Цветочек ментального мага (СИ)

— Погоди-погоди… Баллы? Смены? Пожалуйста, объясни, что все это значит.
— Мы должны отработать вину за совершенный проступок служением магическому сообществу, поэтому всем обитателям центра полагаются смены по зарядке накопителей.
Кажется, я начинала понимать, что это за место. Резервуары не только отбывают здесь наказание, но и заряжают амулеты-накопители. Ведь резервуары подобны кувшинам, через которые свободно течет энергия стихий. Рожденные с дефектом энергетического сосуда, мы обладаем даром брать энергию и делиться ею с магами напрямую или посредством накопителей.
— А что за дополнительные смены? — спросила я.
— Их можно брать по желанию. За это начисляются баллы, которые можно обменять на различные бонусы или досрочное освобождение.
— Разве можно освободиться раньше срока? — спросила я.
Неплохо бы побольше узнать про место, в котором мне придется провести двадцать лет жизни. Возможно меньше, если каким-то образом получится сократить срок.
— Конечно, если маги решат, что ты уже исправилась и отработала свою вину перед магическим сообществом. Для этого придётся брать дополнительные смены. Много дополнительных смен. А когда наберешь достаточно, чтобы покрыть срок, нужно будет подать ходатайство на рассмотрение.
Хорошо, что это возможно. Я должна попытаться сократить срок во что бы то ни стало.
— А что за бонусы?
— Выходной от рабочих смен, дополнительные блюда в столовой, еще ими можно расплатиться и избежать наказания за нарушение правил…
— Понятно, — сказала я, хотя по правде говоря, ничего понятно не было.
Видимо, это читалось на моем лице, потому что Бирюза сказала:
— Не забивай себе голову, со временем ты во всем разберешься. Пошли лучше перекусим. Ты голодна?
— Да, — ответила я, вспомнив, что с утра ничего не ела.
— Тогда идем в столовую!
Мы шли по коридору, который представлял собой бесконечную череду одинаковых боксов. Двери во многие боксы были закрыты, но оставались прозрачными. Никакой приватности!
— А как называются другие сектора, и чем они отличаются друг от друга?
— Исправительный центр разделен на три сектора, в которые распределяют в зависимости от тяжести проступка. Мы находимся в секторе “искупления”, он самый многочисленный. Режим здесь делятся на два типа: “перевоспитания”. Они носят форму синего цвета. А режим “искупления” — зеленого. Резервуары, которые совершили незначительный проступок, могут выполнять несложную работу в офисе Магистрата, а остальные обслуживают заключенных и работают на зарядку накопителей.
Я вздохнула. Работать в офисе мне точно не грозило.
— А как называется третий сектор? И какого цвета их форма?
— Сектор утилизации. Они носят форму белого цвета.
— Но я никого в белом не видела.
— Они редко выходят из лазаретной зоны, потому что слабы. Туда помещают травмированных и истощенных резервуаров для восстановления, если это возможно. А если нет, они просто постепенно угасают, отдавая последние крохи энергии на зарядку накопителей.
— Но зачем они это делают?
— А что им ещё остаётся? Для большинства резервуаров жизнь без возможности служить не имеет смысла. Они пытаются хотя бы так послужить магам и гаснут, словно огарки свечей, когда их энергетический ресурс полностью истощается.
Очень жаль, что кто-то оказывается в таком безвыходном положении. Истощенным резервуарам из сектора утилизации не осталось ничего другого, кроме как ждать своей смерти. По сравнению с этим срок в двадцать лет уже не казался мне концом света. У меня хотя бы осталась надежда…
— А есть еще нижний сектор? — спросила я, припомнив, что госпожа Симонсен грозилась меня туда упрятать.
При упоминании нижнего сектора Бирюза изменилась в лице.
— Туда отправляют самых отъявленных преступников, тех, кто имеет проблемы с поведением и опасен для окружающих, — немного помолчав ответила Бирюза, — ходят слухи, — сказала она понизив голос до шепота, — что с теми, кто попадает туда, особо не церемонятся. Говорят, их держат прикованными цепями к стене, и выкачивают энергию всю до последней капли, отчего узники подвалов сходят с ума.
 
— Слухи? — переспросила я.
— Доподлинно неизвестно, что происходит за закрытыми дверями. А редкие "счастливчики", кто возвращается оттуда, держат язык за зубами.
От услышанного по спине пробежал холодок.
— Но не стоит об этом беспокоиться, — продолжила Бирюза, заметив, что я напряглась, — скорее всего, это просто байки, которые кто-то сочиняет от скуки. А даже если и нет, незачем об этом думать. Из среднего сектора в нижний отправляют в качестве наказания только за очень серьезное нарушение.
Мне стало не по себе от мысли, что по неосторожности я могла загреметь в это страшное место. Не хотелось бы оказаться среди сумасшедших, прикованных цепями к стене. Надо быть осторожнее, и впредь постараться хорошо себя вести, чтобы точно туда не попасть.
Мы прошли до конца коридора. Приятный запах еды отвлек меня от тягостных мыслей. Похоже, столовая находится близко.
Бирюза толкнула непрозрачную дверь, которая располагалась справа от лестницы, и мы оказались в просторной столовой. Она была светлая и чистая. Белые столы чередовались со стеклянными. Все они пустовали. Я отыскала глазами линию раздачи. Она была закрыта. Похоже, мы заболтались и опоздали на обед.
Я посмотрела на Бирюзу. Та приложила кольцо к считывателю, и, к моему удивлению, линия раздачи пришла в движение.
— Когда наберешь баллы, сможешь выбрать дополнительные блюда, а первое время придется есть, что дадут, — сказала Бирюза, подавая мне поднос.
Значит, мы все-таки не опоздали. Но почему же никого здесь нет?
— Разве сейчас не время обеда? — спросила я.
— Каждый ест, когда захочет, чтобы избежать толкучки, — пояснила Бирюза.
Бирюза шла вдоль линии раздачи, прикладывая кольцо к считывателю, а я следовала за ней. Возле каждого окошка по ленте выезжало то или иное блюдо, которое она отдавала мне. Вскоре на моем подносе оказался стакан ягодного морса, салат, рыбный суп и запеченный картофель. Выглядело все вполне съедобно.
— Спасибо, — поблагодарила я.
Бирюза сделала жест рукой, означающий, что это пустяки. Она заказала второй набор блюд для себя. Когда поднос был полон, Бирюза отправилась к дальнему столику возле окна, а я задержалась, чтобы налить воды, которая находилась в свободном доступе, и присоединилась к ней.
Мы принялись за еду, и какое-то время за столом царило молчание.
— Ну и что ты сделала? — Бирюза отодвинула в сторону пустую тарелку супа и принялась за печеный картофель.
— Ничего! — Сказала это, и в носу защипало.
Я отвернулась к окну, чтобы скрыть нахлынувшие эмоции, но Бирюза не собиралась сдаваться так просто и выжидательно смотрела на меня.
— Господин просто решил от меня избавиться, — наконец выдавила из себя я.
Мы с ней переглянулись. Бирюзе было прекрасно известно, что резервуары не имеют права называть имя прошлого хозяина.
— Решил избавиться? — воскликнула Бирюза.
— Да, — ответила я, не совсем понимая причину ее воодушевления.
— Вот это совпадение! Представляешь, от меня тоже!
— Сомневаюсь, что тебе так же “крупно повезло”, - я горько усмехнулась, — ну и в чем же тебя обвинили?
— В непослушании. Господин ко мне придирался. Чтобы я не сделала, все было не так. Он постоянно был мною недоволен, так что в один прекрасный день я оказалась здесь.
— Сколько тебе дали?
— Полтора года ни за что, представляешь? К счастью, скоро мой срок закончится, и меня снова отправят в распределительный центр, где я смогу попасть к другому магу. Надеюсь, на этот раз стихии будут благосклонны, и мне достанется добрый хозяин.
— Пусть так и будет!
У Бирюзы все не так уж и плохо, наверное, поэтому она не унывает. Скоро она выйдет отсюда, а я здесь на долгие годы…
— А что приключилось с тобой? — поинтересовалась Бирюза.