Блондинка в боевой академии. Не хочу учиться! (СИ)

— Нет! — завопила Элоиза. — Он же меня сейчас расплющит!
Грифон, заметив приближающуюся опасность в моем лице, закудахтал, сильнее прижал дверь к стене и огромным клювом попытался тюкнуть меня сверху по голове, вытянув свою тощую пернатую шею. Я завизжала и вскинула лопату, как щит. Клюв воткнулся в металл и раздался противный дребезжащий звук, а я шустро отскочила от твари в сторону. И почувствовала, как дрожат руки, сжимающие лопату, на металлической поверхности которой образовалась глубокая вмятина. На миг я представила свою голову и мне поплохело. Жизнь и мама меня к такому не готовили.
— Ма-а-мочки-и-и… Я знаю, нас тут оставили для того, чтобы этот монстр сожрал… — тихо, дрожащим голосом сообщила Альма. — Сейчас он нас раздерет на клочки и все. Учить будет некого, проблема решится сама собой.
— Ну почему?… — флегматично отозвалась Сабрина. — Рианна с подружками выживут, они же не пошли с нами. Так что всех одним ударом не уберут.
— Вот лучше бы я с ними осталась! — Альма, кажется, даже всхлипнула.
— Надо позвать на помощь, — сказала Сабрина.
— И как? — уточнила я с сарказмом. — Ты побежишь, и он побежит, и будь уверена, догонит.
— Ты права подруга. И что делать будем? Стоять смирно и ждать пока нас найдут? Может, покричим?
— Нет. Надо его загнать в клетку. В конце концом, магия нам зачем?
— Мне его, что, поносом проклясть? — флегматично уточнила Мирра.
— А ты кроме поноса других проклятий не знаешь?
— Это самое легкое.
— Поносом не нужно! — испугалась я. — Нам же клетки еще убирать! Я тоже не могу колдовать, огонь слишком опасен. Можно было бы нагреть решетку, которую он держит лапой, но…
— Не надо нагреваться решётку! — взвыла Элоиза. — Вместе с ней ты нагреешь меня! А я не хочу!
— Вот и я о том…
Грифону надоело слушать нашу болтовню, и он сам убрал лапу от решетки, но Элоиза даже выдохнуть не успела. Зверь привалился мощным львиным плечом, видимо, чтобы жертва не убежала. Внимательно посмотрел на нас янтарным глазом, смешно склонив голову набок, припал на передние лапы и, распахнув за спиной крылья, приготовился прыгнуть.
Я попятилась, пытаясь прикрыть девчонок, раскинутыми в разные стороны руками, ну и, конечно, лопатой. Зря, что ли, нам их выдали. Лопаты были качественными и вполне рабочими. Ими можно было копать, рыть, чистить вольеры или отбиваться от неприятностей.
Но спастись от огромного грифона, который в холке выше любой из нас, было нереально. Его клюв мог пробить стальной доспех, а огромные птичьи когти рвали на ходу всех, кто стоял на пути. Сейчас на пути злого грифона стояли пять несчастных маленьких магичек, которые готовились стать приличными леди, а не боевыми магами. Шестую он уже пришпилил к стене. Ее можно было списать со счетов, хоть Элоиза и не потеряла дух. Она прикрыл глаза и шевелила губами, видимо, читала заклинание, но что может мозгоправец против огромного и злого зверя, которого боялись даже будущие боевики?
— Девочки… — завыла Элоиза. — Я пытаюсь посеять в его душе сомнения.
— А у него есть душа? — удивилась Мирра.
— Да демоны его знают? Но сейчас он испытывает смятение, если вы готовитесь бить, момент идеальный. А если не готовитесь, у вас есть секунд пятнадцать! Действуйте!
Зейна среагировала первой. Со всего размаха засветила грифону по клюву лопатой и тут же отскочила на безопасное расстояние, пока зверь обиженно тряс головой. Я не стала ждать, пока он придет в себя и треснула снова с воплем:
— А ну, шиш, пошел в клетку! Никто не хочет тебя обижать.
— Но будем! — согласилась Сабрина и присоединилась к нам.
Грифон махал крыльями, пытался возмущенно клекотать, но ничего не мог сделать с пятью воинственно настроенными магичками.
— У меня есть Тварь! — вопила я. — Тварь — это собачка породы Барайский грифон. Не думаю, что этого тренировать сложнее! У Твари тоже характер не сахар! А ну-ка, сидеть!
Грифон, который перед этим раз пять получил по клюву лопатой, послушно плюхнулся на задницу и, сжав за спиной крылышки, прямо на пятой точке попятился в клетку, издавая даже не клекотание, а какое-то потерянное кудахтанье.
 
— Вот так-то! — воинственно восклицала я и теснила его за решётку. — Мы же не злые! Мы просто пришли чистить клетки! Ты нас понимаешь?
***
Натаниэль
Эта работа была плевком в мою гордость. Наказанием, которое мог выдумать только король, и именно поэтому мне нельзя опускать руки или сделать ее плохо. Нужно вылепить из потенциальных светских львиц — боевых магов? Все будет в лучшем виде, чего бы мне это ни стоило. Потому что я всегда принимаю брошенный мне вызов и, потому что я должен вернуть расположение его величества, которое было утрачено в один миг по нелепой случайности.
Период злости и отрицания прошел, поэтому я воспринимал девять девиц в академии боевых магов, как очередное веселое приключение, которое, однако, могло стоить мне карьеры и, при нехорошем стечении обстоятельств, головы. Но это сильно вряд ли. В моей жизни было много боевых заданий, поэтому я старался относиться к своему кураторству как к обычному боевому заданию. К тому же формально, кроме кураторства, у меня тут было и другое задание.
— Натаниэль, — сказал король полтора месяца назад. — Тебе предстоит расследование в Менской Боевой Академии. Будешь работать под прикрытием. Для всех — ты куратор новой экспериментальной группы. Ну, и за девочками заодно присмотришь.
Я слишком хорошо знал его величество и этот тон. Меня сослали под благовидным предлогом. И именно девочки — мое основное задание, а расследование… расследование — всего лишь условность. Меня уже лет десять не посылали проверять слухи, я — тяжелая артиллерия. Обычно меня вызывали тогда, когда слухи подтверждены.
Я понимал, просто не будет. Я не занимался подготовкой боевых магов, и уж тем более никогда даже не думал, что придется учить взбалмошных девчонок. И совсем не ожидал, что головная боль начнется до официального начала учебы. Вверенные мне девицы уже умудрились попасть в неприятности, да еще и не всем составом. Что бы ни пела блондиночка, я прекрасно знал, как выглядит бунт на корабле. Среди первокурсников всегда находились такие умные, которые считали, будто их наказали несправедливо и пытались увильнуть от работы. Непонятно было только, зачем блондинка покрывала отбившуюся часть своего стада.
Девиц я нашел в их комнате, и понятно, что никуда они не собирались. Пришлось сделать внушение и за шкирки выволочь на улицу.
Курсантки ругались, сопротивлялись, но все равно побежали тренировочные круги по полигону. Да уж непросто с ними будет. Но пусть привыкают, а я поспешил проверять, как справляется с грифоньими клетками сознательная часть моего, пока совершенно бесполезного и совсем не боевого отряда.
Не то чтобы я считал, что девушки не могут быть боевыми магами, наверное, могут. Просто, как и многие в этой академии, недоумевал, а зачем, собственно, прикладывать больше усилий, менять учебные планы, заморачиваться, если все прекрасно работало и без них? Всем же понятно из аристократки, которую готовили исключительно к светским вечерам и замужеству сделать боевого мага сложнее, чем из ее гипотетического брата, которого тренировали с малых лет. Но король издал приказ, а мы вынуждены ему подчиняться, невзирая на трудности. И если преподавательский состав может себе позволить сделать вид, будто девушек тут и в помине нет, у меня такая возможность отсутствует. Я должен наставлять и сделать все возможное, чтобы, когда король приедет проверять свою задумку, результаты его порадовали.
— Так, а где вверенные мне будущие маги в юбках? — поинтересовался я у погонщиков, которые лениво валялись в травке на пастбище возле загона для прогулок.
— Так клетки чистят. Мы даже грифонов вывели, чтобы девушек сильнее не пугать.
— Вывели это хорошо… — Я окинул долгим взглядом вольер, где две твари радостно дрались за бычий хвост. Еще парочка суматошно носилась за общипанным третьим грифоном и все было прекрасно, если бы не одно но… Я изучал разноцветную толпу не находил среди ярких грифонов, иссиня-черного. И это напрягало.