Университет Специальных Чар. Книга 2. Большие планы маэстрины
– Вижу, какие у тебя семейные обстоятельства, – ухмыльнулся парень, пропустив мимо ушей остальные мои слова. – Когда успела-то? Сидела же за книгами все время, глаз не поднимала. Мы-то думали, заучка Монкар – святоша, особенно после того, как отказала самому завидному парню курса. А она вон оно что… И кто же счастливый отец? И ты, выходит, уже не Монкар?
Вальяжной походкой Людвиг подошел ближе и заглянул в коляску. Всмотрелся, и ухмылка медленно сползла с его лица. Я даже не поняла почему, а он, выпрямившись, глянул на меня совсем иначе.
– Дочь Ма́ркуса?! – сипло выдавил он.
– С чего ты взял? – подняла я бровь.
– Брось, Мариэлла. Она его копия. Спорим, у нее светлые волосы и родимое пятнышко, похожее на листик клевера, на правом бедре? Маркус говорил, это семейное по отцовской линии.
– Людвиг, ты не ответил, что тут делаешь? – спокойно спросила я, проигнорировав его слова.
Родимое пятнышко у Софи имелось, и да, в форме листочка клевера. Только очень маленькое, ведь и сама она еще крошечная. Но я не знала, что это генетически передается в ее роду.
– Вы успели пожениться? Но Маркус ничего не говорил… – продолжал рассуждать парень. – Наоборот, он страшно злился на тебя, ты сорвала ему пари. То есть…
– Я в курсе о пари, не утруждайся ложью, – закатила я глаза. – Ладно, я пошла. У меня мало времени, да и погода не располагает к уличным беседам. – Я тронула коляску, чтобы уехать.
– То есть вы все же успели до того, как он погиб. Но в какой момент? Когда ты пропала из виду на пару недель? Но ты ведь уезжала к своей бабке… Не понимаю…
– Отстань, Кассас, – отмахнулась я. И тут до меня дошло. – Погоди! Маркус погиб? Когда?
– Ты издеваешься?! – опешил парень. – Все столичные газеты об этом успели написать, пока маркиз Нобль не изъял тиражи и не заткнул рты прессе, чтобы не полоскали имя его сына. Труп Маркуса нашли в подворотне. Точнее, сначала он исчез на несколько дней, никто не мог отыскать, ни магией, ни даже по кровной связи. А потом обнаружили уже мертвым на улице. Не читала?! – поймал он мой удивленный взгляд. – Его… это… ну, оскопили, отрезали голову, кисти рук и все это трупу на колени сложили. А хотя… Тебя же тогда не было в столице, да, точно, ты как раз у бабки была… Но газеты могли успеть дойти и туда, все же такой кошмар.
Я ошеломленно моргнула. Ни у какой бабушки Мариэлла тогда не была. Она сначала неделю находилась в плену, в блокирующих магию оковах, избитая, замученная, едва живая. А потом лежала в лазарете, где ее вытаскивали с того света.
– Мне это было неизвестно, – наконец выдавила из себя. – Но, знаешь… Мне его не жаль. Он был той еще гнусной мразью. – Я вскинула руку, так как Людвиг открыл рот, чтобы возмутиться. – Не отрицай. Я это знаю, ты знаешь, да вся академия в курсе. Мир стал чище, когда из него исчез Маркус Нобль. Надеюсь, ему и в посмертии гореть в вечных муках. А что расследование? Нашли виновных?
– Нет. В газетах писали, что это, скорее всего, месть.
– И судя по всему, за то, что он придумывал головой, делал руками и детородным органом. Надо же… – Я хмыкнула и вынесла вердикт: – Заслужил!
– Да как ты можешь?! – захлебнулся негодованием Кассас.
А я подняла на него взгляд и улыбнулась. И, вероятно, что-то такое было в моей улыбке и выражении глаз, что парень заткнулся. Осмыслил и осторожно спросил:
– То есть он тебя… И ты… А этот ребенок… Я не знал. Монкар, честно, не знал. Я, конечно, не образец нравственности, но никогда не опускался до насилия. Но, погоди… Выходит, дочка Маркуса – это единственная наследница рода Нобль. Почему ты не связалась с отцом, в смысле, с ее дедом? Это ведь…
– Людвиг, это не твое дело, – вкрадчиво произнесла я. – Моя жизнь, жизнь моего ребенка, кто чей наследник – все это вообще никак тебя не касается.
– Мариэлла, ты не права, – поджал он губы. – И я не враг тебе. Мы уже взрослые, мы маги, мы дворяне, в конце концов. Ты должна понимать… У отца Маркуса больше нет наследников. Совсем. Он последний в роду. Если нет родной крови, то все перейдет к побочным линиям. Тебе нельзя упускать такой шанс и лишать своего ребенка всего.
– О, поверь, все, что надо, у моей дочери есть. А вот чего ей не надо, – выделила я интонацией, – так это такого дедушки. Он вырастил чудовище. И его нельзя на пушечный выстрел подпускать к другим детям. И я так и поступлю. И близко никого из рода Нобль не будет рядом со мной и моим ребенком.
– Так нельзя! И я этого не оставлю, он должен знать.
– Людвиг, не лезь в мои дела! – отрезала я. – От тебя и твоего дружка, чтоб ему и на том свете корчиться в страданиях и муках, одни несчастья. Держись от меня подальше.
– Может, я могу чем-то помочь? – отмахнулся он. – Жилье? Работа? Ты не выглядишь бедствующей, но, зная тебя, не поверю, что ты у кого-то на содержании. Нашла работу? Но с ребенком?.. С деньгами могу помочь. Не очень много, я не слишком богат, но на какое-то время хватит. Ты только скажи.
Я удивилась. Похоже, мальчик действительно повзрослел и многое переосмыслил после страшной смерти заводилы их компании. Был еще третий, но Мариэлла не интересовалась их судьбой. Ей свою-то вывезти трудно было. Я по-новому взглянула на Людвига Кассаса.
– Ничего не нужно. У меня все в порядке. Есть и жилье, и работа, и деньги. Ты-то чем занимаешься?
– Да я то тут, то там… Сама знаешь, как сложно найти хорошую работу. Но отец помогает, и я…
– Маэстрина! Маэстрина Мари! – вдруг окликнули меня сзади веселые голоса.
К нам подошла веселая толпа моих третьекурсников. Девчонки с румяными лицами, парни улыбающиеся. У всех коньки, а я в очередной раз подумала, что многое проходит мимо меня. Вот, оказывается, где-то в городе залили каток, и молодежь ходит развлекаться. А я ни сном ни духом.
– Софи, привет, лапушка! – склонился над коляской Алекс Трезон и засюсюкал: – А у кого носик красный? У нашей красивой девочки, да? Не замерзла, крошка?
Проснувшаяся Софи что-то мяукнула в ответ и завозилась.
– Вы кататься или уже все? – спросила я студентов и быстро вытерла рот малышке, чтобы не обветрились на холоде губы. Платочек положила тут же, рядом с головой.
– Уже покатались. Было здорово! Маэстрина, сегодня в Штабе собираемся? Приходить вечером? – спросила Алента.
– Ты чего? – пихнула ее Аврора. – Сегодня же факультатив. Маэстрина обещала нам рассказать про новый хитромудрый эликсир.
– Точно… – несколько заторможенно отозвалась я. – Факультатив и новый эликсир. Так, погодите. А сегодня разве у меня вы? Вроде же после ужина пятый курс должен прийти.
– Разве? Да не, пятый завтра. Сегодня у вас мы. Вы забыли о нас? Маэстрина, как вы могли? Вы разбили мне сердце! – принялся валять дурака Макс Анкер.
– Фалькор, а расскажите-ка мне рецепт зелья для улучшения памяти, чтобы ваш склеротичный однокурсник не путал меня. Потому что факультатив у вас все же завтра, а сегодня у меня по плану пятый курс. И рецептуру сердечных капель, – повернулась я к рыжему третьекурснику. – Надо срочно спасать вашего приятеля.
Парни заржали, Энтони Фалькор схватился за голову, а потом принялся трясти друга как грушу, патетически приговаривая:
– Живи! Только живи! Я тебе искусственное дыхание сделаю. И массаж сердца!
– Фу! Дурак! – принялся отбиваться Макс. – Мне искусственное дыхание сделает маэстрина, она-то точно умеет, она же преподаватель.
– Сам дурак, станет она тебе его делать. Мечтай! Ну, давай же я, дружище!
– Отвали, слюнявый идиот! – гогоча до слез, отпихивал его Макс.
Вся компания захохотала, попрощалась со мной и двинулась в сторону Усача. Я, посмеиваясь, проводила их взглядами.
– Маэстрина? Преподаватель? Штаб и факультатив? – спросил забытый мной Людвиг. Я думала, он ушел, пока я разговаривала со своими студентами, но он внимательно слушал.
– Точно! – подняла я указательный палец. – Факультатив, про который я забыла. Надо срочно возвращаться, кондитерская отменяется.