Мировая жила (СИ)
- А что еще он говорил про эту жилу?
- Больше ничего.
- А нам в учебке тоже про ту жилу рассказывали, - встрял Аким.
- Валяй, - тут же одобрил Верес.
- Ну, командор рейнджеров нас с Васей тоже на тот рудник водил. Только ту жилу сравнивал не с деревом, а с морковкой, проросшей сквозь толщу всего нашего мира. Сказал, что мол имперцы будут вырабатывать эту жилу до тех пор, пока насквозь не прокопают, и тогда мол в итоге вылезут у нас на северном континенте.
- Вот стоило тебе, Акима, вываливать сейчас глупую байку недалекого рейнджера? – осудила Ольха Акимино выступление, - Ну бред ведь, а?
- Бред, конечно, - с Ольхой Аким старался не спорить, - Князь спросил. Я рассказал…
- Ты дурака только из себя не строй, - обозлилась Ольха.
Аким начал оправдываться, князь за Акима заступился. Ольха насупилась. Если бы не Вася, никто и не обратил бы внимания, как поерзал на своем месте Макар. Хорошо зная своего немногословного друга, Вася не позволил тому отмолчаться, строго посмотрел на него и спросил:
- Макарка, ты ведь тоже хочешь что-то сказать? – все враз замолчали и перевели взгляды на Макара.
- Да ну, Вась, - смутился Макар, - Такой же бред, как про ту «морковку».
- Ты уж давай, рассказывай, - тут уже подключился князь, - Бред или не бред, это я буду решать.
- В общем, я тоже побывал на том нифрильном руднике в качестве каторжанина, - заговорил Макар, - И был у меня напарник, болтливый парень. Веры ему, всяко не больше чем тому рейнджеру…
- И все-таки… - надавил князь.
- Ну, тот Гонок тоже выдал сравнительный образ из растительной жизни, - сказал Макар, - С той только разницей…
- С какой разницей?
- С той разницей, что корень той жилы наоборот находится на нашем континенте. А на южном выглядывает его верхушка. Вроде как цветок. У нас тонкий кончик корешка, а у них там, значит, большой красивый бутон.
- Красивый образ, - одобрила Ольха, но тут же добавила безжалостно, - И такой же бесполезный.
- Обожди, девочка, - осадил князь, - На счет полезности рано пока суждение выносить. А вы все послушайте вот что. Три года назад Лукавый уже пытался развязать войну и захватить Северград. Тогда я решил, что не нужна ему была сама крепость, тем более от крепости в ту пору оставались одни развалины. И я уверился, что целью была моя нифриловая башня. Но теперь-то с имперскими технологиями мы успели познакомиться. Теперь-то знаем, башня эта принцу может и полезна будет, но не настолько уж и важна…
Князь посмотрел на Хухлю, и Хухля кивком головы подтвердил, мол технология, на которой построена имперская дальняя связь, в нифриловой башне особо не нуждается.
- И тем не менее, - продолжил Верес, - Принц все так же рвется к Северграду, не считаясь с потерями. Уж, казалось бы, мог спокойно продолжить захват континента. Нигде ему толком сопротивления не оказывают. Но он прет и прет сюда к нам на северо-восток. Кидает тысячу за тысячей. Может байка того каторжанина не такая уж и бредовая? Может в том и состоит вранье Лукавого, что корешок нифриловой мировой жилы находится не на его континенте, а на нашем? И как-то связан с этим корнем мой Северград?
- Если позволишь, князь, я тоже кое-что вспомнил, - подал голос Васин отец Ефим.
- Слушаю, - с готовностью разрешил Верес.
- Я вот подумал… может принцу не нужна башня из нифрила, но и крепость ему тоже не нужна.
- Это как?
- Ну, мы ведь с Прохором из деревни… отсюда недалеко. Мы каждый год по осени караваном ходили сюда на гору к чухам на нифрильный мен.
- Так. Помню про это, - подтвердил Верес.
- А вот у Прохора… он у нас который год вожаком среди деревенских мужиков, - Ефим глянул на Прохора, который не понимал пока, о чем Ефим толкует, и Ефиму пришлось продолжать самому, - У Прохора, значит, с чухами отношения совсем приятельские. Чухи Прохора нашего почти как за своего принимают.
- Ну уж за своего… - проворчал Прохор, выражая некоторое несогласие.
- Оно конечно, князь, ты не серчай, но тоже иначе как на сказочку не потянет, - повинился Ефим.
- Ох, у нас под стенами войско с пушками и бомбами, вы сами понимаете, толстые стены нас не спасут, - напомнил князь, - Нам теперь только на сказочки уповать и осталось. Рассказывай смело.
- Ну так вот. Как-то мы застряли в предгорьях Белроги из-за пурги. А Прохор тогда с чухами пропал аж на целую неделю. А потом… - Ефим опять поглядел на Прохора, будто извиняясь, - Ну помнишь, пришел ты навеселе? Ну еще рассказывал, что чухи тебе якобы большую тайну раскрыли, что есть у них свое капище. А капище поставлено на нифрильной жиле. Мол чухи ту жилу почитают священной и не трогают.
- А-а, - припомнил Прохор, - Это ты про тот выход нифрильной породы в горной глубине, что чухи называют кончиком иглы, а в игле той хранится сила Бессмертного Кощея?
- Дак про нее, - Ефиму было немного неловко, что он выдает чужую тайну.
- А поподробней? – князь нахмурился, - Я пока ничего не понял
- Есть у чухов свое сказание, - Прохор припомнил, о чем напоминал ему Ефим, - Что нифрил пронизывает наш мир подобно игле. И есть хозяин у этой иглы, Бессмертный Кощей. Одним словом, если повредить кончик иглы, хозяин может разозлиться, и удача отвернется, и добывать нифрил чухи больше не смогут. Подробностей я не знаю.
- М-да. Еще один красивый и бесполезный образ мировой жилы, - пробурчала Ольха.
- Послушайте, - оживился Аким, так оживился, что не усидел и вскочил с места, - А что если Кощей Бессмертный и Костяной принц, как говорят на Старшей Сестре, - одно и тоже лицо? Как говорят на Старшей Сестре, сказка – ложь, да в ней намек…
- Сходство есть, - одобрил князь порыв Акима, - Принца вполне можно считать бессмертным, как любого знаменного правителя. А кощей очень даже «костяной». Продолжай.
- На Старшей Сестре сказку про кощея бессмертного любой ребенок знает, - радостно продолжил Аким, - А в той сказке смерть кощея на кончике иглы.
- И потому принц так рвется сюда, - сделал вывод князь и потер в задумчивости подбородок, - Назови хоть корешком, хоть кончиком иглы, но похоже здесь его уязвимость. Я и раньше к сказкам относился с уважением, а эта сказочка и вовсе как на заказ, - князь обернулся к Прохору, - А скажи, старый друг мой, Прохор, не показывали тебе чухи то капище?
- Показывали, - запросто ответил Прохор, - Отсюда не так и далеко. Только надо сперва лезть на гору, а потом идти через пещеры вглубь горы.
- Дорогу помнишь?
- Уж не заблужусь, - заверил Прохор.
- Тогда так, - принял решение князь, - Пойдут: Вася со своей десяткой, Ольха и Прохор с Ефимом. А ты, Хухля, здесь останешься. Не твое это – по горам ползать, ты только помехой им будешь.
- А когда выступать, князь?
- Немедленно!
Когда все вышли из кабинета, оставив князя Вереса одного в своих думах, через пару минут послышался негромкий стук в дверь. Верес подумал первой мыслью, что кто-то забыл какую свою вещь, и разрешил войти, но вошел в кабинет старый писарь, и остановился в проходе, глядя виновато на князя.
- О-о. Егорыч, - удивился князь, - А ты почему еще не в обозе?
- Не серчай, князь, ослушался я твоего приказа, - признался Иван Егорович, - Ты не переживай. Кроме войска в Северграде никого не осталось. Люди отправлены на восток, дорогу в восточную столицу не забыли. Ну а я стар совсем. Мне, князь, еще одного похода не пережить.
- Егорыч, ты только за этим пришел? Повиниться в том, что уходить не хочешь?
- Не только. Я в приемной сидел. Не подслушивал, но говорили вы громко. Слышал, что ты отряд назначил.
- Назначил, - не стал скрывать князь.
- Так ведь тринадцать человек в отряде, - посетовал старый писарь, - Число нехорошее, чертова дюжина. Сгинут.
- Я об том помню, Егорыч. Тринадцать - число нехорошее. Но и для принца то число тоже нехорошее. Лукавый, чтобы о нем не говорили, любит числа составные. Эти тринадцать ему костью в горле встанут.