Загадочный портрет

Вера едва не закричала от обиды. Кровь бросилась ей в голову. Но и ярость Нино уже не знала предела.
— Говори обо мне что хочешь, — с угрозой произнес он. — Но, предупреждаю, не трогай Веру. Я не посмотрю, что ты моя сестра.
Сильвана не унималась.
— А если я не послушаю тебя? Что ты сделаешь?
Нино не ответил, по крайней мере, она не услышала его слов. Вера будто наяву видела, как Нино схватил сестру за руку и крепко ее сжал. Она страшилась его гнева, но не могла винить Нино за жестокость, потому что сама, будь на то ее воля, с удовольствием свернула бы Сильване шею.
— Отец уже стар. Он болен и не может здраво рассуждать, — продолжала кричать Сильвана. — После его смерти я гарантирую тебе… Мы с Винсенто оспорим завещание!
Она опять не разобрала слов. Через несколько мгновений она услыхала шаги Нино, сбегавшего по лестнице, и стук каблучков Сильваны, которая стала подниматься вверх, видимо направляясь в комнату отца.
Вера вся дрожала, хотя в комнате было тепло. Случилось худшее. Всем в семье Манчини стало известно об их отношениях, и начались скандалы.
Теперь понятно, что за незнакомец с портфелем побывал в комнате Лоренцо, который специально выбрал время, когда в доме никого не было, чтобы отложить на потом скандалы своих наследников, когда им официально сообщат об увеличении их числа на одного маленького мальчика.
Вере и в голову не приходила финансовая сторона дела. Только этого недоставало. Ей не нужны эти деньги. Благодаря деньгам, которые она получила после смерти Слая, а также его наследству от бабушки и ее собственным заработкам Джулио никогда и ни в чем не будет нуждаться.
Будет Сильвана оспаривать завещание своего отца или не будет, Вера решила ни во что не вмешиваться. Лучше всего ей немедленно собрать вещи и уехать. Надо узнать насчет билетов. Если повезет, то они с Джулио вернутся домой уже сегодня. Эта мысль согрела Веру, и она отбросила одеяло.
Немедленное возвращение в Америку также положит конец ее отношениям с Нино. И все же надо поговорить с ним насчет машины до аэропорта в Турине, подумала Вера. Она живо представила себе его реакцию на ее слова. Он будет просить меня остаться… ради отца. Придется быть твердой… в конце концов, скажу, что слышала, как они с Сильваной скандалили. Он не откажет в помощи.
Уже несколько дней Джина будила Джулио по утрам, присматривала за ним, пока он чистил зубы, и помогала ему завязывать шнурки на теннисных туфлях… вероятно, малыш ей нравился. По крайней мере, Вера воспринимала это именно так. Сегодня услужливость горничной была ей особенно на руку. Если поспешить, то можно успеть многое сделать, не вызывая расспросов сына. Наверняка он воспримет их неожиданный отъезд как данность, если его преподнести соответствующим образом.
Через несколько минут, спускаясь по лестнице, Вера услыхала шум отъезжающей машины, взявшей такую скорость, словно за ней гнался дьявол. Нино? Не может быть, чтобы он уехал в Турин, не сказав ей ни слова, даже не попрощавшись с ней. Вера бегом бросилась через зал на террасу и увидела вдали в облаке пыли серебристый седан, принадлежавший Сильване.
Какое счастье, подумала Вера, что не придется сидеть с ней за одним столом. Достаточно Нино и Марии. Вот только, не дай Бог, Сильвана успела наговорить лишнего своему отцу.
Комната, в которой обычно завтракали, накануне из-за большого наплыва народа была отдана в распоряжение Кончитты и еще не освободилась, так что семейство Манчини собралось утром в столовой. Микеле не было, и Вера быстро сообразила, что его работа еще не закончилась, зато Нино, Виола и Мария как будто ждали ее. Бабушка Манчини, как всегда аккуратно причесанная, но с черными кругами под глазами, выглядела уставшей и постаревшей, словно не спала всю ночь.
Взглянув на входящую Веру, Нино сразу понял, что она на что-то решилась. Не простила мне вчерашний вечер, подумал он, не сводя глаз с ее нежных губ и вспоминая, как сладостно было их целовать. А сегодня она не желает иметь со мной ничего общего.
 
Он встал из-за стола и подвинул ей стул. Усевшись, Вера по очереди поздоровалась с обеими женщинами.
Воцарилось неловкое молчание, которое не нарушилось, даже когда Кончитта налила ей в чашку кофе, а Виола подала тарелку с тостами.
Вера думала о том, что ей необходимо поговорить с Нино наедине. Надо сначала заручиться его поддержкой, а уж потом ставить Марию и Виолу в известность о своем отъезде.
Однако спустя несколько минут Нино разрушил ее планы, когда вытер рот салфеткой и объявил, что, несмотря на субботу, ему необходимо вернуться в Турин. К великому сожалению, дела вынуждают его уехать сразу же после завтрака.
— Неужели это так важно? — спросила Мария, ставя тонкую чашку на блюдце.
Прежде чем ответить, Нино взглянул на Веру. Тяжело переживая свои трудности, и не желая взваливать их на Веру, он думал о разлуке как о возможности еще раз все обдумать. Только бы она не слышала, как они с Сильваной ссорились утром.
— Новый контракт, — сказал он. — Мне надо было еще вчера закончить с ним, но ничего не получилось. Сбор винограда слишком большое искушение, а контракт надо подготовить к понедельнику.
Вера сразу поняла, что это неловкая импровизация. Если Нино в самом деле не успевал подготовить контракт, то ничто не мешало ему привезти его сюда и заняться им тут на досуге. Он не желает участвовать в споре из-за наследства Лоренцо, догадалась Вера. Кроме того, хочет быть подальше от меня из-за вчерашнего поцелуя. Что ж, он выбрал самый простой способ избавиться от искушения.
— Мне очень жаль, но ты вынуждаешь меня испортить всем завтрак, — сказала Вера, ощущая себя прямолинейной американкой среди элегантно интригующих европейцев. — У меня не было желания подслушивать, но сегодня утром я слышала твой разговор с Сильваной… Мне кажется, что из-за отношения к нам некоторых членов семьи мне лучше вернуться в Штаты, и как можно скорее. Если ты подождешь полчаса, то я сложу вещи, а с билетами на самолет улажу в отеле в Турине.
Вере показалось, что он застонал. Виола тяжело вздохнула.
Мария ни в чем не могла упрекнуть свою американскую родственницу, однако Вера знала, что она не промолчит.
— Мы совсем не хотим, внучка, чтобы ты покинула нас, — проговорила она, подчеркивая слово «внучка», ибо впервые назвала так Веру. — Но позволь мне поблагодарить тебя за твою откровенность. Мне кажется, ты имела в виду завещание, которое мой сын вчера переписал? И Сильвану? Правильно?
Вера покраснела, и другого ответа не потребовалось. Нино хотелось извиниться за сестру и уверить Веру, что она может остаться на любых условиях, на каких только пожелает. Если ей хочется, он может жить в Турине и не показываться ей на глаза до самого ее отъезда. Однако он видел, что бабушка еще не все сказала, и из почтения к ней отложил свой монолог на потом.
— Я хочу, чтобы ты и все остальные члены семьи знали: я одобряю поведение моего сына, — твердо заявила старшая синьора Манчини. — Собственно, это я предложила ему внести изменения в завещание. Лоренцо совершил несправедливость, когда лишил Слая наследства, и теперь он всего лишь исправил ошибку. Если ты покинешь нас из-за этого, да еще увезешь Джулио, мой сын может этого не выдержать.
Нино обуревали противоречивые чувства, но он только кивнул, соглашаясь со своей бабушкой. Виола не произнесла ни слова, но подалась к Вере, словно ожидая ее решения.
Вера чувствовала себя бабочкой, приколотой булавкой к альбомной странице. Что делать? Если после их отъезда с Лоренцо случится удар, Вера никогда себе этого не простит. А ей не хотелось быть виноватой в смерти старика… Но, если учесть ненависть Сильваны и чувства Нино, жить ей на вилле будет нелегко…
Видимо, Мария умела читать не только невысказанные мысли, но и то, что пряталось за ними, потому что совершенно необычным для нее образом погладила Веру по руке и сказала:
— Оставь мне Сильвану и ее мужа. Даю тебе слово, больше они тебя не потревожат.