Квартира на улице Мира (СИ)

Дверь семидесятой скрипнула, и на лестницу вывалился Санька, держась за разбитую губу. Видимо, только что прилетело. Не обращая внимания на замершего с сигаретой во рту Серого, он поднялся и чиркнул колесиком зажигалки. Длинные пальцы нервно подрагивали. Мальчик отрешëнно уставился на виднеющиеся в окне кроны тополей, почти растерявших листву. Глаза медленно наливались слезами, а губа опухала на глазах.
Серый забыл, как дышать. Хотелось сравнять этот бомжатник с землëй, а распускающего руки отчима и вовсе прибить.
— Кхм… Саш? Снова Виталий? Давай поговорю с ним, а? — Серому хватило бы одного просящего о помощи взгляда, чтобы он перевернул всю улицу Мира ради взъерошенного мальчишки.
— Мне от тебя ваще ничего не надо! Когд… ты уже свалишь отсю…? Уëбыв… нахрен! — голос Саньки сорвался, и накопившиеся слëзы выплеснулись, но он уже сломя голову бежал вниз, на улицу.
Серого перетряхнуло от злобы. Он-то от чистого сердца, помочь…
— Ну и хуй с тобой! Слышишь?! — заорал он, склонившись между перилами, но в ответ услышал только хлопок подъездной двери.
***
Строители пообещали доделать всë за неделю, укладываясь в сроки. Конечно, без мебели жить будет не совсем комфортно, но уж лучше спать на надувном матрасе, чем задерживаться в этой проклятой пятиэтажке. Тем более, кое-что из мебели уже заказано. Мелочи вроде гардин, штор и ковров можно и после докупить. Так Серый думал осенним вечером, злобно нажимая на кнопки джойстика, убивая очередного орка.
Прошло несколько дней после того, как он послал Саньку ко всем чертям на весь подъезд. За это время он видел тощую фигурку только мельком. И тот ныкался, и Серый встречи не искал. Смысл, когда тебя в лицо посылают?
Серый даже пробовал курить в окно на кухне, но дым тут же пополз в комнату. А спустя несколько минут на пороге объявилась тëтя Марина с напоминанием про свою вытяжку.
Вот и сейчас, выйдя к заветной банке «Нескафе», Серый затянулся, сжимая в кулаке плëночку и фольгу от вскрытой сигаретной пачки. У Макаровых привычно орал пьяный отчим, чередуя посылы всех на хуй с пьяным мычанием. Серый отвернулся. Ему уже ясно дали понять, что он тут не нужен.
Настроение совсем испоганилось. Пьяные надрывные крики пробивались даже сквозь струи воды, пока Серый был в ду́ше. Надо было сходить и чисто по-соседски успокоить разбуянившегося алкаша, но не хотелось встречаться с Санькой, чей голос иногда вклинивался в бухую какофонию.
Серый уже пил горячий чай, обсыхая после душа, как услышал громкий звук удара по трубам. Следом какое-то шуршание и короткий вскрик Саньки. Серый прислушался, но стояла подозрительная тишина. Пожав плечами, он отхлебнул ещë глоток терпкого чая и закашлялся, услышав паническое:
— Убери руки, урод!
Серого подкинуло на месте, и он, не думая о последствиях, бросился на третий этаж. Крики мальчишки разносились по всему подъезду, но не вышел никто. Может, по домам никого не было? Да, конечно, в четверг в десятом часу вечера. Скорее просто никто не хотел связываться с невменяемыми алкашами.
— Пусти, сучар…! Пуст…! Руки, бл…! — бесновался Санька, глотая слова, а Серый забарабанил в бомжатскую дверь. Крики не прекращались. Серый отскочил на пару шагов и хорошенько пнул ногой на уровне замка. Два удара — и хлипкий запорчик выбит из трухлявого откоса.
Сергей влетел в убогую, чëрт знает чем воняющую хату и сразу ломанулся на звук — в ванну. Пьяный всклоченный мужик в растянутых трениках и майке-алкоголичке нагнул Саньку над старой стиральной машиной. Голубая круглая железка с баком ходила ходуном под вырывающимся мальчиком. Жилистый мужик удерживал пасынка, заломив его руки за спину. Второй рукой водил полувставшим членом около судорожно сжатых оголëнных ягодиц. На нежной коже уже расцветали уродливые розовые пятна от щипков.
Серого перекрыло. Дëрнув в край охреневшего алкаша за плечо, он развернул опухшее лицо к себе и со всей силы ударил его в нос. Мужик упал на четвереньки и с воем зажал лицо руками. Сквозь пальцы заструилась кровь. Алкаш странно задëргался, забулькал, и его вырвало на пол. Мутная жижа смешалась с кровью из носа.
 
Серый брезгливо отскочил в сторону, чтобы не запачкать войлочные тапки, в которых выскочил из квартиры, позабыв про всë. На мысках этих тапок Тëтьтаня своими руками вышила футбольные мячи, и изгваздать еë новогодний подарок в блевотине этого быдла совсем не хотелось.
Саньку колотило в углу комнаты так, что зуб на зуб не попадал. Штаны он подтянул сразу, как только вырвался, и теперь судорожно ощупывал остальную одежду, проверяя еë целостность. В серых глазах плескался ужас, когда он смотрел на скрюченную на полу фигуру.
— Так. Пошли ко мне. С этим я позже поговорю, когда соображать начнëт. А тебе сейчас успокоиться надо, — твëрдо произнёс Серый и пошëл на выход. Мальчик, отмерев, в два прыжка догнал соседа и посеменил за ним, нервно оглядываясь.
— Запри! Дверь запри! — прохрипел Санька и закашлялся.
Серый послушно повернул барашки обоих дверных замков, хотя всегда пользовался только одним, и даже накинул цепочку.
Паники в серых глазах стало чуть меньше.
Серый налил большую кружку чая, добавил в неë сахара и плеснул немного коньяка. Санька, которого по-прежнему потряхивало, молча выпил обжигающий напиток, лишь зубы пару раз клацнули о керамику. Тонкие пальцы тряслись от пережитого шока.
— Эй, ты в порядке? Саш, всё хорошо. Этот придурок же ничего не успел, верно? — Серый с беспокойством заглядывал в испуганные глаза. Хрен знает, может лучше скорую вызвать?
Санька помотал головой и внезапно начал дышать ртом, явно сдерживая рыдания. Подбородок мелко затрясся. Губы скривились.
Серый не выдержал.
— Твою ж мать… Иди сюда, мелкий! — вздохнул он и встал, притягивая Саньку к себе. Ещё не почувствовав тщедушное тельце, он предвидел, как ему в лицо проорут, что он пидор-извращенец, но ничего такого не произошло.
Мальчишка всем телом прильнул к мужчине и судорожно вцепился ему в майку, оттягивая горловину. Он так же захлебывался рыданиями, которые старался подавить. В итоге вся дыхалка булькала и икала.
— Саш, это просто стресс. Выпусти его. Не сдерживай себя, — негромко произнёс Серый и крепче прижал мальчика к себе.
Тот прерывисто вдохнул полной грудью и зарыдал. Истерично, с подвываниями, со всхлипами и содрогающимся телом.
— Вот так… Сейчас станет легче. Сейчас-сейчас… Я рядом, всë хорошо, Саш… Я не дам тебя в обиду, — бормотал Серый, укачивая плачущего парня. Он убаюкивал его, вдыхая запах волос и поглаживал по спине — древний, но самый действенный способ.
— Серый! Серëжа… — содержательно скулил Санька сквозь рыдания, размазывая слëзы.
Спустя время всхлипы стали реже, а объятия крепче. Серый почувствовал, как тонкие пальцы пробегаются по его торсу и крепко зажмурился до скачущих фиговин перед глазами. А ласковые движения не прекращались.
— Саш? Ты чего?
— Серенький, прости меня! За всë, что наговорил. Я сам подойти хотел, а ты на меня так зыркал… Страшно было, пиздец! Я совсем не считаю тебя… таким, — пробубнил куда-то в подмышку парень.
— Да? А чего тогда на мне вызверился?
— Так я думал, ты обычный. Баб водишь… А я сохну по тебе, как больной извращенец. Скрипы твоего дивана слушаю и дрочу, представляя, что это ты меня там… А утром я канарейку эту бешеную увидел и понял, что ты того… по парням. Но не со мной, один хрен. Вроде как я недостоин. И так обидно стало… Вот и психанул. Серый, прости, а? Серенький…
Сергей уже не обращал внимания на исчезающие окончания слов. От жаркого шëпота заломило яйца и выкрутило суставы. Мысленно он видел, как член из штанов делает палатку. А губы у Саньки сухие и горячие. Дыхание прерывистое и пальцы настойчивые.
Серый и рад был бы отстраниться, но не смог. Сжал так, что Санька пискнул, как резиновая игрушка, и засосал, как давно хотел. Чувствовал, что башню рвëт от давно желанного соседа, но остановиться уже не мог, даже если бы захотел.