Мировая жила (СИ)
Распространение приказа по нифриловой жиле пошло с немыслимым ускорением, а преодолев скорость звука, через мгновение преодолело и скорость света. Мировая жила, протянутая через целую планету вспыхнула разом. Высвободилось столько жара, что тряхануло всю землю. По пещере, в которой стояли Вася и Ольха, прокатился огненный вал, он сжег их в один миг, а заодно и бригадного командора штурмовиков, пытавшегося их остановить, а затем ворвался в тоннель и сжег всю его штурмовую бригаду.
Великую гору Белрогу потрясло как куст, случайно задетый проходящим мимо лосем. С вершины скатилось сразу несколько снежных лавин. Десять штурмовых дирижаблей попали в поднятый вихрь, закрутились, потеряв управление, и разбились о горные скалы. А ведь в недрах Белроги толщина жилы составляла меньше метра, на южном континенте разрушения оказались так велики, что навсегда изменили его очертания.
Имперская столица Сидень целиком провалилась под землю. Многие города империи развалило землетрясением, южный континент накрыла огромная морская волна, поглотив под собой многие километры побережья. А кроме прочего запущенный Васей огненный приказ на своем пике охватил вообще весь нифрил мира Ниферии. Весь, вплоть до последней молекулы, в один миг он выгорел в серую пыль. Если имелись хоть какие-то крупицы нифрила на околоземной орбите, то сгорели и они.
***Когда потрясло мир, и обсыпалась лавинами как куча сухого песка вечная и незыблемая гора Белрога, князь Верес стоял на стене северградской крепости. Он почувствовал, как ожгло ему грудь припекающей резкой болью. «Неужто сердце?» – подумал князь первой мыслью. Он засунул руку за пазуху и нащупал неожиданно горячую коробочку с большим нифриловым камнем, который использовал для переговоров. Открыл и хмыкнул, крупный камень полностью выгорел. Коробочка изнутри обуглилась до черноты. «Вот чем меня ожгло», - догадался Верес.
К нему на стену уже спешили другие правители альянса. Лица тревожные, даже перепуганные. Затравлено оглядывались, не зная, что подумать, какое еще невиданное оружие применил Костяной принц, что гора чуть не обвалилась.
- Что там, Верес? – первой крикнула королева Карина, не пытаясь скрыть тревоги в голосе, - Штурм начался?
Верес предупредительно подал ей руку, помогая преодолеть последние пару ступеней, ведущие на смотровую площадку. Прежде чем заговорить, он дал время союзникам осмотреться и убедиться, что ни о каком штурме и речи нет.
- Скажите, королева, - осторожно, боясь спугнуть сумасшедшую догадку, полюбопытствовал князь, - У вас есть с собой нифрил?
- Вроде была пара монет, - королева установилась на князя с недоумением, - Достать?
- Окажите такую любезность, - князь сопроводил просьбу вежливым кивком.
- Странно, - Королева сняла с пояса кожаный кошель и потрясла, показывая князю, что он пуст. Выражение недоумения на ее лице только усилилось, - Когда это он успел прохудиться?
- Позвольте взглянуть, - попросил Верес, принял из рук королевы кошель и осмотрел, - А ведь дно кошелька прогорело…
- Это вряд ли, - не поверила Карина.
В этот миг, стоявший позади всех молодой медвежий царь Михаил рассмеялся. Все обернулись к нему и только теперь обратили внимание, что он стоит без штанов.
- Миха, ты зачем штаны снял? – недоумение Карины постепенно перерастало в ошеломление. – Застудишь себе… там… все.
- Уж простите, королева. Но по мне так лучше застудить, чем спалить. У меня из кармана-то береста как полыхнула… я грешным делом совсем нехорошее подумал… штаны так на бегу и скинул, - что было смешного в этом странном пояснении королева не уловила, но Миха прямо-таки зашелся в хохоте.
- Так, Верес, - королева хищно раздула изящные свои ноздри, - Ты ведь уже все знаешь… по хитрой роже твоей вижу, что знаешь, - и строго потребовала, - Выкладывай.
- Ну, в общем дело такое, - князь оглядел соратников правителей вроде как с сочувствием, - Нету больше нифрила в нашем мире.
- Чего?
- Как это?
- Вы что такое… князь…
- Этого не может быть.
- А вы гляньте на имперский лагерь, - предложил Верес, - Вам ничего странным не кажется?
Правители надолго замерли, разглядывая озерный берег, где имперцы готовили штурм крепости.
- Мечутся, суетятся… будто потеряли что-то… - заключил очевидный итог наблюдения Азум-хан.
- Еще бы они не потеряли, - усмехнулся князь, - Без нифрила они – не вояки, - князь развернулся на внутренний двор крепости и зычно прокричал со стены, - Вепрь, строй войско. Открыть ворота.
Не желая больше ничего пояснять, князь устремился по ступеням вниз. Следом за князем спешили остальные правители. Приказ строить войско и открывать ворота, - им не нравился. Очень не нравился. Но прежде, чем сорвалось с чьих-нибудь губ опасение, что мол помутился князь Верес рассудком, во двор крепости вбежал старый советник Иван Егорович.
- Беда, князь! – прокричал советник подбитой птицей, - Казну нашу обчистили. В сундуках только серый пепел!
- Пустое, Егорыч, - крикнул в ответ князь, - Возвращай людей. Всех возвращай. Северград за нами!
И тут правители почему-то поверили. Допустить крамольную мысль, что князь Верес утратил разум – близко к немыслимому, но мало ли? Угроза повторной потери Северграда, когда столько сил вбухано в его восстановление… тут кто-угодно может дать слабину. А вот допустить, что старый советник Иван Егорович, этот «княжий клещ», проворонил кражу казны – это уж совсем… это уж ни в какие ворота.
Уже через пару минут из ворот Северградской крепости выходил волчий князь со знаменным копьем в руках. За ним шли правители участники северного альянса. Даже царь Михаил успел обзавестись штанами, хотя и слегка не по размеру.
Следом за правителями выходило войско. Все войско альянса. Свирепые и одновременно рассудительно-осторожные матерые Волки Вереса, не менее свирепые искряще-радостные от переполняющей силы Медведи царя Михаила, бесстрашные и резкие Мангусты Азума, неудержимые в натиске воины Вепри, не знающие сомнений здоровяки воины племени Быка, хитрые и коварные конные Лисы, образцовые и доблестные гвардейцы Горностаи Карины, крепкие на рану упорные и цепкие Ежи, дерзкие Гуси, люди и нелюди.
Они думали, что выходят на последний бой, и многие были этому рады. Надоело воевать из-за кустов. Наконец, будет честный бой, пусть даже и последний. Однако Верес шел впереди всех неторопливо и уверенно, как может идти по своей земле хозяин, заметивший залезшего в его сад сорванца с намерением уворовать яблок, и, если надо, надрать сорванцу уши, чтобы впредь без спросу не лазил.
А когда дошли по ледяному озеру до берега к расположению имперского войска и увидели, что вместо пушек у них горелые деревянные остовы, вместо дирижаблей тлеющие на земле разбитые обломки, вместо карабинов пустые руки, и вид у захватчиков, как у детей, которые заигрались в лесу и не заметили, как заблудились. Тут уж самые недоверчивые из правителей, что позволили себе усомниться в душевном здоровье князя, устыдились. Пришло запоздалое понимание, Верес в очередной раз исхитрился изобрести какой-то спасительный ход. Пусть даже и ценой всего мирового нифрила.
- Бонифан! – князь с этакой ленцой выкрикнул имя, под которым знаменные правители знавали принца раньше.
Вопреки ожиданиям большинства, полагавшего, что принц сейчас уже улепетывает в сторону среднего моря, из-за деревьев выступила фигура Костяного принца. Подходя, принц горечи поражения не выказывал, умудряясь сохранять вид независимый, даже вызывающий. Одним словом, держал лицо, будто по-прежнему за ним непобедимое войско. На деле за спиной его понуро перетаптывался десяток бригадных командоров, людей военных, держать хорошее лицо при плохой игре необученных.
- Если хотите сохранить людей, сдавайтесь немедленно, - потребовал князь и пригрозил, - Даю минуту. Потом будет бойня.
- Сохранить людей? Вы, князь, меня приняли не за того. Мне плевать на этих… людей, - последнее слово принц и впрямь будто выплюнул, - Я просто уйду к трону моего императора. Мне плевать на весь ваш мир. Он не первый, и не последний. Прощай, князь, может еще и встретимся.