Плацдарм (СИ)
Я выждал паузу, оценивая обстановку… Проверил замки фиксаторов и подивился беспечности ушлепков. Оковы знавали лучшие времена, их использовали без оглядки, и никто не задумывался об износоустойчивости замковой механики. Еще немного и пальцем можно расковырять… Утрирую для снятия напряжения, но в целом посыл верный. Примерил отмычку, проверил на зацеп… и доработал. Удовлетворенный результатом спрятал воровской инструмент в ботинок под надорванную стельку. Ночь потрачена не зря, перспективы обрели легкие светлые нотки… С тем и постарался заснуть.
Утро. Горечь. Ломота. Проснулся от удара дубинки по клетке… Разглядел миску с жидким варевом и подкатился к дверце. В соседних апартаментах уже урчали, насыщаясь. После кормежки о нас, казалось, забыли… Мимо изредка ковыляли снулые аборигены, о чьей принадлежности к охране клетушек только гадать. Никто не спешил извлекать заключенных на плановые работы, дешевая рабочая сила простаивала в неизвестности… Общая стылость начала бесить.
— Уймись, — прохрипел сосед. Жаль не разглядеть ушлепка… Сцедил бы дерьмоеда. Опять вспомнилось…
Я прижался к решетке, сквозь ячейки оглядывая бивуак охранки. Пара человек грели руки о жестяные кружки, кто-то завернулся в мешковину и похрапывал… «Папахи» не видать. Образцовый, сука, пост.
— Жди к вечеру. — У соседа словесное недержание.
— Заскучал что ли? — Я сместился вглубь клетки, поближе к источнику информации, что неожиданно приоткрыл «калитку».
— Мало живут, — ответили непонятно, но многообещающе.
— Есть пару вопросов, — забросил я удочку. Переждал хмурое шевеление заключенного и добавил: — За ответы накину свое доброе отношение.
— Мне насрать.
— Так и мне. — Диалог задался. — Зачем нас здесь держат. На мясо?
— Ты выжил… — Сосед помолчал. Я терпеливо ждал. — Вальтер убирает неугодное говно, да чтобы никто не вякал, а только добавки просил. Справедливые схватки фанов… Если мы убьем, Вальтер в плюсе, если сдохнем… Мясо.
— У него там что? Очередь из штрафников?
— Вальтер уеб…
— Сам давно здесь?
— Семнадцатый бой.
Я прикинул расклад, странности присутствовали… Либо я чего-то не знал:
— Почему не берут такого бойца к себе?
— Вальтеру нужна арена… — Сосед закашлялся, смачно харкнул. — Я из охотников, группа Ворона. Убил троих, когда фаны распотрошили нас… Последний я…
— Типа за своих не прощают?
— Сучья справедливость фанов… — Мужик затих, точно иссяк накопленный заряд.
Я скорее поверю в арену, как инструмент ликвидации с попутным приработком ставок. Справедливость — лишь морковка для масс, чтобы жрали, брызгая слюнями восторга, и требовали добавки. Память услужливо всколыхнулась вчерашним боем… Я вспомнил о троице, виденной близ Вальтера, и своем интересе. Попробовать можно…
— Вчера видел на помосте троих. Две девахи и мужик. Непохожи на фанов…
— Заставляют нервничать, а… — буркнул сосед. — Вальтер ходит под Разорителями. Они наведываются за данью…
— Кто и откуда? — ухватил нить. За угрозой принято следить. «Бдите доходяги», как говаривал инструктор номер девять перед очередной подстроенной подлянкой.
По клетке прилетело дубинкой.
— Воркуете голубки? — «Папаха», вернувшийся из отлучки, довольно заржал. — Может сдохнете сегодня?
Не дожидаясь ответа, он вернулся к охранке, где деловито зазвенел пакетами. Я задумчиво притиснулся к стенке. Сроки поджимали, теребя нервы… Сенс чувствовался где-то под зданием стадиона, точнее можно сказать если прошвырнуться по внутренним помещениям. Засиделся я… Цель, которая терпеливо сидит на жопе и впитывает удары судьбы, напрашивается на неприятности.
Ближе к вечеру разводящие увели соседа — при полном молчании с обеих сторон. Грузно протопали к стадиону и канули в сумраке. Стихло бряканье фиксаторов… На мужике полный комплект и как бы не двойной. Опасен? Семнадцать побед за душой… Я повертел в мыслях образ макаки-стайл… Так себе победа. В груди потянуло легким холодком — привычное напряжение перед действием. Предчувствие? В очередной раз поприседал, подогнул ноги, раскорячился и исполнил пародию на отжимания. Разогнал кровь… Захотелось жрать до кровавой пелены, впиться в горячее мясо, чтобы плеснуло соком сквозь румяную корочку…
За мной пришла троица безвестных аборигенов — тискали дубинки, один помахивал саблей. Оружие в готовности, видать мой статус чутка подрос. Повели к неизвестному отнорку в глубины стадиона. Скрипнули петли безликой двери, допуская конвой в небольшой предбанник, заваленный обломками мебели — узкая дорожка вела в дугу коридора, где пыль уютно соседствовала с одиноким факелом. Провели, не споткнулись…
И вновь людской гомон в предвкушении зрелища. Меня вывели на противоположную часть арены — в район Кисты, как пометил для себя. Напротив, у знакомого поребрика, мялся «папаха» со товарищами и высился Он… Достопримечательность. Пока с меня стаскивали цепи, оценил противника. Двухметровый мужик, широкий в кости, но от недожора напоминавший разложенного богомола — угловатые кости под тряпьем и общая неказистость. Кожа сероватая, нездоровая… и неестественная. Лицо угрюмое, но к моему удивлению, осмысленное… Тощий изучал меня. И на проштрафившегося крысеныша Вальтера не походил.
Вслед за воплем «ставки» удар меж лопаток швырнул меня вперед. Устоял, сделав короткую пробежку. Мышцы слушались без энтузиазма… По толпе прокатилось радостное скандирование «Шест… Шест…».
— Шест? — уточнил я при сближении. Тощий начал забирать вправо.
— Сказал же, жди к вечеру…
— Соседушка, — развел я руки. — Как сам?
Чего-то не нравятся мне его маневры. Неудобный противник, не масштабируемый… с широким радиусом поражения.
От первого выпада уклонился, качнувшись назад. И отработал по корпусу короткой двойкой. На пробу… А дела-то хреновые. Впечатление, что врезал по бревну — плоть противника излишне тверда. Разорвал дистанцию…
Он бросился по медвежьи — в широком порыве души. Блоком прочувствовал его силу… Ну парадокс же, сука… Сильные кости, да… И немного фона от присутствия чужой адхары. Поздравляю Джимми, очередной обращенный. Упырь чего-то сожрал, как и памятный Маэстро с его манипуляциями воздухом. А этот прокачал кости… Говорю же, парадокс.
Несколько секунд кружили под бодрые крики толпы. Шест вновь пошел в клинч… А чем не вариант… Столкнулись, обнялись и я прочувствовал, как чужая сила пытается выжать из меня соки. Вцепился в мослы, потянул… Меня трясли плюшевой игрушкой. Внутри полыхнуло знакомым теплом — на волне ярости и боли. Под пальцами, впившимися в противника, торкнуло жаром…
Шест удивился, ослабляя хватку, неверующе посмотрел на свои ленточки бицепсов с покрасневшими отпечатками моих пальцев… За ожог бы не сказал, но тощего проняло.
Резкий удар по ушам добавил ему впечатлений. Противник поплыл. Дальнейший захват шеи на удушающий прошел гладко. Клещ Джимми, встречайте… Шест завалился на бок, дернулся, каждым усилием лишь зажимая сцепку… Хрип прозвучал музыкой.
Толпа затихла. И в тишине отчетливо взвизгнул рожок Вальтера.
Я выдержал семь ударов по спине. Уроды использовали биты, снимая меня с жертвы… Пока лежал, впитывая, смотрел на развалившегося неподалеку Шеста. Он судорожно дышал, гоняя земляную пыль у губ и не отводил взгляда. И взгляд мне понравился…
Очнулся в клетке. Сдается, стоит поблагодарить инсталлированную функцию оператора за возможность дышать и насладиться болью, что кричала — выжил сучий Джимми. Вопреки. Но чувствовал — резервы на исходе и грань уже близка. Оценил внутренности клетки… Жратвы и питья нет, за стенками вечер и кислая движуха охранки близ кострищ.
— Я бы тебя сделал, — прошипели рядом. Силуэт Шеста приник к стенке и источал злость.
— Пошел нах…
Тощий отвалил, бурча, и заныкался в углу железной обители. Пару часов я подожду — попробую восстановиться, оценю силы. Слышались возмущенные вопли «папахи». Тем тоже дам расслабиться… Посмотрел на измазанную черным ладонь. Красная пилюля, поглощенная в подземке, проявила приятный бонус… Спалить бы на хрен каждого ублюдка в этом сральнике, и чтобы чадящие тела вознесли вопль до небес… Стоять, контроль… Заученным усилием обуздал ярость. Рановато выплескиваться в разрушительном гневе.