Белое золото, черная смерть

— Найду, — буркнула Айрис.
  
Глава 18
 
— Покрась себя в черную негритянку и не задавай лишних вопросов, — велел Могильщик. — В пакете ты найдешь все, что нужно, — одежду, краску, косметику и деньги. Насчет краски не волнуйся, она смоется.
Он включил все лампы, и они с Гробовщиком, заперев за собой дверь, вышли. Обнаружив в пакете зеркало, Айрис взялась за дело. Некоторое время Гробовщик стоял и прислушивался. Было маловероятно, что она станет орать и звать на помощь, но он хотел в этом лично удостовериться. Затем он отправился наверх и стал ждать, когда придет Могильщик с ключом от «коровника». Они вошли в него и допрашивали задержанных до тех пор, пока им не попалась молодая негритянка по имени Лотус Грин. По возрасту и росту она походила на Айрис. Они заполнили на нее карточку и взяли в «Гнездо» для дальнейших расспросов.
— Что вы от меня хотите? — возмущалась она. — Я и так все рассказала…
— Ты нам понравилась, — сказал Гробовщик.
Тогда она их удивила:
— Придется заплатить. С незнакомыми мужчинами я за так этого не делаю, — брякнула она.
— Разве мы не познакомились? — удивился Гробовщик.
Он стоял с ней у двери, выслушивая ее объяснения, почему их знакомство нельзя считать достаточным, а Могильщик пошел за Айрис. Она была готова — черная как смоль негритянка в дешевом красном платье.
— Эти говенные сандалии мне велики, — пожаловалась она.
— Не ругайся и держись с достоинством, — сказал ей Могильщик. — Ты набожная негритянка Лотус Грин и мечтаешь и надеешься вернуться в Африку.
— Боже мой!
Он провел ее мимо настоящей Лотус, каковую Гробовщик ввел в комнату.
— Сейчас мы посадим тебя в «коровник», а когда полицейский вызовет Лотус Грин, ты выйдешь, — инструктировал Могильщик. — Дуйся и на вопросы не отвечай.
— Это нетрудно! — пообещала Айрис.
Гробовщик запер настоящую Лотус, сказав, что только слетает за деньгами, а сам присоединился к Могильщику. Они отправились к капитану и попросили разрешения взять с собой на допрос Лотус Грин, из движения Дика.
— Она видела, в какую дверь вошла та женщина, которую в ночь налета обокрали, — пояснил Могильщик. — А вот номер дома не помнит. Вдруг та женщина видела налетчиков.
Капитана интересовали не налетчики, а Дик. Он заподозрил нечистое, но решил не связываться.
— Ладно, — бросил он. — Сейчас ее приведут ко мне — и забирайте. Только помните главное задание.
— Тут все главное, — отозвался Могильщик, протягивая капитану карточку на Лотус Грин.
Они пошли к заведующему следственным изолятором.
— Хотим еще немного поработать с Айрис. Если стерва заупрямится, чуток подержим ее в темноте. Если начнет вопить и звать на помощь, не пугайтесь. Мы проверим, чтобы она ничего не могла с собой сделать.
— Я не знаю, что вы там делаете в «Гнезде», и знать не хочу, — отрезал тот.
— Вот и отлично! — отозвался Могильщик. Сыщики заняли позицию у «коровника». Увидев, что конвоир ведет Айрис под видом Лотус к капитану, они спустились еще на этаж и, взяв из «Гнезда» настоящую Лотус, отвели ее назад в «коровник».
— Я все жду и жду, — пожаловалась она.
— А что тебе еще здесь делать? — удивился Гробовщик.
Отведя ее, сыщики вернулись к капитану, получили Айрис и вывели ее из участка. Они сели в машину и поехали.
— Теперь мы сами себе хозяева, — сказал Гробовщик.
— Да, мы сиганули в костер, — согласился Могильщик.
— Ну что, сестренка, где тебя высадить? — обратился Гробовщик к Айрис.
— На углу.
— На каком?
— На любом.
Они остановились на углу Седьмой авеню и 125-й улицы, напротив отеля «Тереза». Они хотели, чтобы все местные стукачи видели, как она выходит из машины. Они понимали, что никто ее не узнает, но на всякий случай решили ее продемонстрировать.
Гробовщик обернулся к ней и сказал:
— Когда увидишь Дика, то тебе надо…
— Если увижу Дика, — поправила Айрис.
Он пристально посмотрел на нее и сказал:
— Только без фокусов, это не поможет.
Она промолчала, а он продолжил:
— Когда увидишь Дика, то скажешь, что знаешь, где кипа хлопка.
 
— Что? — не поняла она.
— Знаешь, где кипа хлопка. Пусть он ее заберет. Когда узнаешь, где он, вели ему подождать тебя, а сама свяжись с нами.
— Вы уверены, что я должна сказать про кипу хлопка? — недоверчиво переспросила Айрис. — Я правильно поняла, кипа…
— Она самая.
— А как с вами связаться?
— По одному из этих телефонов. — Гробовщик записал номера их домашних телефонов. — Если нас не будет, скажи, кто звонил, мы отзвоним.
— Хрена! — отозвалась она.
— Ладно, тогда перезвонишь через полчаса, и тебе скажут, куда нам позвонить. Скажи, что звонит Абигайль.
— Эд, ты нам прибавил мороки, — тихо прошептал Могильщик.
— Ты можешь придумать что-то получше?
— Нет, — признался Могильщик, немного помолчав.
— Ну, пока, — сказала Айрис и добавила себе под нос: — Черные суки. — Вышла из машины и зашагала по 125-й на восток.
Могильщик вывел машину на Седьмую, и они поехали на север.
Айрис остановилась перед магазином «Юнайтед тобэкко» и наблюдала за их машиной, пока та не скрылась из виду. У магазина было пять телефонных будок. Айрис быстро вошла в одну из них и набрала номер. Осторожный голос ответил:
— Радиомастерская Холмса.
— Я хочу поговорить с мистером Холмсом.
— Кто говорит?
— Его жена. Я вернулась.
Через мгновение другой осторожный голос спросил:
— Солнышко, ты где?
— Здесь, — ответила Айрис.
— Как ты оттуда выбралась?
«Да уж, ты бы дорого дал, чтобы это узнать», — сказала она про себя, а вслух спросила:
— Ты не хочешь купить кипу хлопка?
Ответом было долгое зловещее молчание, затем голос сказал:
— Скажи, где ты, и мой шофер за тобой приедет.
— Не беспокойся, — ответила Айрис, — я торгую хлопком.
— Только не торгуй бедой. — В голосе послышалась смертельная угроза.
Айрис повесила трубку. Выйдя из будки, она осмотрелась. По обе стороны улицы вереницей были припаркованы машины. Как всегда, движение было оживленным. В черном «форде» не было ничего такого, что бы выделяло его из всех остальных машин. В нем не было никого, и казалось, вряд ли скоро будет. Она не заметила и двухцветного «шевроле», стоявшего чуть дальше. Но когда она пошла по улице, за ней потянулся хвост.
Могильщик и Гробовщик приехали на своей маленькой черной машине с форсированным двигателем в гараж на 155-й улице и оставили ее для осмотра. Сами же сели на метро и доехали до Коламбус-серкл, где Бродвей пересекает 59-ю улицу.
Они шли по Коламбус-авеню мимо ломбардов и магазинов подержанной одежды, потом зашли в магазин Каца, где приобрели черные очки и кепки. Могильщик — клетчатую, а Гробовщик красную с длинным козырьком. Когда они вышли из магазина, то выглядели как два гарлемских наркомана.
На Бродвее в бюро проката машин они взяли черный грузовик без каких-либо знаков и надписей. Агент оформил документы, только когда они оставили большой залог. Он взял деньги и ухмыльнулся, явно принимая их за гарлемских рэкетиров.
— И эта развалюха поползет? — осведомился Могильщик.
— Полетит стрелой! — воскликнул агент. — «Кадиллаки» будут уступать ей дорогу.
— Это точно! — сказал Гробовщик. — Если бы у меня был «кадиллак», я бы так и поступил.
Они сели в кабину и поехали.
— Теперь я понимаю, как выглядит мир в глазах наркомана, — сказал Могильщик, сидевший за рулем.
— Жаль, нельзя перекраситься в белых, — сказал Гробовщик.
— Почему, старый Канадец Ли перекрасился в белого, когда играл на Бродвее в шекспировской пьесе. И если он мог сойти за белого, то мы и подавно.
Механик в гараже не узнал их, и Могильщику пришлось помахать у него перед носом полицейским жетоном.
— Ну и ну! — сказал он. — Когда я вас увидел, то первым делом побежал запереть сейф.