Мировая жила (СИ)

Следующая пуля угодила в кирку, выбив ее из руки. Макар не стал останавливаться, понимал, что без Гонка кирка ему вряд ли поможет. Чтоб сделать из одной только своей робы подобие веревки, робу надо будет рвать на лоскуты, а времени на это ему не дадут. Он просто бежал дальше. Макар уже не верил, что оторваться от охраны ему удастся, но не возвращаться же. А потом увидел прямо перед собой, наведенный на него ствол. Кто-то ждал, когда он подбежит ближе, чтоб выстрелить наверняка. «Вот не повезло, - успел подумать Макар, - теперь конец». И он был очень удивлен, когда услышал, как ему крикнули:
- Ложись!
Макар кинулся наземь. Хлопок выстрела, еще один, еще… Ему казалось, пули летят прямо над его головой. Было очень страшно, он вжимался в землю, ждал, что следующая пуля достанется ему. Как вдруг все стихло, Макар стал слышать, как трутся на ветру друг о друга травинки.
- Макарка! – он услышал радостный вопль и готов был поклясться, что слышит голос Акима, - Вставай родимый. А то простудишься.
Подозревая, что попал под наведенный морок, Макар затравлено огляделся. Охранники, что гнались за ним лежали в пыли без движения, а к нему спешили двое в невиданной форме зеленоватого скрывающего цвета.
- Вася!? Акима!? Да вы то здесь как… морока нифрильная!
Вася и Аким радостно хлопали его по плечам. А Макар все никак не мог поверить своим глазам.
- Цел? – спросил его Вася.
- Вроде цел. Только…
- Только что?
- Так не бывает, - с подозрением сказал Макар, на своих друзей он смотрел холодно без намека на теплоту.
- Макарка, ты чего это, морока нифрильная? – встревожился Аким.
- Мой напарник бежал впереди меня, но словил все пули, а, когда он упал в меня все равно не попали, зато попали в кирку… Так не бывает. А уж встретить здесь вас – совсем немыслимо. Я брежу, да?
- А. Вон в чем дело, - Аким понимающе покачал головой, - Я объясню… Пули словил твой напарник, потому что он, скорее всего, пил настои, а ты не пил. Ты ведь не пил?
- Не пил, - подтвердил Макар, - Но я не понимаю…
- Обожди, Макарка, не перебивай, времени в обрез, - пресек Аким, - Пули самонаводятся на нифрил. Кстати, в кирку пуля попала по той же причине, на кирке твоей нифрила, видать, немало налипло. Считай кирка тебя уберегла.
- Так ведь роба моя, тоже вся в пыли…
- Значит от робы надо избавляться. Следующая пуля наводилась бы на твою робу.
- Но как я на вас наткнулся?
- Макарка, - Аким хитро сощурился, - Это ты спроси у своей чуйки, почему ты решил податься в бега именно в тот день, когда мы с Васей здесь на краю карьера околачивались.
- Ладно, - Макара, видимо, ответ устроил. Он тут же начал раздеваться, - Надо снять форму с убитого охранника.
- Вряд ли у нас есть на это время, – возразил Аким, - Мы на карьере охраны больше сотни насчитали.
- Время есть, - убежденно ответил Макар, стаскивая с себя штаны, - Вы положили шестерых. Их там, конечно, много еще, но жизнью они дорожат. Уже поняли, что не двое безоружных беглецов это сделали. Пока всю ораву свою в одну кучу не соберут, сюда не сунутся.
- Тут ты прав, наверное, но есть другое осложнение, - сказал Вася, - На воротах нас остался ждать стрелок. Для нас он может оказаться опасней, чем вся сотня здешней охраны. Мы сейчас, считай, в самом низу карьера, если он уже бежит сюда, а я думаю, он уже бежит, то сверху он нас перестреляет. Мы для него будем как на ладони.
- Надо выбираться из карьера? – уточнил Макар.
- Надо и очень быстро.
- Тогда бежим, - Макар в одном исподнем, благо хоть обувь на ногах оставил, первым начал карабкаться вверх.
Из карьера они почти выбрались. Еще не ровное поле, но выработка в этом месте велась настолько давно, что уклон почти сгладился, земля сползла, заровнялась, давно поросла травой. Макар почуял опасность, и упал первым. Вася с Акимом едва успели рухнуть в траву, когда услышали хлопок выстрела. Тихий выстрелил еще несколько раз уже наугад по траве, но парни откатились в стороны, замерли. Все ж таки трава здесь нетоптаная. В сумерках пластуна в такой траве попробуй выцели. Тихий и сам это быстро понял.
 
- Вы что творите, засранцы? А ну встать! – проорал он и, не сдержавшись, выстрелил еще раз, - Я вас на лоскуты порежу. Вы о смерти молить будете…
Вася лежал за кочкой, выставив перед собой КДМ. У него осталось четыре пули. У Акима, скорее всего, того меньше. Но главное, времени на то, чтобы перестреливаться с командором, у них не было. Не в их пользу играло время. Вася заметил промельк где-то впереди и пальнул не целясь. Не попал, но командора прижал. Тот тоже залег в траве, и судя по тому, как Тихий продолжал выпускать пули одну за другой, трудностей с недостатком боеприпаса он не испытывал.
- Вы же понимаете, недоумки, что живыми отсюда можете уйти только со мной, - Командор стрелять перестал, сообразил, что перед ним не новобранцы непуганые, так просто под пулю не сунутся, взялся уговаривать, - Бросайте оружие. Я своих не бросаю. Разберемся, парни. Пока еще можно все можно уладить… Сдавайтесь, парни…
Макар дернул Васю за рукав. Вася обернулся и сразу отрицающе покачал головой, давая понять, что сдаваться бессмысленно, что живыми их уже не выпустят. Макар хмыкнул и ткнул указательным пальцем. Сдаваться он и в мыслях не имел. Вася ответно ухмыльнулся, кивнул, едва слышно свистнул, привлекая внимание Акима, и пальцевыми знаками изобразил задуманное. Аким, чтобы показать, что все понял, пальнул в траву, явно не достреливая до лежки командора.
***
Командору Тихому было жаль лишаться двух перспективных бойцов, но разбираться, что у них пошло не так, он не собирался. Он честно предупредил заранее, если погибнет кто-то из охраны, парни живыми не выйдут. А что уж там вышло? Рука дрогнула или пальнули с перепугу ответным выстрелом… не важно. По неопытности всякое бывает. Но парни последнее испытание не прошли. Личная имперка сообщила о гибели шестерых охранников, рассуждать тут уже не о чем.
Командор не спешил и не медлил. К тому времени, когда карьерная охрана соберет в кулак свою смелость и полезет в темноту искать убийц, он успеет все сделать и уйти. Командор двигался вместе с порывами легкого ветерка. Прозвище Тихий он получил не на пустом месте. «А парни неглупые, - подумал он, - стреляют с упреждением, с поправкой на то, что я постараюсь подобраться к ним поближе. Жаль убивать, из них бы толк вышел».
Командор считал выстрелы с самого начала. Из двадцати пуль, выданных этим двоим, восемнадцать уже выпущено. «Если они не сглупят, то последние пули выпускать не станут». И тут же хлопнул еще один выстрел. «Девятнадцать, - сосчитал Тихий, - один из двоих не удержался. Выпустил свою последнюю пулю… Если еще раз стрельнут, можно будет больше не прятаться, я просто встану, подойду и добью».
Вместе с подувшим ветром он переместился еще немного влево. Тихому стало любопытно. У них осталась последняя пуля, последний шанс. Насколько у них хватит выдержки? Его даже охватил азарт. Он решил, что заставит выпустить последнюю пулю с помощью уловки. «Пусть останется тридцать шагов, - решил он для себя, - я заставлю их выстрелить, когда до них останется тридцать шагов». Это немного рискованно. Это будет здорово.
Тихий не замечал, что не только он движется вместе с порывами ветра. Одновременно двигалась за его спиной его смерть. Он дождался нового дуновения, сместился еще влево… в последний миг почуял, но сделать ничего не успел. Чье-то тело навалилось ему на спину, а в глазницу вошел нож. «Так вот почему они стреляли в землю передо мной, - в краткий предсмертный миг Тихого озарило вспышкой понимания, - остерегались зацепить третьего с ножом, того, что зашел в обход…»
Макар посвистел полевой пташкой. Пока бежали к нему Вася и Аким, он успел стащить с тела командора штаны и куртку. Макар одевался, а Аким рылся в командорском подсумке:
- О-о, полсотни пуль на КДМ, - сообщил он радостно, - Это хорошо. Я, как на беду, одну пулю обронил, остальные пострелял, так что у меня ни одной не осталось.