Университет Специальных Чар. Книга 2. Большие планы маэстрины
– Вам так интересно разузнать обо мне? – покачала я головой.
– Ужасно! – совсем по-мальчишески улыбнулся он. – Вы не представляете – насколько!
– Пойдут сплетни, если мы с вами будем часто беседовать наедине.
– Да, пожалуй. Но я что-нибудь придумаю.
Дальше поговорить мы не смогли. В и так открытую дверь постучал мастер Ханк. Поздоровался в своей предельно лаконичной манере и перевел взгляд на девчушку.
– Софи! – Присев на корточки прямо у порога, он протянул к ней руки.
Она к нему уже тоже давно привязалась и обрадованно взвизгнула, увидев того, кто с ней гуляет, играет, катает на ручках и подкидывает в воздух.
– Ханк, проходите. Выпьете с нами чаю или кофе? – спросила я.
– Нет, Мари. Я за Софи, – отказался он. – Можно?
Я с улыбкой кивнула, мастер тут же прошел к девочке, подхватил ее на руки. После чего сам, не дожидаясь моих слов, взял походную сумку, с которой Софи всегда перемещалась в гости или на мою работу. Там запас необходимых вещей: бутылочки с водой и молоком в стазисе, салфетки, слюнявчики, запасные подгузники и сменная одежка. И, конечно, погремушка и деревянный грызунок-лошадка. Софи самозабвенно слюнявила и грызла эту штуку, подаренную ей, к слову, самим Ханком.
Из него отличный нянь-дедушка, в отличие от бестолковой, но мамы – меня.
– Маэстрина. Магистр, – кивнул Ханк молчаливо наблюдавшему за ним ректору и ушел с Софи.
– И часто у вас так? – поинтересовался Артур.
– Всегда. Мастер Ханк бесценный человек. Он много мне помогает с Софи. Гуляет с ней каждый день, как вы наверняка видели. Часто играет здесь или забирает в свою комнату. Я бесконечно благодарна ему за это, одной мне было бы намного тяжелее.
– Скоро ваша малышка начнет ходить. Как будете следить за ней? Справляться с лекциями и студентами?
– Придумаю что-нибудь, – пожала я плечами. – Когда ситуация не оставляет выбора, ты просто делаешь что-то, чтобы справиться с проблемами. И все.
– И все… Восхищаюсь вами, маэстрина, – усмехнулся Артур.
Я промолчала. Пусть восхищается. Я ведь реально классная. И не всегда скромная.
Он хотел еще что-то добавить, но тут нам снова помешали. В этот раз кто-то постучал в окно.
Обычно так поступали мои студенты, вход которым в преподавательское общежитие был закрыт. Но я-то ребятам постоянно зачем-то требовалась. Вот и не зарастала народная тропа к моему окошку. Там даже от клумбы уже ничего не осталось, вытоптали всю.
Я подошла, отдернула штору, приоткрыла створку и уставилась на довольные, раскрасневшиеся лица своих вчерашних партнеров по чарльстону.
– Анри, Люсьен, – поздоровалась я.
– Маэстрина, доброе утро. Мы пришли делить добычу, – сияя улыбкой, сообщил Анри.
– О! Отличная новость с утра… – глянула на небо и исправилась, – с обеда. Сколько составила моя доля?
– Вот! – выложил на подоконник три увесистых кошелька Люсьен. – Мы все честно поделили на троих.
Я с удовольствием забрала один мешочек, но парни меня удивили.
– Нет, маэстрина. Это все ваша доля. Почти весь Усач же участвовал в пари. Даже малолетки с первого курса.
– Не только малолетки, – невозмутимо заметил подошедший со спины ректор. – Я бы тоже принял участие, если бы знал. Когда дело касается маузель Монкар, никто не в силах устоять, невольно ждешь чего-то эдакого.
– Магистр! – побледнели студенты и попятились.
– Стоять! – велела я им и поманила пальчиком. – Месье ректор, пожалуйста, не пугайте студентов. Они мне еще нужны. Я из них еще не всю информацию выбила.
Анри и Люсьен переглянулись, но роптать или возмущаться не стали. Они меня хорошо изучили за эти месяцы. А вот у ректора брови взлетели, но он мудро промолчал.
Меня же интересовало вот что:
– Месье студенты, месье ректор, а скажите-ка мне… Какие внеучебные программы приняты в Усаче? Музыкальная группа? Танцевальная? Шахматная?
– Э? – глупо спросил Анри и моргнул.
– Вы о чем, маэстрина? – уточнил Люсьен.
– Да, вы о чем, маэстрина? – поддержал их глава учебного заведения.
Взгляды парней тут же переместились на него. Вот уж кого они никак не ожидали застать в моей комнате, так это его.
– Как все печально… А давайте что-нибудь эдакое замутим? – предложила я.
– А давайте, – неожиданно согласился Гресс. – Только расскажите нам, примитивным непонятливым мужчинам, что именно и как это «эдакое» надо мутить? Зная вас, мы совершенно теряемся в предположениях, маэстрина.
Студенты заухмылялись, но я на провокацию не поддалась, только глянула на Артура с укоризной. А он стоит, и лицо такое же довольное и предвкушающее, как и у студентов.
Внезапно я чихнула. Из окна тянуло стылой зимой, а я в легком домашнем платье.
– Так, ребята, забирайтесь сюда. Поговорим. Магистр, вы ведь даете разрешение на несанкционированное проникновение студентов на территорию преподавательского общежития? Проведем короткий брейншторм.
У Лефлекса и Вебера чуть глаза не выпали от моих слов. Они обалдело уставились на ректора, а тот возьми да и разреши вдруг:
– Забирайтесь. Обувь можно не снимать, но грязь и снег убрать заклинанием, чтобы ни соринки и ни капли не осталось. Тут по полу обычно малышка Софи ползает. Я пять минут назад сам это лично видел.
Парни молча вскарабкались на подоконник, с которого я забрала свою добычу – три кошелька с денежками. Ура! Постучали сапогами, стряхивая снег наружу, там же, на подоконнике, скастовали требуемые заклинания и только тогда, почти в стерильной обуви, спустились в комнату.
Вид у парней был растерянный, но они молчали. При ректоре особо не повольничаешь.
– Проходите, садитесь. Анри, отнесите туда стул, пожалуйста. А то нас много. Месье ректор, прошу вас тоже.
Пока мужчины усаживались кто куда, я поставила чайник. Студенты в итоге заняли кресло и стул, нам с Грессом оставив диван на двоих. Вот прохиндеи… Я рассчитывала на кресло, ну да ладно.
– Маэстрина, а… Это… Ну… – помялся Вебер.
– Кофе не хватит на всех, но сейчас я приготовлю чай, – невозмутимо ответила я. – Очистите пока посуду, я достану еще чашки.
Как своевременно ректор мне презентовал сервиз.
Наконец я разлила всем напиток, присела тоже за стол и произнесла:
– Угощайтесь. Итак. Как вы сами понимаете, никто ничего не принесет вам на блюдечке с голубой каемочкой…
Ректор издал сдавленный булькающий звук, но сдержался и не рассмеялся. Я продолжила:
– Поэтому наша задача – самим взять от мира все, что только можно.
– Так он же не отдаст, – ухмыльнулся осмелевший Вебер и утянул с блюда печенюшку.
– Кто он?
– Мир.
– А! Естественно, что же он, дурак, что ли? Поэтому мы сами все возьмем. Давайте составим план? – Я улыбнулась.
Мужчины переглянулись, и все трое расхохотались. Мой «План покорения мира» ни для кого не был секретом.
– Маэстрина, с вами в любую авантюру! – гоготнул Анри. – А чего отбирать-то будем?
– Веселье, хорошее настроение, приятное времяпрепровождение и… А давайте завоюем славу?
– А давайте, – снова согласился ректор. Вот уж кто наслаждался ситуацией, зная теперь, кто я такая на самом-то деле.
– А какую?
– Анри, Люсьен, на каких инструментах вы играете? Гитара? Барабан? Скрипка?
– Гитара, – сдался Анри. – Но, маэстрина, аристократы все на чем-то играют.
– А на барабанной установке? Именно на ней лучше всего отбивать ритм.
– Вы играете на барабанах? – уточнил Гресс. Он, похоже, легко принял бы уже и этот факт.
Но я его разочаровала.
– Увы, нет. Я не играю ни на одном музыкальном инструменте. Точнее, как бы самую капелюшечку умею… Но лучше не надо.
Я, Мария Каменева, действительно не играла вообще ни на чем. А вот Мариэлла, как девочка из дворянской семьи, умела на фортепиано. Но я-то не она. Тут память тела не поможет, как с танцами.
– А зачем? Мы на праздники всегда приглашаем музыкантов.
– Потому что это увлекательно. Не хотите собрать студенческую группу? Играть что-то свое, молодое, задорное и заводное. Вы, конечно, уже заканчиваете учебу, но еще полгода… Можно повеселиться.