Это было в Китае (СИ)

– Билл, мать твою! – меня ощутимо встряхнули, и это-то и позволило мне окончательно очнуться.
Собрав последние силы в кулак, я отчаянно впечатал им негодяю прямо под дых. Его сильные пальцы мгновенно отпустили тонкую ткань футболки, а сам Фостер медленно грохнулся передо мной на колени, широко открывая рот в попытке делать вдохи и схватившись за место удара. Он прерывисто кашлял и жмурился, а я понимал, что весь мой накопленный с утра гнев выходит наружу, и я выплескиваю его на самого ненавистного мне человека, который.. часто помогал мне, даже жизнь спасал, выручал, когда у меня были проблемы, а вчера.. чуть не изнасиловал. Стиснув зубы, я сильно толкнул его коленом, роняя на пол окончательно.
– Мразь! Грязный мерзавец! – кричал я, слыша его сдавленное мычание, а потом, сжав кулаки, резко опустился около него, хватая за рубаху, прямо как и он несколько секунд назад, начиная трясти. – Ты.. как ты вообще..
– Где ж ты так.. бить научился.. – сквозь кривую улыбку с трудом хрипел он, отрывисто дыша и кашляя, а потом неожиданно опрокинул меня на спину и навалился сверху, все еще пытаясь отдышаться после моего удара.
Мои руки были крепко прижаты к полу, и было немного тяжело под таким мощным весом козла, который уткнулся носом мне в шею и по-прежнему кашлял, а меня уже коробило от щекотки.
– Слезь с меня, сука! – кричал я, пытаясь освободить хотя бы ноги, а когда все-таки сделал это, смущение в ту же секунду захлестнуло меня: я лежу в одних трусах и футболке на полу, а Фостер – между моих разведенных ног, накрепко обездвижив руки, что даже кожу тянуло под его захватами.
– Ты так.. внезапно свалил утром.. Весь день терпел, чтобы ударить? – Фостер говорил шепотом сквозь сбивчивое дыхание, а сам так и не дал мне сдачи, что меня привело в некоторое замешательство.
Он совсем меня не бьет после той попытки удушения. Хотя нет, в последний раз он меня качественно ударил на лестнице, а это было уже сто лет назад.
– Я не..
– Да ладно, детка, – он усмехнулся, а я напрягся от этого глупого прозвища, которое он мне дал. – Ты оставил на моей кровати свою «красоту», а значит.. мне ничего не приснилось.
Он наконец поднял голову и взглянул на мою изуродованную синяками шею изучающим, словно хищным взглядом и облизнул свои губы. Вспыхнув, я тут же отвернул голову, чтобы не смотреть на такие же отметины на его шее, которые ему ставил я, и я прекрасно помнил, как это было. Щеки горели, а этот чмырь опять дразнил меня своими взглядами и жестами, доводя меня до нервного срыва.
Я скривился в отвращении, снова дернувшись, и, поняв, что эта борьба лишь отнимает последние силы, прибавляя их усталости, просто закрыл глаза. У меня все клокотало внутри, будто лава, готовящаяся выплеснуться из разрушительного вулкана. И то, что этот ужасный человек вызывает во мне все эти чувства, очень сильно напрягало.
– Билл, послушай меня, – снова заговорил он с нотками стали в голосе, чуть приподнявшись, и мне даже дышать легче стало после этого.
– Убирайся отсюда, – на выдохе отчеканил я и плотно сжал губы, продолжая неподвижно лежать, упираясь лопатками в твердый пол.
– Не было вчера ничего.
– Да ты что! – дернувшись, вскричал я, а он от неожиданности даже поморщился.
Я пытался освободить руки, а своим пахом упирался в него, и когда ерзал в попытке его столкнуть, невольно об него терся, от чего по телу проходила сладкая и запретная дрожь возбуждения.
Мне было до того неловко, и такая странная реакция на другого мужика мне буквально кровь сворачивала. Почему? Зачем?! Это же неправильно целовать парней! Тем более просыпаться вместе в одной постели без одежды.. в сперме. Это просто пипец..
– Да! Билл, мы лишь..
Договорить он не успел, как раздался громкий скрежет ключа в замке. Это Стив! Он же часто берет с собой ключи, когда уходит, а я, дурак, дверь открыл тому, от кого весь день пытался держаться подальше!
Фостер тут же отпустил меня и кое-как поднялся на ноги именно в тот момент, когда зашел охнувший Браун и недоуменно уставился на нас.
 
– Да вы опять разодрались, что ли?! – воскликнул он, глядя на все еще лежащего на полу меня, а потом уже более рассерженным взглядом и на Фостера, который молча обошел его и вышел вон, громко хлопнув дверью.
Вскочив на ноги, я тут же юркнул под одеяло, оставляя снаружи один только нос, чтобы не палиться перед другом, чего еще не случилось лишь по совершенно чистой случайности.
– Билл, че за хрень у вас происходит? Че вас мир все не берет?
Мир.. мы, блин, вчера переспали! В смысле.. Пусть он и не трахнул меня, к бесконечному и самому прекрасному моему счастью, но это ситуации не меняет! Господи.. мне такое и в страшном сне бы не приснилось, а реальность просто пугающая! Но почему все это не напрягает самого Фостера? Для него это не впервой вот так.. с парнем.. или что? Может, все у него самого выспросить и успокоиться? Но мне так не хочется с ним говорить и вообще видеть его поганую морду!
– Да мы всегда будем с ним сраться, ты не обращай внимания, – я горько и мученически усмехнулся, скрывая где-то внутри все свое негодование, которое умело только рушить и доставлять боль, если не отпустить его от себя на свободу.
Стиву я ничего не скажу.. пока не скажу, я сам во всем должен попробовать разобраться, но.. не могу я сам! Мне нужна помощь!
– А зачем он пришел? – не унимался друг, а я утомленно закатил глаза, но потом принялся срочно придумывать новую отговорку.
– Да не знаю я, мы просто опять слово за слово и.. – кривя губы, я терялся, не зная, что сказать, и понимал, что я уже весь заврался.
Чем Стив заслужил такое отношение? Он всегда честен со мной, но и ни разу не говорил мне, что целовался с парнем, потому что это только я могу в такое вляпаться! А вчера так вообще..
Нет.. я поеду домой прямо в субботу и завтра же поговорю об этом с Уайтом! Я больше не могу здесь оставаться.
Стив ворчал, обещал даже лично разобраться с Фостером и прекратить наши необоснованные пререкания, но я его кое-как отговорил. Нет, это гон.. Если он и узнает весь этот ужас, то только от меня. Хватило одних только слухов о том, что я гей, а я без пяти минут гей! И все из-за Чмостера!
С силой сжав пальцами одеяло, я едва слышно проскулил от отчаяния, которое так и не отпускало меня, особенно после того, как этот урод опять меня зажимал. Я крепко зажмурил глаза и постарался думать о чем-нибудь другом и более приятном, но ни одна мысль не приживалась более чем на одну минуту.
Ненавижу эту мразь, из-за него я схожу с ума, а внутри у меня все просто разрывается. Весь мой мир с ног на голову перевернулся, стоило ему только поцеловать меня тогда в ванной, что я даже захотел еще.. на свою голову.. И мне, мать его, понравилось! Я возбудился так, что яйца почти дымились, а этот садист продолжал меня так изощренно мучить.
За своими страданиями я не заметил даже, как заснул, всю ночь провел будто без снов, а потом настало утро, что происходило каждый день по неизменному распорядку. Когда я открыл глаза, сразу в ужасе подорвался на кровати, так как мне спросонья померещилось, что я опять ночевал не у себя, но все, к огромной радости, обошлось.
Комната и правда была моей, поэтому, успокоившись, я безразлично уставился в потолок, молча обдумывая все случившееся за ближайшие четыре дня. Нет, надо обозначить прошлое воскресенье черным цветом в календаре – тогда Фостер первый раз меня поцеловал, а еще лучше вообще весь сентябрь перечеркать! И я уже миллион раз проклял тот самый день, когда я дал согласие поехать в этот чертов город с Уайтом и его студентами! Сейчас бы преспокойно учился в Америке, встречался с кем-нибудь, а не..
Я шумно выдохнул и протер сонные глаза. Сука.. Терпеть не могу таких, как он! Мачо весь такой, трахает все, что движется.. Самоуверенный, настойчивый, наглый..
Я вынул вторую руку из-под одеяла, но вдруг вернул назад и опустил на свой живот, медленно проводя поверх футболки. Что он вытворял со мной..