Белое золото, черная смерть

— Где была Айрис, когда вы говорили по телефону? — спросил комиссар.
— Я думала, она еще в ванной, но она, похоже, прокралась в гостиную бесшумно, босиком. Я была в гостиной, сидела на диване спиной к столовой. Она вполне могла подслушивать незаметно для меня. — Она снова улыбнулась своим мыслям. — Очень похоже на Айрис. Я бы и так ей все рассказала, но она предпочла подслушивать.
— Вы не знали, что она сбежала из тюрьмы? — мягко спросил комиссар.
Наступило молчание, зрачки Билли расширились.
— Она сказала мне, что детективы Джонс и Джонсон выпустили ее искать Дика. Я этого не одобряла, но, в конце концов, это не мое дело.
Воцарилось гробовое молчание. Комиссар тяжело посмотрел на капитана, тот потупил взор. Гробовщик хмыкнул, но Могильщик сидел с серьезным выражением лица.
Билли заметила все эти странные перемены и спросила невинным голосом:
— А что это за кипа хлопка?
— В ней было восемьдесят семь тысяч долларов, похищенных у Дика, — пояснил весело Гробовщик. — Они были спрятаны внутри.
— О-о-о! — простонала Билли, падая на пол, но Могильщик успел ее подхватить.
Прошла неделя. Гарлем прочно занял первые страницы бульварных газет. Сексапильные девицы, обезумевшие убийцы, а также южные полковники и психи-детективы как могли развлекали почтеннейшую публику. Кровавые описания убийств и грабежей изображали Гарлем преступным адом. Дик О'Хара и Айрис проглатывались ньюйоркцами на завтрак вместе с овсянкой, обоим были предъявлены обвинения в мошенничестве и убийстве второй степени. Айрис вопила со страниц газет жирными черными строками заголовков, что ее надула полиция. Движение «Назад в Африку» состязалось с движением «Назад на Юг» за газетное пространство и читательские симпатии.
Погибшие стрелки были явно великими мастерами своего дела, и Могильщика с Гробовщиком все вокруг поздравляли с тем, что им посчастливилось уцелеть.
Полковнику Калхуну и его племяннику Рональду Компсону было предъявлено обвинение в убийстве Джошуа Пивина, рабочего из Гарлема. Но штат Алабама отказался выдать их нью-йоркской Фемиде на основании того, что убийство негра не составляет преступления по законам Алабамы.
Семьи поборников О'Мэлли устроили митинг в поддержку Гробовщиками Могильщика на том самом месте, где недавно были ограблены. Шесть свиных туш были пущены на жаркое, и детективам были вручены памятные карты Африки. От Могильщика потребовали речи. Он встал, посмотрел на карту и сказал:
— Братья, карта эта постарше меня. Если вы хотите попасть в эту вашу Африку, то это возможно только через могилу.
Никто не понял, что он имел в виду, но все равно он удостоился аплодисментов.
На следующий день оба детектива были упомянуты в приказе комиссара как проявившие исключительную отвагу и выдержку, но повышений не получили.
Владелец похоронного бюро Г.Исходус Клей всю неделю только и знал, что хоронил. Это оказалось столь прибыльным занятием, что он выдал своему шоферу и помощнику Джексону премию, каковая позволила последнему жениться на своей невесте, с которой он состоял в незаконной связи уже шесть лет.
Тихим вечером в среду Гробовщик, Могильщик и лейтенант Андерсон сидели в кабинете капитана и пили пиво.
— Не понимаю полковника, — говорил лейтенант. — Что он хотел — развалить движение О'Мэлли или просто их ограбить? Кто он — борец за идею или просто вор?
— Он борец, — сказал Могильщик. — За то, чтобы чернокожие только и знали, что собирали хлопок на Юге.
— Да, полковник считал движение таким же антиамериканским, как большевизм, и хотел уничтожить его любой ценой, — сказал Гробовщик.
— То есть, грабя, он совершал патриотический поступок? — иронически спросил Андерсон.
— А разве не так? — удивился Гробовщик. Андерсон покраснел.
— Господи, вы же не знаете, что это за тип, — примирительно сказал Могильщик. — Он был готов вернуть им эти деньги, если бы они поехали на Юг и год-другой пособирали хлопок. Он же просто благодетель.
Андерсон понимающе кивнул и сказал:
 
— Понятно. Потому-то он и спрятал деньги в кипу хлопка. Это символ.
Могильщик уставился на Андерсона, потом на Гробовщика, но тот тоже не понял, что имел в виду лейтенант.
— По крайней мере нам было проще их отыскать, — сказал Гробовщик.
— То есть? — спросил Андерсон.
— То есть? — эхом отозвался Гробовщик. Вопрос задел его за живое.
— Потому что так уж мы устроены, — нашелся Могильщик.
Тут уж лейтенант заморгал в замешательстве, а Гробовщик хмыкнул.
— Я хочу есть, — сказал Могильщик, чтобы положить конец.
Мамаша Луис в их честь поджарила опоссума и подала к нему ямс, капусту, окру и оставила их одних наслаждаться.
— Повезло, что эти южане дали полковнику столько денег, чтобы вербовать сборщиков хлопка, а то мы бы искали эти денежки и по сей день, — заметил Гробовщик.
— Да уж, хлопот было бы побольше, — согласился Могильщик.
— А как он вообще это вычислил? — осведомился Гробовщик.
— Неужели, по-твоему, он сразу не смекнул, что с хлопком кто-то повозился? Чего-чего, а хлопок он знает.
— Может, нам надо было отправиться за ним?
— Но мы же вроде как вернули украденное. Как мы объясним еще восемьдесят семь тысяч?
— Но давай узнаем, куда он делся.
Через два дня они получили подтверждение от «Эр Франс», что авиакомпания продала билет Париж — Дакар старому чернокожему с паспортом на имя Бада Коттона.
Они связались с префектурой в Дакаре:
КАКОЙ ИНФОРМАЦИЕЙ РАСПОЛАГАЕТЕ НА СТАРОГО НЕГРА ИЗ США… ПРИБЫВШЕГО В ДАКАР «ЭР ФРАНС». Джонс. Гарлемское отделение полиции Нью-Йорка.
Ответ не замедлил:
НЕВЕРОЯТНО, НО ФАКТ. МСЬЕ БАД КОТТОН КУПИЛ 500 ГОЛОВ СКОТА, НАНЯЛ 6 ПАСТУХОВ, 2 ПРОВОДНИКОВ, 1 ЗНАХАРЯ. УЕХАЛ ГЛУБИНКУ, ЖЕНЩИНЫ ПАДАЮТ ОБМОРОК… ПРЫГАЮТ МОРЕ. Г-н префект Дакара.
…НА МЯСО ИЛИ МОЛОКО?.. Джонс. Гарлем.
МСЬЕ, ЧТО ЗА ВОПРОС? ЧТОБ ЖЕНИТЬСЯ! НА ЧТО ЕЩЕ? Префект Дакара.
СКОЛЬКО ЖЕН МОЖНО КУПИТЬ ЗА 500 КОРОВ? Джонс. Гарлем.
МСЬЕ БАД КОТТОН ИМЕЕТ МНОГО ДЕНЕГ. КУПИЛ 100 ЖЕН СРЕДНЕГО КАЧЕСТВА. ТЕПЕРЬ ИЩЕТ ЭКСТРА-КЛАССА… Префект Дакара.
НЕМЕДЛЕННО ОСТАНОВИТЕ ЕГО. ПОМРЕТ, НЕ УСПЕВ ИСПРОБОВАТЬ. Джонс. Гарлем.
КОГДА УМИРАЕТ МУЖ, ЖЕНЫ — ЛУЧШИЕ ПЛАКАЛЬЩИЦЫ. Префект Дакара.
— Ну что ж, по крайней мере хоть дядя Бад попал в Африку, — сказал Гробовщик.
— Старый хрыч ведет себя так, словно только что приехал из Африки, — отозвался Могильщик.