Твоя игра. Начало

      Только сейчас она обратила внимание на высоту деревьев — метров пятьдесят каждое, с жиденькой листвой или хвоей, начинающимися довольно высоко от земли, метрах в тридцати. Наверное, всё-таки её подводит глазомер, ведь такое неестественно. С другой стороны, может быть, для здешних мест это нормально. Породы деревьев ей действительно незнакомы. Вглядываясь вглубь леса, она замечает, что, несмотря на светлое утро и небогатые кроны, стволы деревьев плавно исчезают в тени. И мы пойдём туда?.. Интересно, какие там водятся звери, если они вообще есть; опасно ли в этом лесу, есть ли ядовитые растения?.. Лес выглядит мрачновато, но и пусто, словно никакой жизни в нём нет. Он притягивает, и в то же время Оля ощущает что-то отталкивающее, словно там есть нечто, что нельзя увидеть невооружённым глазом, пока не войдёшь…
      — Оля, ты готова? — окликает её Александр.
      Все уже собрались. Никита опирается на крепкую с виду трость, Александр держит в руке ещё один рюкзак (её рюкзак) — все готовы отправиться в деревушку.
      — Да, я готова, — отвечает она и подходит к Александру, чтобы взять у него свою поклажу. Надевает рюкзак на спину. Регулировать ремни не пришлось. «Катя…» — загорается в голове мысль.
      — Ну что, если все готовы, то идём! — командует Александр. — Валентин, веди.
      «Надеюсь, деревушка не успела исчезнуть», — усмехается она про себя, но от этой мысли не по себе.
      Через несколько минут они шагают среди высоких деревьев, углубляясь всё дальше в мёртвый лес: ни звука, ни шелеста листьев. Вверху тоже никакого колебания листьев. Она вспоминает о беззвучной ночи. Лёгкий холодок пробегает по спине. Прочь неприятные мысли — хватит того, что она не знает, как здесь оказалась. Может, это некий сверхреалистичный и сверхкрепкий сон и она просто не может проснуться?..
      Мужчины идут как ни в чём не бывало, о чём-то негромко болтают. «Ладно, — успокаивает она себя, — сейчас в деревню придём, и всё будет хорошо; узнаем, где мы».
      Путь до деревни обошёлся без приключений. Делали несколько остановок, чтобы Никита мог отдохнуть. Наконец деревья поредели, и впереди показались одноэтажные деревенские дома. Первое, что они увидели, — пустую улицу, вдоль которой располагались десятка два ветхих изб: где-то обвалился деревянный забор, облупилась и потекла краска на стенах, где-то вместо стёкол на окнах полиэтилен или просто прибитые деревянные доски, где-то обвалившаяся печная труба.
      — Странное место, — замечает Евгений.
      Никита говорит, будто бы в оправдание мрачноватой деревни:
      — Возможно, жители сидят по домам или, наоборот, работают на полях или в огородах, оттого мы их не видим.
      — За домами они не особо ухаживают, — вставляет своё слово Оля.
      — Здесь что-то не так, — произносит Валентин. — Ещё вчера, когда я нашёл эту деревню, обратил внимание, что улица совсем пустая. Дело было к вечеру, но не слишком поздно, до сумерек.
      — Думаю, стоит пройтись по домам и всё разузнать, — говорит Александр. — Кто-нибудь тут да есть. Никита, — обращается к товарищу, — потерпи немного, сейчас кого-нибудь найдём, — ещё пару секунд он всматривается в кажущуюся пустой улицу и указывает на ближайший дом: — Сначала предлагаю зайти сюда.
 
      Оля обращает внимание, что их шаги практически не нарушают тишину, в которую погружена деревня. Дорога словно покрыта толстым слоем пыли, сквозь него кое-где проступает пожелтевшая трава. Оля оглядывается — они оставляют следы, достаточно чёткие, чтобы понять, откуда и куда они идут.
      — Ребят, смотрите, — говорит Оля, указывая на следы. — Похоже, этой дорогой очень давно не пользовались.
      Все останавливаются.
      — Впереди, видимо, то же самое, — произносит Валентин, глядя впереди себя на дорогу.
      — Хм… — хмурится Александр. — Не будем спешить с выводами. Сначала заглянем в дома.
      У первого дома, за остатками забора, валяется деревянная калитка; от неё короткая заросшая дорожка ведёт к низкому крыльцу с почерневшими деревянными ступеньками и покосившейся дверью. В одном окне нет стёкол, в другом они настолько грязные, что в них невозможно ничего рассмотреть. Сам дом одноэтажный, с чердаком, который, по всей видимости, неплохо сохранился — он заперт на замок и кажется нетронутым разрухой.
      — Что ж… — произносит Александр и осторожно обходит калитку. — Подождите меня здесь, — он заглядывает через окно без стёкол; складывает руки «окошком», чтобы лучше разглядеть внутренности дома.
      — Здравствуйте! Есть здесь кто? — зовёт он громко.
      Оля и Валентин инстинктивно оглянулись — в тишине деревни голос Александра звучит чересчур сильно.
      — Ну, что там? — спрашивает Евгений. Вместе с Никитой они неотрывно наблюдают за Александром.
      Тот пожимает плечами.
      — Не видно ничего, не знаю.
      — Как это ничего не видно? — удивляется Евгений.
      — Не знаю. Сейчас попробую посветить фонариком.
      — Подожди, я к тебе.
      Евгений подходит к Александру и тоже заглядывает в окно.
      — Чёрт! И правда, ничего не видно, — подтверждает. — Не понимаю, как такое может быть. Сейчас же утро, светло.
      Александр включает фонарик, который только что вынул из нагрудного кармана.
      — Отойди-ка, — говорит он Евгению и светит внутрь.
      Прямо перед ним возникла кирпичная печь с многочисленными трещинами и свисающей с потолка паутиной, направо — проход в комнату. Налево — скособоченная дверь в другую комнату. Вместо пола — потрескавшиеся и местами проломленные доски, трава.