Rehab (СИ)

Я ткнул пальцем в ту, что справа и назвал ее решкой, а та что слева была орлом. Потом подкинул монетку и улыбнулся Решке. Мы пошли в номер. Всю дорогу она держала меня за руку. Мы прошли сквозь длинный коридор, потом поднялись по лестнице на второй этаж. Некоторые номера были открыты, и я каждый раз пытался заглянуть туда в поисках чего-нибудь пикантного. Но те номера были пусты. Путь показался мне долгим, но это каким-то совершенно чудесным образом повлияло на мое желание. Я стал обращать внимание на мелочи. Стал прислушиваться к себе и своим ощущениям. Я вновь обратил внимание на ведущую меня руку. Рука у Решки была мягкая и теплая. Это тепло каким-то невероятным образом перетекало ко мне в область паха. Я предвкушал наш с ней оральный адюльтер так сильно, что чуть было не влетел в нее, когда она остановилась у нужного номера. Он был чуть больше моего, гостиничного. И там, как ни странно, тоже была двуспальная кровать. Она стянула с меня шорты и мягко толкнула на кровать. Потом начала раздеваться сама. Спелая девица была эта Решка. Перед тем как залезть на кровать, она собрала свои прекрасные черные волосы в пучок и закрепила их шпилькой. Я хотел быть галантным, хотел поговорить с ней немного, но Решка сразу взялась за работу. Она подразнила меня немного своей идеальной грудью (понятное дело сделанной). Мой член доныне лежавший теперь стоял и пульсировал. Началось то, что очень сложно описать словами. Это длилось не долго. Я раскинул ноги и весь напрягся. “Relax” — сказала она. А как было тяжело расслабиться. Мое тело давно готово было извергнуться. Она делала все грамотно, как настоящая порноактриса. Я больше не мог терпеть, уже все мое тело словно стало головкой члена. Я вскочил, она все быстро смекнула. Умная, опытная Решка, она сразу же села открыв свой прекрасный рот. Я управился минут за пятнадцать — это кстати тоже ее заслуга. Не будь она профессионалом я бы сделал это уже на пятой — это с поправкой на выпитое. Будь я трезвый все закончилось бы на второй минуте. О наркотиках я в тот вечер не вспоминал и спал отлично!
На следующий день я решил, что сыт по горло душным мегаполисом и решил отправиться на побережье — в Паттайю. Мысль довольно странная, учитывая тот факт, что я только вчера прибыл в Бангкок. Но некоторые мои поступки импульсивны и нелогичны. Возможно мне надоел не сам город, а только моя убогая конура. Было весьма разумно с моей стороны рассчитаться лишь за одну ночь в этой ущербном номере. Белые люди не должны жить в таких условиях. Даже такие конченные наркоманы как я. У меня было еще два дня до того, как меня примут в Монастыре. Так почему бы не провести это время валяясь на шезлонге, попивая холодное пиво? После завтрака я быстро собрал рюкзак и выписался из гребанного отеля.
Водитель мототакси долго торговался, но в итоге согласился довезти меня до автобусной станции Мо-Чит за шестьдесят бат. Поездка была недолгой, но нервной. Мотоцикл лихо лавировал в плотном движении и мне приходилось с силой цепляться за куртку водителя. Я так боялся упасть, что чуть было не испачкал белье. Автобусный терминал поразил меня своими размерами. Он занимал пространство в несколько квадратных километров. Больше двухсот касс, продающих билеты на рейсы в самые разные города и даже страны. Несколько залов ожидания. А стоянка автобусов вообще не просматривалась полностью из одной точки. Первым делом я естественно растерялся. Расспросы прохожих мало чем помогли. Все, как один говорили: «трунг пай». Но где именно этот «трунг пай» никто не объяснял. Английский язык не помог даже при обращении в справочную вокзала. И мне ничего не оставалось, кроме как пойти по порядку и читать маршруты автобусов на каждой кассе. Хорошо хоть они были продублированы по-английски. Где-то на шестидесятой кассе я увидел надпись «Паттайя». Билет на курорт обошелся всего в сотню бат. Но после вчерашнего королевского минета и покупки билета наличности у меня почти не осталось. Даже на бутылку воды не хватало. А жидкость в условиях тайского климата — вещь принципиальная.
Первый же банкомат ответил отказом на мой запрос. Второй тоже сказал, что операция недоступна. Пришлось звонить в банк и узнавать в чем дело. Это был самый дорогой разговор в моей жизни, хотя я звонил по бесплатному телефону кол-центра банка эмитента. Так их и так всех этих умников, что устанавливают цены на роуминг в Таиланде! Оказалось, что нужно уведомлять банк заранее если планируешь поездку заграницу и снятие наличных. Иначе транзакции автоматически блокируются. Карту пообещали разблокировать в течении нескольких часов. Для кого-то это само собой разумеется, поехал заграницу, уведомил банк. Но я в делах путешествий был неопытен. А потому попал в просак и остался без денег. Но я был оптимистом, я знал, что скоро бюрократическая банковская машина заработает, кто-то сверху даст распоряжение, кто-то снизу его примет и разблокирует мою карту. Просто на это было нужно время. Жажду можно стерпеть, когда выбора нет. Главное, что у меня был билет.
Пока ждал автобуса успел сделать несколько заметок о своих впечатлениях. Хорошо, что в здании автовокзала было прохладно. Мне даже повезло найти свободное место в зале ожидания. Я сидел сгорбившись, пытаясь приладить ручку к блокноту. Руки дрожали и буквы получались кривыми, словно у первоклассника. Я перевернул страницу и тут же на белый лист прилетело что-то маленькое и зеленое, по виду больше всего напоминавшее козявку. Я весь скривился и выругался, не стесняясь в выражениях, потом вырвал лист с козявкой и бросил в урну, стоявшую рядом. И тут же услышал хихиканье. Напротив меня сидела девочка лет шести. Она уже достала из носа новый снаряд и теперь готовила его к очередному броску. Я тоже улыбнулся. Детские шалости можно простить. Но все же предупредил, чтобы она так больше не делала, погрозив пальцем. Такой понятный каждому русскому ребенку жест, девочка истолковала по-своему. И закончив катать между пальцев очередную козюлю прицелилась. Я еще раз пригрозил ей пальцем, но и в этот раз угроза не сработала. Она метнула свой маленький липкий снаряд в мою сторону и снова расхохоталась. Только теперь, сидевшая рядом с ней женщина, видимо ее мать, обратила внимание на проделки дочери и начала ругать ее. Девочка тут же перестала смеяться. Глаза ее превратились в два озера, из которых тонкими струйками стекали слезы. Мне стало жалко эту маленькую проказницу. Я подошел к матери и сказал по-английски, что ничего страшного не произошло, что девочка все-равно промахнулась, и что если она хочет добиться успеха, ей придется еще очень долго тренироваться. Но задатки у нее хорошие. Кажется, мать поняла эту шутку и перестала ругаться. Девочка подняла голову, посмотрела на меня и тогда я совершил свою ужасную месть, показал ей свой распухший от жажды язык.
К моменту отправления автобуса банковскую карту так и не разблокировали. А это означало, что я могу остаться ночевать на улице в Паттайе. Но меня это не сильно волновало. Все, что происходило со мной воспринималось, как приключение. Я уже представлял себя лежащим на тротуаре и укрывающимся газеткой. Представлял, как прохожие кидают рядом со мной монетки, а я гордо отбрасываю их обратно. Ведь я же не бомж, просто банк заблокировал мою карту. И они все понимают, и убирают монетки обратно в свои кошельки.
Когда мое воображение начало рисовать эту картинку, я уже несколько часов не пил, во рту было так сухо, что язык мой распух до размеров говяжьего. Но нужно было еще потерпеть. Терпеть я умел. Любой наркоман переживший ломку умеет терпеть. Я решил терпеть до приезда в Паттайю. В основном мы ехали по дорогам тханг дуан, так местные называют громоздкие бетонные автомагистрали, возвышающиеся над городской застройкой. Поездка получилась захватывающей. Я словно парил над городом. Это как лететь на вертолете. Только меньше трясет и не так шумно. Будь я обычным туристом, два часа пролетели бы как один миг. Но я то и дело погружался в мысли о своей никчемной жизни. Как много от меня ждали мои родные. И о том, как мало из этого я смог сделать. Я хотел непременно найти ответ на главный воспрос. Жизнь удовольствие? Жизнь страдание? Или что-то среднее? И где та грань, за которую нельзя переступать, дабы не искалечить свою судьбу и судьбы родных? Где мера, которую нужно соблюдать, когда живешь в удовольствие, потакаешь своим страстям, но превысив которую я окончательно и бесповоротно превратил жизнь в унылый ад? И если страсти (удовольствия) от лукавого, а страдание от Бога, значит все мы — грешники: распутники, наркоманы, алкоголики, воры или убийцы идем правильным путем если в конце приходим к Богу через страдание и раскаяние. Но одна вещь в этом порядке мне кажется несправедливой. А именно — страдание близких из-за наших ошибок. Порой они страдают гораздо больше самих наркоманов.