Идеальный парень (СИ)

Парфёнов задумчиво сжал карман своей куртки, забавно закусил губу и явно собирался мне что-то сказать. Не торопила, наблюдала за его внутренней борьбой, но Паша кремень, молча завёл машину, и его мысли так и остались загадкой, как и содержимое кармана. А оно явно не давало парню покоя. Теперь и мне интересно, что там.
— Сегодня я угощаю тебя кофе.
Не спорила, тем более лишних денег после грандиозного шопинга у меня не было. Кто вообще придумал эту фразу: лишние деньги. Такие бывают?
Слушал Паша дрянную музыку. Заезженные треки на радио. Зашазамила парочку знакомых композиций и пришла в бешенство.
— Ты чего там ворчишь? — Он убавил звук.
— Какого чёрта они о себе думают?
— Кто?
— Эти… — ткнула пальцем в динамики.
— Ты про Komodo? Классный же трек, — он снова сделал громче и игриво пропел вместе с вокалистом: — I just died in your arms tonight*
— Это не их песня! Почему они не пишут, что это кавер?
— Ты чего завелась-то? Ну не написали, и что?
— Это песня группы Cutting crew! Но нигде это не указано, смотри, — развернула Паше экран телефона.
— Уверена, что мне стоит отвлечься от дороги? Но я готов поверить тебе наслово. Хочешь, напишем коллективное жалобное письмо на радиостанцию?
— Издеваешься?
— Ага. Расслабься, думаю твои cutting crew в курсе, что их перепели. Не грузись.
— Отвратительная перепевка, — поджала губы, а Паша тяжело вздохнул и выключил радио.
— Полегчало?
— Да.
Он улыбнулся, а затем запел. Приятно запел. Для меня. И я почти поверила, что он бы умер в моих объятьях. Дурак.
Остановился у кафе, и через несколько минут Парфёнов с довольной физиономией вынес два стакана с кофе.
— Выбирай, — он прикрывал пальцами надписи на картонных боках и ждал.
— Правый.
— Правый от меня, или от тебя, — он так мило улыбался, что я даже забыла о том, до чего докатилась. Иду на нелюбимую работу, наслаждаюсь обществом неприятного человека, и мечтаю сбежать от любимых друзей.
— Этот, — ткнула пальцем.
— Держи.
Милая зануда.Это он после моих излияние, так?
— Покажешь, что на втором?
— Неа, — Он поднёс свой кофе к губам, надёжно прикрывая надпись, а я завороженно смотрела, как движется его кадык в такт медленным глоткам, как смыкаются веки, как язык проводит по нижней губе.
Всё же я талантливая ведьма, в который раз убеждаюсь. Заставить себя запасть на него нужно было умудриться. Чёрт.
— А к чему ты спросил про детей, у тебя у самого есть?
— Ага, — быстро отозвался Парфёнов, а моё сердце с размаху налетело на рёбра.
— А где мать? — сдавливала стаканчик, пока горячий кофе не потёк на руку. Больно, зараза, зато мгновенно отрезвляет.
— Хотел бы я сам знать. Наверно, с моим папой отправились в очередной отпуск.
— Что?! Погоди, мать твоего ребёнка с твоим отцом? — господи, да он святой. Слава богу, я не наслала на него проклятье, оно бы срикошетило и угодило прямиком в меня.
Смеётся.
— Выдыхай, Алина. Я о сестре своей. Она нагрянула вчера ночью, взломала дверь квартиры и поджидала меня в темноте, как маньяк. Видимо, забота о ней на неопределённый срок ляжет на мои плечи. Так что мы с тобой чем-то похожи, да?
— Как сказать, — теперь и я вдруг заулыбалась. Забавный он все же. — А девушка твоя не против такого соседства?
Что я несу, вот так в лоб спрашивать.
— А?
Мне повторить ему этот унизительный вопрос, что ли? Да никогда в жизни.
— Под моей девушкой ты понимаешь, то неведомое слово на букву “О”? — загадочно проговорил Парфёнов.
— Что за “О”?
— Отношения. Тоже не в курсе, да?
Издевается? Что ему так весело-то?
— Извини-извини, — быстро исправился, видимо, боковым зрением увидел моё обиженное лицо. — У меня очень давно не было вот этого самого на букву “о”. У меня очень завышенные требования, и от меня все сбегают.
Из-за требований сбегают или из-за чрезмерной чувствительности в постели? Не рискнула предположить это вслух.
— Что же за требования у тебя?
— Невыполнимые. Быть такой, как одна девушка, в которую я влюблён. У тебя же было похожее? Безответная любовь, которая не проходит с годами, толкает на глупости, на необдуманный переезд и новую работу, к примеру.
 
Было.
— Нет.
Не поверил.
— Тогда даже не знаю, завидовать тебе или нет. С одной стороны, это мучительно, с другой, мне кажется, это единственное, что делает меня живым. Глупая любовь, которая всегда со мной.
— А почему бы тебе не сказать ей? Зачем страдать, попробовал бы с ней на букву “о”. Глядишь, и другие буквы бы вместе открыли, — как-то топорно подбодрила начальника, а он не вдохновился, лишь горько усмехнулся.
— Думаю, она знает о моих чувствах, а если не знает, то точно догадывается, просто из вежливости делает вид, что не понимает, что происходит. Держит дистанцию, переводит тему, избегает.
— Но ты же не уверен в этом, попробуй, сказать ей прямо, или позови куда-то под безобидным предлогом.
— То, что ты предлагаешь сделать имеет вполне себе конкретное название.
— Ну так и позови её на свидание, а там врубай своё Парфёновское обаяние.
— У меня есть обаяние? — он так искренне удивился, будто не догадывается, какое впечатление всегда производит на людей и на меня в частности.
— Ну учителя в школе тебя обожали.
— Они обожали моего папочку, который закупал интерактивные доски с компами. Со мной все были милыми, не потому что я такой замечательный. Чего уж скромничать, говном я был, Алин. И ты это знаешь, ты одна со мной всегда была честна, ты…
Он осёкся. Сглотнул, словно лишнего наговорил, а я даже не знала, что ответить на такие откровения.
— Не вот прям говном, Паш...
Единственное на что меня хватило, потому что на моей памяти были словечки и похуже.
— То есть с таким, как я на свидание все же можно пойти.
— А почему нет?
— Ты бы пошла?
Он меня спрашивает, потому что я одна из немногих, кто тесно общался с его гнилой душонкой?
— Ну, наверно пошла бы. Ты сильно изменился со школы.
— Наверно, или пошла бы? — с нажимом уточнил Парфёнов.
— Ты мой начальник, — продолжала сопротивляться его расспросам, лишь бы не сказать ему прямо и честно о том, что я хочу попробовать. И сердце нетерпеливо постукивало в ожидании моего ответа.
— Окей, представь, что я просто Пашка Парфёнов. Не начальник, но всё тот же парень с тенью школьного мудилы за спиной, ты пойдёшь?
— Пойду.
Какого чёрта там красный загорелся? Парфёнов смог оторваться от дороги и посмотреть на меня, а мой румянец на щеках, наверно, с Юпитера видно.
— Давай в пятницу тогда, после работы? После работы я же не начальник, правда?
— Не начальник. Давай.
  
Глава 8
 
Паша
Так далеко в своих фантазиях я не заходил. То есть заходил, но только в фантазиях, а вот наяву пойти с Черниковой на свидание, было чем-то совсем нереальным. Я бы скорее поверил в единорогов, чем в это.. Но она же согласилась? Чертовски хотелось переспросить её, уточнить, выбрать время и место и сразу же перепрыгнуть оставшуюся неделю и рвануть в пятницу.
— Значит, ты согласна, да? — зачем-то принялся поправлять порядком отросшие волосы. Нужно найти время и постричься до выходных.
— Тебе же достаточно моего устного подтверждения, или кровью расписаться?
Не шутит. Убийственно серьёзна, словно прямо сейчас достанет из сумочки ритуальный нож. Плохой знак. Судорожно пытаюсь откатить всё обратно к тому моменту, когда не было этого неловкого напряжения.
— В идеале, — издаю сдавленный смешок. Господи, я передумал. К чёрту пятницу. Я здесь и сейчас успокоиться не могу. Что же я буду творить на свидании?
Обрадовался шлагбауму на парковке, как родному, лишь бы чуть перевести тему, успокоиться, вернуть себе брутальности, которой сроду не было. Не вышло. Вёл себя как Пашка Парфёнов из восьмого "Б": глупо улыбался, нёс ахинею и жутко хотел взять Черникову за…