Разбитная разведёнка (СИ)
Не стоило упоминать прошлые отношения?
Но это глупо, в его возрасте прошлое есть у всех, особенно у самой Евгении. Причём её прошлое сильно отличается от его. Оно не где-то позади, и возвращение к нему не возможно. Женино прошлое рядом и, благодаря мелкому мальчугану, никуда не исчезнет и не даст о себе забыть.
Значит, всё дело в возрасте?
Нужно было отметить, что и Женя выглядит моложе своих лет? Но она и сама должна это знать. Неужели, так необходимо осыпать женщину комплиментами, не зависимо от темы беседы? Нет, Женя самодостаточная девушка и не нуждается в постоянной подпитке своего эго за счёт восхваления её внешности.
Михаил не мог перестать думать о разговоре, который должен был привести к приглашению на кофе, а не закрытой перед его носом дверью.
Традиционный обед по воскресениям с мамой и отчимом прошёл как обычно. Кроме стука вилок о тарелки и угуканья, которое издавалось мужчинами для того, чтобы показать, что они внимательно слушают, за столом раздавался женский голос. Зная, что её сотрапезники не считают необходимым вести за обедом вежливую беседу о погоде и последних новостях, мать Михаила, наслаждаясь собственным голосом и эрудицией, говорила практически сама с собой.
Несмотря на то, что сценарий семейной встречи был привычен, интрига всё же оставалась. Поднимет ли хозяйка тему личной жизни сына, или позволит сидящим с ней за столом мужчинам спокойно закончить обед, перекидываясь фразами о природе, рыбалке, машинах и общих знакомых?
При первом варианте, задавая одни и те же вопросы, приправленные наставлениями, она получит от сына привычное: «У меня всё в порядке, спасибо за заботу», и недовольно подожмёт губы, словно такой ответ, прозвучал страшной грубостью для нежного материнского сердца.
Второй вариант был предпочтительней, случался чаще, и в это воскресение всё произошло именно так.
За последние дни о госпоже Майоровой Михаил не вспоминал, но попрощавшись с матерью и её мужем и преодолев большую часть пути до своей квартиры, он вдруг заехал в чужой, но уже очень знакомый двор. Припарковался у нужного подъезда, подошёл к двери и без лишних раздумий на домофоне выбрал не номер квартиры Сташкова или Майоровой, а кнопку вызова консьержа.
В подъезд Мишу запустили и даже не поинтересовались к кому он пришёл. И не важно, всё дело в наплевательском отношении к своим должностным обязанностям сонной тётки за стеклянным окошком, или же это вовсе не халатность, а совокупность женской интуиции с мудростью, благодаря которым она по одному лениво брошенному на Михаила взгляду поняла, что он и сам не знает, что его сюда привело, и её вопрос может заставить его передумать. Главное что из лифта он вышел, уже чётко определив, кого хочет увидеть.
Но оказывается, одного «хочу» не достаточно. После нажатия на дверной звонок, ничего не произошло. А ритмичный стук в дверь, хоть и вызвал реакцию, но это были не шаги хозяйки квартиры, а ели слышное копошение где-то внизу.
«Такса! — вспомнил Миша о том, что Евгения Майорова — женщина не одинокая и живёт не только с ребёнком, но и с любопытной собачонкой. — Подожду десять минут.»
С какой стати именно в течение следующих десяти минут Женя должна закончить все свои дела и вернуться домой, он не знал, но просто смириться с тем, что сегодня увидеться не получится, Михаил был не готов. Он даже не знал, чего именно ожидает от встречи; пришёл навязать свою компанию, наивно полагая, что если его и не ждут, то визиту всё равно обрадуются?
Прошло одиннадцать минут. Уходить, признавая, что идея наведаться без приглашения была глупой, не хотелось и, переместившись к соседней квартире, Михаил снова постучал, но уже в дверь Стаса.
Но, очевидно, что и у его приятеля в этот воскресный день нашлись занятия поважней, чем сидеть дома в ожидании незваного гостя, потому что в ответ на стук из его квартиры не раздалось ни шороха.
Казалось бы, ничего критичного не произошло. Зайдёт в другой раз, а перед этим свяжется со Стасом, чтобы он передал своей соседке его номер на случай, если она сама захочет стать инициатором встречи, или ей понадобится какая-то помощь. Если не как мужчины, то хотя бы как знакомого представителя власти.
Развернувшись в сторону лифта, Миша подумал, что пару минут, которые он просидит в машине перед тем, как поехать к себе, не сделают из него преследователя. А если за это время к подъезду подойдёт Женя, можно будет назвать это удачным стечением обстоятельств, приведшим к их случайной встрече.
Но «случайная встреча» произошла раньше, и прошла совсем не так, как хотелось бы.
Почему-то обругать непостижимую женскую логику с беспричинной обидчивостью и выкинуть из головы не только этот разговор, но и женщину, не пожелавшую иметь с ним дело, Михаил себе не позволил. И вот теперь он, как и планировал, сидит в своей машине, но уже не у Жениного подъезда, а едет к себе домой, пытаясь понять, где допустил ошибку.
С Алиной ему не приходилось ссориться, они старались не конфликтовать, и даже если девушка на что-то обижалась, Миша действовал по одному и тому же сценарию. Он покупал букет цветов и какую-нибудь фарфоровую зверушку для ее коллекции фигурок, расписанных под гжель, и со скорбным видом напоминал подруге, что вскоре ему снова предстоит уехать на месяц-другой. После этих слов Алина, убеждённая в том, что расставаться поруганными плохая примета, молча сдувалась и сама тянула к нему руки. Тогда Мише казалось, что он поступает правильно, но после драматичного исхода их отношений, сам собой напрашивается вывод, что замалчивание конфликта не самое верное решение.
Но что же он сделал не так?
Женя была раздражена.
Вечер воскресения она посвятила работе на благо скромного магазинчика женского белья Эльвиры Александровны и думать о всякой ерунде себе запретила.
Понедельник, как и положено, был весь в заботах, поэтому времени на лишние переживания не нашлось.
Зато вторник был таким спокойным и медленным, что к обеду у Жени не осталось никаких важных дел, на которые можно было отвлечься, и теперь она с недовольным видом следила, как сидящая напротив неё за столиком Саша ковыряется в своём салате.
— Тебе двадцать восьмой год идёт, ешь как взрослая, а не размазывай по тарелке!
Вздрогнув и чуть не выронив вилку, подруга подняла на неё глаза и спросила:
— Это я тебя чем-то обидела, или за кого-то другого получаю?
Пристыженная её вопросом Женя, облизала губы и скомкано пересказала историю своего общения с «полиционером».
— … Я давно не молоденькая девочка, и двадцатилетних воспринимаю малолетками. Мой ребёнок уже сам шнурки завязывает и читает потихоньку, перед сном крем 30+ на моську мажу, и колени хрустят, когда резко встаю. Я взрослая, самостоятельная, и заскоков с привычками за тридцать три года накопилось немало, но он же и сам не мальчик зелёный, чтобы свой интерес ко мне объяснять тем, что ему нравятся женщины постарше.
— Этот Миша, конечно, страшный дурак и ни разу тебя не достоин. — бодро начала Саша. — Но вдруг он имел в виду не цифры, а опыт? Может, ему интересно рядом с цельной личностью, которая знает, чего хочет, и не станет размениваться по мелочам? Надо спросить у Димы, что он думает о моём возрасте.
— Единственное, что он должен думать, это как ему с тобой повезло. — отмахнулась Женя, не желая переводить тему разговора на отношения подруги.
После неосторожного приступа словоохотливости Михаила, Женя сделала неутешительный вывод, что ещё парочка таких неприятных встреч и дискуссий, и она начнёт считать, что Сашин Дима не так уж плох. — Я уже ношу один неприятный ярлык, но не стесняюсь этого и, получи возможность, не измени бы принятые в прошлом решения. Отражение в зеркале, работа и окружение — меня всё устраивало, а потом «БАХ!» и выясняется, что я даже в кругу тридцатилетних являюсь «женщиной постарше».