная шутка.
Меня брали на испуг.
Взгляд в будущее, на доступные пять секунд, это подтверждал. Ничего не случится. Мы разойдемся, как только Грег бросит перчатку.
— О… — восхитился Марк. — Этот не побежит.
— У нас герой! — произнес Виктор, но в голосе звучал интерес. — Он же не намочит штанишки?
Синеглазый с усмешкой наблюдал за нами. Его интонация прозвучала необычно, он спрашивал и утверждал одновременно:
— Значит… битва?
Грег стащил с руки белую шелковую перчатку и кинул мне в лицо.
Она была настолько легкой, почти невесомой, что не долетела. И стала плавно опускаться вниз.
Я поймал ее, скомкал и кинул обратно. Перчатка ударилась в смокинг Грега и отскочила.
Синеглазый ловко подхватил комок. Он улыбался.
Он получил свое.
— Ты ответишь за это… — тихо сказал мэр Грегу. — Десятикратно.
Асмагард на его пальце вспыхнул и горел алым пульсирующим цветом.
— Иди к пауку, — спокойно ответил Грег. — Поцелуй его в зад.
Мэр с сожалением посмотрел на меня:
— Ну что ж… Выбор сделан. Жребий брошен. Я свидетельствую перед нотариусами Ритуала о выборе главного героя.
Он поднял руку, камень вспыхнул небесным огнем. Метка на груди зеркально отозвалась.
И моя судьба изменилась.
— Ничего страшного… — сказал мэр. — Пока все нормально. Но будьте осторожны, прошу…
Команда Грега с гиканьем и восклицаниями отправилась в раздевалку переодеваться. Они уже участвовали в поединках, и им не терпелось свести с нами счеты. Лично, либо руками Грега, не имело значения.
Грег рвался в бой. Он остро поглядывал на нас своими синими глазами, проходя регистрацию на другой стороне ковра.
Мэр отвел нас к судейскому столику и оттуда после короткой регистрации мы прошли на инструктаж.