Дерзкие желания

Молча улыбаясь, Луиджи повлек ее дальше в самый неосвещенный уголок парка.
- А я знаю кое-что о нас.
- Что?
- Это.
Наклонившись, он нашел ее губы. Молли дернулась, как от электрического разряда, но не отстранилась. Его тело начало пульсировать. Луиджи нужен был этот поцелуй, все больше и больше нужна была сама Молли, потому что она затронула что-то в глубине его души, в его сердце. Сейчас он не хотел думать о том, что это могло бы быть. Такие размышления не лишены опасности.
- Ты сладкая, — бормотал он между поцелуями. 
Молли медленно подняла руки и обвила его шею.
Луиджи прислонил ее к шероховатому стволу дерева. Когда он положил свою ладонь на ее грудь, она глубоко прерывисто вздохнула. Часть сознания не хотела, чтобы этот мужчина дотрагивался до нее. Но одновременно она страстно нуждалась в его ласках и желала их так сильно, как никогда раньше.
Луиджи спустил лямки платья, и прохладный воздух пробежался по обнаженной коже ее тела.
- Луиджи! — прошептала она, но он лишь слегка приподнял ее.
Что-то теплое коснулось ее соска, и все тело Молли сжалось, когда Луиджи взял его в рот. Она непроизвольно обвила его ногой за бедро, сильнее прижимая к себе и крепче обнимая за шею. Ее спина вжалась в кору дерева, когда он провел свободной рукой по другой ее груди и зажал сосок между пальцами.
Молли откинула голову и сквозь листву увидела одинокую звезду. Казалось, она была единственным источником света в кромешной темноте мира. Молли застонала. Это безумие надо было остановить. Но здравая мысль испарились, как только Луиджи принялся целовать ее вторую грудь. Сдавленный хрип вырвался из его горла. Когда ее тело начала бить нервная дрожь, а ноги отказывались слушаться, он наконец отпустил ее.
— Молли, — прошептал он. Его дыхание было обжигающим.
— Мы не должны это делать, — прошептала она в ответ.
— Я знаю. — Он прислонился лбом к ее лбу, все еще не опуская своих рук с ее обнаженной груди. — Ты как конфетка, такая же сладкая. Я просто не могу насытиться
— Я рада, что... тебе понравилось.
Звук чужих голосов заставил Луиджи отшатнуться. О чем он думал, так опрометчиво рискуя репутацией обоих? Он начал неуклюже помогать Молли натягивать лямки, пока она его не оттолкнула.
— Мои пожелания остаются прежними, — чуть вибрирующим от волнения голосом предупредила она его.
Луиджи закрыл глаза и молился, чтобы их не застали пронырливые фотографы.
— Ты права, - наконец выдавил он. - Это была очевидная ошибка. Я не должен так поступать.
— Значит, мы обо всем договорились. — Молли торопливо пошла к тусклым фонарям, мерцающим вдоль центральной аллеи. Внезапно споткнулась, и Луиджи подхватил се под локоть.
— Ты сердишься?
— С чего ты решил?
- Интуиция подсказывает.
Парк, где они гуляли, располагался недалеко от отеля. Вскоре Молли, высоко подняв голову, прошла через холл к лифту. Она была в ярости, но не из-за поцелуя. Бедняжка злилась на себя из-за допущенной слабости. И, если честно, на Луиджи тоже — из-за его слов об очевидной ошибке. В глубине сердца Молли, отправляясь на прогулку, знала, что он попытается ее поцеловать. Она могла этого избежать, если б не пошла с ним в парк.
Но она вовремя не остановилась и теперь расплачивалась сполна. Ее тело не желало мириться с уединенным образом жизни, который Молли выбрала для себя. Оно жаждало нежных ласк. Но хуже всего было то, что оно жаждало получать их именно от Луиджи Бенелли — мужчины, которого Молли не могла заполучить для себя ни при каких обстоятельствах.
7
Который час? Луиджи приоткрыл веки и снова зажмурил их от яркого солнечного света, бившего в распахнутое окно спальни в его ломе. Что-то было не так. Потирая ноющий висок, он приблизил к глазам часы и застонал.
— Не может быть! Неужели я проспал?
Он снова откинулся на подушку и закрыл глаза. Если разобраться, то все было закономерно. Последние две ночи он почти не отдыхал, прокручивая в голове события субботнего вечера до тех пор, пока мозг не отказывался ему подчиняться и не отключался. Тогда, по пути к отелю, Молли не сказала ему ни слова, а потом пошла прямиком в свою комнату, со всего размаха хлопнув дверью. На следующий день она оставалась такой же замкнутой. Перед камерами она улыбалась, но наедине с ним становилась холодной и сдержанно любезной.
 
И кто его за язык тянул сказать, что их поцелуй — ошибка?! Но ведь он действительно был ошибкой, только женщине не следовало говорить об этом подобным образом. Особенно такой ранимой, как Молли. Луиджи хотел позвонить ей, чтобы все исправить, но не нашел подходящего предлога.
Бенелли перевернулся и вытащил подушку из-под головы. Бесполезно было утешать себя, что, несмотря на субботнее фиаско, он провел время лучше, чем когда-либо. С Молли было весело и интересно. Сквозь внешнюю невинность в ней угадывалась какая-то удивительно зрелая мудрость.
Да, с ней было хорошо. Почему-то Луиджи гордился даже самыми незначительными комплиментами, прозвучавшими из уст этой девушки. Хотя теперь он и сам не мог понять — плакать ему или смеяться от радости, что эти выходные наконец-то закончились. Молли затронула какую-то струнку в его душе, что-то запрятанное очень глубоко, видимо, то чувство, о существовании которого он давно забыл. И постепенно желание увидеть ее снова стало непреодолимым.
Трель дверного звонка отозвалась ноющей болью в виске Луиджи. Но прежде чем он успел приподняться, послышалось щелканье ключей в замке. У его домработницы был выходной, значит, это был кто-то из его родственников. Луиджи тут же решил отобрать ключи от квартиры у всех родных.
— Эй, есть кто живой?
Анджелика! Он едва успел натянуть брюки, как она ворвалась в спальню.
— О, отлично, ты дома! — затараторила она без малейшего смущения. Под мышкой у нее торчала стопка газет.
— А тебе не могла прийти в голову мысль, что я просто-напросто сплю? — прорычал Луиджи.
Анджелика демонстративно долго смотрела на часы.
— В девять утра? Почему такое должно прийти мне в голову? И в солнце, и в дождь, и в будни, и в выходные ты всегда ровно в семь садишься в офисе за свой рабочий стол. Так было испокон века, потому что ты неисправимый трудоголик.
Почему колкости из уст Анджелики не воспринимались им как оскорбления? С Молли все было по-другому. Все ее замечания задевали его за живое.
— Все-таки ты не должна так вламываться. Я мог быть не один.
— Уверена, репортерам бы понравился такой вариант. - Широко улыбаясь, сестра бросила на кровать свернутые газеты. — Они даже догадываются, с кем бы ты мог быть в своей спальне.
Не обращая внимания на поток язвительных замечаний, Луиджи взял одну из газет и увидел огромную фотографию. На ней он и Молли стояли на набережной залива. Причем Луиджи стоял довольно близко, и это выглядело несколько... интимно. Заголовок гласил: «Миллионер поладил с несговорчивой девушкой».
— Совсем неплохо, - пробормотал Бенелли. - Газетчики постарались. Для бедного новостями субботнего дня это стало просто находкой.
— Теперь загляни в утреннюю газету.
Луиджи слегка присвистнул, обнаружив на странице целую серию фотографий, изображающих его поцелуй с Молли перед отелем. «Двухдневное романтическое свидание или настоящий роман на всю жизнь?» — было выведено крупным шрифтом над этими снимками. Первая же колонка статьи была посвящена высказываниям самого завидного холостяка Сиднея насчет его нежелания связывать себя узами брака.
Луиджи вздохнул.
— Молли это не понравится.
Выражение лица его сестры сделалось озорным и хитрым. Явный признак того, что это еще не все новости на сегодня.
— Выкладывай, — рявкнул Бенелли.
— По телевизионному каналу уже были многочисленные репортажи. В студии Роберто телефон раскалился. Все хотят знать, как идут дела. Люди включают телевизор, чтобы узнать о дальнейшем развитии ваших отношений. Мы подумали, что тебе стоит продолжать иногда встречаться с Молли, чтобы подогревать интерес зрителей. Роберто очень неловко просить тебя о новой услуге, но такое внимание общественности нельзя упускать.