Развод и девичья фамилия (СИ)

И, казалось бы, всё в её жизни идеально, как она и мечтала, но без ложки дёгтя не обошлось — спустя три года после бракосочетания она по-прежнему не была беременна.
Проснувшись утром от тянущей боли внизу живота и противного ощущения чего-то липкого на бёдрах, Стелла едва не разревелась в голос — месячные! Господи, кто бы рассказал раньше — не поверила бы, что приход красных дней её ввергнет в отчаянье. Допустим, первый год они предохранялись, в течение следующего, то предохранялись, то нет, поэтому она и не смогла залететь. Но вожделённое зачатие не случилось и после нескольких месяцев интенсивной половой жизни без защиты!
Она всегда радовалась наступлению менструации — ура, пронесло! А теперь рыдала, не в силах успокоиться.
Виктор сегодня должен вернуться из краткосрочной поездки, жена оставалась дома, потому что перед отъездом у неё была целая неделя задержки. Они тихо радовались, боясь спугнуть удачу, и Стелла никуда не поехала, оберегая возможную беременность. И вот, когда на завтра у неё была запись к гинекологу, случилось это!
Нет, Виктор ничего не говорит, не упрекает ни словом, ни взглядом, но она чувствует, что муж недоволен, и только вопрос, когда он это недовольство решит озвучить. И родня — напрямую ничего, но намёки, вскользь, исподволь, незаметно для мужского взгляда и слуха, но наотмашь — для женщины, которая никак не может забеременеть.
Она уже и в церковь ходила, и проверялась — никакого результата. «Здорова», — вердикт врачей.
«Ждите, молитесь», — совет батюшки.
Сначала она подумала было, что проблема в муже, но Виктор и без её просьбы тоже проверился — всё в полном порядке, всё функционирует (в этом она и без врачей не сомневалась — каждую ночь имеет возможность убедиться!), а количество и подвижность живчиков говорят о высокой фертильности.
Но беременность никак не наступает.
Неужели это кара за её отношение к Артёму и Лизе? Она не хотела их. Лизу не любила так, как мать должна любить своего ребёнка, а почти насильно зачатый Артём слишком тяжело ей дался, чтобы она смогла перешагнуть через это и приняла мальчика всем сердцем. И рассталась почти без угрызений совести. А сейчас готова душу продать, лишь бы родить, уже не важно — сына или дочь! — но бог, судьба, или пресловутый бумеранг не дают.
Вернувшийся днём Виктор с первого взгляда на заплаканную женщину всё понял, тут же помрачнел и сам. Привычно обнял, целуя, успокаивая.
— Я отвезу тебя в лучшие клиники мира! Потом, есть ещё ЭКО, да у нас впереди масса времени и вариантов.
И они поехали по лучшим клиникам. Результат обследований везде оказался одинаков — оба здоровы. Однако желанная беременность никак не наступала.
В конце концов, медики определили у них иммунологическую несовместимость, когда организм Стеллы воспринимает сперму Виктора, как агрессивный, угрожающий жизни элемент, подлежащий немедленному уничтожению. Получалось, что до яйцеклетки не мог добраться живым ни один сперматозоид. Им запретили акты без презерватива минимум на месяц, чтобы снизить нагрузку на иммунитет, параллельно ей пришлось принимать антигистаминные препараты.

Наиболее благоприятное время для зачатия высчитывалось едва ли не по часам. И вот…
Нет, не акт любви, не секс, не удовольствие, а натурально, медицинская процедура, комплекс упражнений, чтобы зачать новую жизнь. И Стелла терпела всё, она и на большее бы согласилась, лишь бы родить Вите ребёнка! Да что — Вите? Она уже сама хотела малыша — для себя! До боли, до спазмов — взять на руки, прижать, поцеловать крохотные пальчики, увидеть, как малыш ей улыбается — открыто и искренне. Наверное, пришло её время.
К огромной радости, беременность наступила. Стелла сияла от счастья, Виктор стал ещё более заботлив и нежен. Но плод продержался всего шесть недель, а затем произошёл выкидыш.
Как она перенесла это, лучше не вспоминать.
Пролечилась, повторили всё заново — ничего не получалось. Пролетел ещё год — без изменений. Попробовали инсеминацию, потом ЭКО. Стелла измучилась, стала нервная, Виктор тоже переживал, дёргался, срывался на подчинённых. Мать и сёстры притихли, ожидая, чем всё закончится.
 
И однажды Виктор позвал жену для серьёзного разговора.
— Стелл, так дальше не пойдёт. Не знаю, в чём причина, мы оба здоровы, по отдельности совершенно здоровы, но почему-то не совмещаемся. У тебя уже были дети, поэтому проблем быть было не должно. Я, конечно, безотцовщину не плодил, предохранялся, но все анализы показывают, что с моей стороны тоже всё в порядке. Выходит, кто-то свыше не хочет, чтобы мы с тобой имели общего ребёнка. Но есть ещё два варианта — твою яйцеклетку оплодотворить моей спермой и поместить в организм суррогатной матери. Она выносит, родит, будем растить свою кровиночку. Второй вариант, если первый не получится — взять яйцеклетку другой женщины.
— Витя?!
— Да, я понимаю, как это звучит для тебя, но пойми и ты меня — чужого ребёнка я не хочу. Я здоров, врачи в один голос утверждают, что я прекрасно могу иметь детей, а у тебя уже есть двое. Пусть они не с тобой, но они — твоё продолжение, я тоже хочу после себя оставить сына или дочь. Поэтому никаких усыновлений, только родной ребёнок! Если ты не можешь забеременеть и выносить, тогда мне придётся прибегнуть к услугам другой женщины. Но я надеюсь, что всё получится с ЭКО.
И она согласилась, а что было делать?
Молилась всем богам, но чуда не произошло — через несколько недель уже оплодотворённая яйцеклетка снова погибла, уже внутри суррогатной матери.
— Стелл, это была последняя попытка, — прохладным голосом сообщил ей Виктор. — И дело не в истраченных деньгах, дело в ребёнке — я, наконец, хочу его получить!
Несколько недель ничего не происходило, но однажды Виктор за ужином сообщил, что ему нашли подходящую женщину.
— Она внешне на тебя немного похожа, тоже темноволосая и кареглазая, поэтому никто не заподозрит, что ребёнка родила не ты, — и, помолчав, продолжил, — врачи настаивают на естественном оплодотворении.
Стелле показалось, что ей в грудь вонзили нож и несколько раз его провернули.
— Молчи, — предостерегающе вскинул руку Виктор. — Я всё понимаю, но я же смог, значит, сможешь и ты. Ты сильная, ты справишься. Благоприятные для зачатия дни наступят послезавтра и продлятся пять дней. Всё это время я проведу с Алиной. Врачи утверждают, что для повышения вероятности лучше несколько актов. Мне тоже непросто, поэтому, пожалуйста, поддержи, как положено хорошей жене, и не добавляй мне проблем!
И он ушёл, а она осталась и металась по огромному, набитому красивыми и дорогими вещами дому, как раненая тигрица. В горло кусок не лез, прислуга опасалась попадаться хозяйке на глаза, но свекровь позвонить не преминула.
Сил на разговор не было, и она просто поставила сотовый на беззвучку — пусть звонит, хоть обзвонится! Не до неё…
Родня на этом не успокоилась, и приехала лично, но Стелла заперлась в спальне и отказалась выходить. Свекровь потопталась в гостиной — дальше её без хозяйки или хозяина никогда не пускали — пообедала, не уставая набирать номер сына и невестки, но была вынуждена уехать, так ни с кем и не пообщавшись.
А Стелла болела от ревности и отчаянья, не выпуская телефон из рук ни днём, ни ночью. Но за все пять дней Виктор не позвонил ей ни разу.
— Стелла, я устал, — первое, что он ей сказал, когда переступил порог дома, и она бросилась к мужу. — Не сейчас!
Потянулись дни томительного ожидания. Сидеть дома было невыносимо, поэтому она попыталась вернуться на работу, Виктор не возражал. Но оказалось, что делать ей совершенно нечего: пока она проводила время в попытках зачать и выносить ребёнка, муж подобрал себе другую помощницу. Бесцельно просидев два дня, она решила больше в офисе не появляться.
 
Что её убивало — муж не спешил заняться с ней сексом. Это при его-то темпераменте! Дни шли за днями, а он ограничивался только дежурным поцелуем и объятьями. Неужели та, которая заменила её для рождения ребёнка, заменила Стеллу и в остальном?