Сдувая пыль со столетних стен (СИ)

– Волны только у берега, переплывем и будет тихое море, – сказал Эдвард, ступая в воду, и издав несколько междометий свидетельствующих о низкой темпере воды.
– Я в такой холодной воде ещё не купался! – прерывисто сказал Даниэль, от которого и исходила смелая идея ночных купаний в Кельтском море.
– В этом твоя проблема. Ты сначала, даешь смелые теоретические идеи, а потом не знаешь, как их реализовать на практике, эффект пупка, который развязался, – сказал Эдвард, глядя на отстающего Даниэля, – так же произошло с тобой и Элизабет, вы слишком рано начали жить вместе, сколько вам было восемнадцать, девятнадцать лет? Отсюда и ссоры, я бьюсь об заклад что ты ей говоришь фразы на вроде «я не так себе представлял семейную жизнь!», и убегаешь пить с друзьями, оставляя её одну, она в свою очередь тебя пилит за свое одиночество в отношениях, что тебе не нравится, – сказал Эдвард, продвигаясь вперед, и оторвавшись от дна поплыл.
– Ты не знаешь сути наших проблем и не пытайся быть моей мамой, или что хуже – бабушкой, – ворчливо сказал Даниэль, не желая продолжать говорить о его драме с Элизабет, и тоже поплыл, не забыв громко закричать, погрузив полностью своё тело в воду. Оба парня поплыли вперед, по лунной дорожке чётко отражающейся на поверхности воды.
– Надеюсь тут не акул, – сказал Даниэль Эдварду, когда парни переплыли волны, довольно далеко отплыв от берега.
– Без понятия кто тут есть, а кого нет, – сказал Эдвард, ложась на спину и дрейфуя в таком положении, закрыв глаза и превозмогая холодную воду. Акулы его не интересовали, не сегодня. Ему казалось, что он смывает с себя все эмоции и горечь сегодняшнего дня.
– Я поплыл назад, боюсь судорога схватит, – обратился Даниэль к расслабленному Эдварду, который ничего не ответил. Даниэль доплыл до берега и оделся, он сидел на пляже и его зубы колотило от холода. Даниэль же, решил ещё немного полежать, парень открыл глаза и начал смотреть на воду, которая его окружала, на ночное небо, на луну и скалы. Вдруг на одной из отвесных скал парень заметил нечто похожее на неглубокую выемку, она находилась почти на уровне воды, которая понемногу затекала туда и вытекала обратно. Внутри выемки, размерами примерно метра полтора в длину и полметра в высоту лежало нечто белое, что бросилось парню в глаза. Эдвард поплыл в сторону выемки, он не был уверен, что это было, так как сложно было оценить размер с расстояния. Вероятно, это был пакет, который занесло волной, но Эдвард хотел выяснить наверняка. Подплыв ближе, парень увидел девушку, которая скрючившись лежала в этой выемке. Взяв девушку за запястье, парень нащупал пульс, он был очень медленным. Девушка была жива, но очевидно, находилась совершенно без сил. Эдвард один доплыл до берега, понимая, что один не справился с доставкой девушки на берег, и подошел к Даниэлю, который активно делал приседания, чтобы согреться.
– Не пугай меня так, я смотрю ты из виду пропал, подумал ты, утонул, – отчитал Даниэль друга.
– Звони спасателям или береговой охране, я отплывал к скале, там девушка лежит, – взволнованно сказал Эдвард Даниэлю.
– Как тут звонить им? – спросил Даниэль, лихорадочно достав телефон из спортивных штанов, не зная местные номера экстренных служб и не ожидая таких новостей.
  
8
 
Мистеру Коннолли с трудом удалось уговорить сына пройти лечение алкогольной и наркотической зависимости в одной из лучших клиник Лондона. Рори было двадцать лет, и он просто запутался, так считал его отец, который не хотел признавать факт того, что сыну не хватало родительского внимания, когда тот рос и взрослел. Мистер Коннолли не сдавался и был полон решимости помочь своему младшему сыну.
Рори встал с кровати в раннее лондонское утро. Кровать была удобнее, чем та, что была дома и это было даже удивительно, ведь он находился в реабилитационной клинике, уже больше двух месяцев. Все его мысли занимала Агна, с которой парень познакомился около полугода назад, когда приехал в ирландский замок к отцу. Именно она была первой мыслью, когда он просыпался утром и ложился спать вечером. Первое время это были вещества или алкоголь, но не теперь. Рори хотел позвонить ей или написать, но такой возможности у него не было, так как в клинике был запрет на ношение телефонов. Ему хотелось рассказать ей о том, что можно избавиться от зависимостей раз и навсегда. Агна тоже страдала этим недугом, периодически то побеждая его, то снова ложилась на лопатки, не в силах противостоять. Рори много думал об их знакомстве и о том, что тогда случилось. Агна устроилась горничной сразу, как только мистер Коннолли купил замок и лично приступил к найму персонала. Девушка показалась хозяину добродушной, веселой и позитивной, ему было важно, чтобы в этих старых стенах звучал смех и жизнь била ключом. Когда Рори приехал в гости в замок, он увидел девушку не сразу, в основном он видел лишь Элейн и Морин. Однажды поздно вечером парень проголодался и спустился на кухню, подходя к холодильнику, парень заметил девушку, которая вытирала стол, девушка видела, что зашёл Рори, но предпочла игнорировать его.
 
– Хочешь сыра? – спросил Рори девушку, доставая из холодильника кусок Пармезана.
– Нет, – коротко и безразлично ответила девушка, даже не посмотрев на парня.
– Зря, а я съем, – сказал Рори и положил сыр на протертую девушкой половину стола. Он взял нож и отрезал себе кусок, заметно накрошив.
– Сам будешь за собой убирать, – недовольно сказала Агна, посмотрев на оставленные парнем крошки на столе.
Парень ничего не сказал, и удалился к себе в комнату, не убрав со стола. Не потому что не хотел, ему просто казалось это мелочью, которая ни на что в этой жизни не влияет, кроме настроения женщин. Его мать постоянно ругала его за крошки и прочий беспорядок в доме, но всё же делала уборку сама, не привлекая к работам насорившего ребенка. Когда Рори родился, у отца уже были деньги и горничная у них была, но уборку часто делала мать, это был её способ расслабиться и по медитировать. На следующий день, парень проснулся и почувствовал у себя на простыне крошки, собрав пару он понял, это сырные крошки, оставленные им вчера на столе.
– Чёртова дура, – тихо сказал парень себе под нос, стряхивая крошки на пол. Рори счёл нелогичным, что девушка сделала двойную или даже тройную работу, она вытерла со стола, дождалась пока он заснёт и закинула ему эти крошки в постель под одеяло. Ему хотелось рассказать об этой проделке отцу, но Рори решил не быть мелочным до расправы или просто жалким ябедой. Он сам захотел проучить девушку, раскрошив полголовки сыра на кухне, Рори спрятался за дверь, посмотреть на реакцию девушки, когда она войдет. Но зашла Морин и заметила парня, стоящего за дверью.
– У нас завелись крысы? – спросила грозным тоном женщина и ударила ногой по двери, за которой стоял парень, в этом замке было принято персоналу вести себя по-свойски.
– Нет, просите, я всё уберу, – сказал Рори, и начал неуклюже стряхивать крошки со стола себе в руку, парню стало стыдно, что его поймали с поличным.
– Продукты стоят денег! Ты в курсе? – продолжала пилить парня Морин.
– Да, конечно, еще раз простите, – сказал Рори, заметно покраснев. В этот момент зашла Агна и увидев эту картину начала смеяться.
– Ведёте себя как дети пятилетние! – с уроком сказала Морин, понимая, что между двумя произошло недопонимание и как следствие – месть. Женщина вышла из кухни, и направилась в сторону винного кабинета, выбрать вино к обеду.
– Ты дурак? – спросила Агна, парня, который всё ещё собирал крошки, будто был загипнотизирован рассерженной Морин, которой было не до шуток.
– А ты? Зачем ты высыпала мне крошки на кровать? – спросил парень Агну, не понимая её поступка.
– Это должно было научить тебя порядку, но ты, кажется, не обучаем, – с сарказмом сказала Девушка, думая о том, что парень полный псих.
– Метод обучения так себе, – сказал Рори, закончив мини уборку, первую в своей жизни.