Заключённыий волк (ЛП)

— Двадцать семь, третий уровень, блок С, — с улыбкой ответил я. Мы идем за тобой, Густард.
Розали держала вокруг нас заглушающий пузырь, пока мы спешили по узкому проходу к блоку С.
От гортанного рева у меня застыла кровь, и мы оба одновременно остановились. Я повернул голову к стене справа от меня, и адреналин запульсировал по позвоночнику. Белориан был совсем рядом, рыская ночью по коридорам на случай побега заключенных. Примерно как мы.
— Оно ведь не может проникнуть в стены, верно? — вздохнула Розали, и я судорожно сглотнул комок в горле.
— Не думаю, любимая.
— Утешительно, — она бросила на меня язвительный взгляд, и я фыркнул от смеха.
Еще один рев раздался вдали от нас, и мои плечи расслабились, когда мы продолжили движение.
— Ты когда-нибудь видел это? — спросила она.
— Нет, и не собираюсь, — твердо ответил я. — Несколько лет назад парень из моего блока спрятался в Столовой, пока всех подсчитывали на ночь. Когда они поняли, что он пропал, они выпустили этого монстра, чтобы выследить его. Когда они, наконец, отозвали его, от парня осталась только кровь. Им пришлось отбеливать стены, чтобы удалить пятна.
Я скорчил гримасу, а Розали вздрогнула.
— Спасибо за сказку на ночь.
— Не за что. Вы можете прослушать больше на моем сайте по адресу www.Согревающие душу истории Итана. com.
Она попыталась сдержать смех, но он вырвался наружу, и в ответ на это мой рот растянула довольная ухмылка.
Когда мы оказались за верхними рядами камер блока С, я притормозил перед стеной, отделявшей нас от камеры Густарда, и присел на корточки. Я уперся рукой в кирпичи и ухмыльнулся, когда Розали опустилась на колени рядом со мной. Я распространил глушащий пузырь в его камеру, в то время как она начала вырезать дыру в стене. Я насвистывал, пока она работала, и она бросила на меня раздраженный взгляд, поэтому я засвистел громче, пока она продолжала.
Когда все было готово, она попыталась пролезть внутрь, но я поймал ее за руку и дернул за спину с нахлынувшим чувством защитника.
— Я пойду первым, любимая.
Я оттолкнул ее от себя, чтобы у нее не возникло никаких идей о том, что я джентльмен, и заполз в камеру Густарда. Над решеткой висела простыня, что означало, что мы в безопасности от любых полуночных любопытных заключенных, заглядывающих сюда. Мой взгляд упал на койку слева от меня, где стройное обнаженное тело Мокрой Венди обхватывало мускулистую фигуру Густарда. Его камера была снабжена дополнительными одеялами, подушками и даже гребаным телевизором.
Я поднялся на ноги, расширяя глушащий пузырь вокруг себя и над Розали, чтобы можно было подобраться незамеченным, не впуская в него Густарда и его девушку, так что они нас не услышат. Я заметил ряд фотографий, приклеенных на стене, и мне показалось, что ни одна из девушек, изображенных на них, не была ему знакома. Я склонился над ним и с рычанием снял со стены фотографию Эйши.
— Кто это? — спросила Розали, придвигаясь ко мне.
— Моя сестра.
— Ты не можешь забрать ее, он поймет, что это ты, — твердо сказала она. — Это действительно твой грандиозный план?
— Что я говорил о недооценивании меня? — бросил я в ответ, направляясь к блокноту на тумбочке Густарда и вырывая страницу. Я закрыл глаза и сосредоточился, распространяя свою волю на страницу и накладывая на нее иллюзию, так что она стала двойником фотографии моей сестры. Затем я разорвал ее на кусочки и бросил на пол камеры.
Розали смотрела на Густарда, пока я снимал каждую из фотографий со стены, разрывая их на куски и разбрасывая по полу как конфетти. Мокрая Венди должна была понести за это всю ответственность. Ревность была достаточно хорошим прикрытием, но этого было недостаточно, чтобы Густард прекратил общение с ней. И это было то, чего я добивался. Мне нужно было, чтобы он потерял доверие к каждому из своих подлых последователей, пока не останется в полном одиночестве. Тогда, когда у него не останется подлых ублюдков, за которыми можно спрятаться или отомстить за его смерть, я прикончу его. Главная проблема заключалась в том, что, будучи Циклопом, он мог допросить любого приглянувшегося ему человека в Дворе Орденов и узнать правду. Но Венди была единственным возможным подозреваемым, поэтому я не представлял, зачем ему это делать. И даже если бы он это сделал, это все равно не привело бы его ко мне или Розали.
 
— Я представляю, как Мокрая Венди впала в бешенство, злясь на те фотографии…
Во взгляде Розали появился злобный блеск, и я искренне улыбнулся ей, не в силах не влюбиться в эти большие карие глаза. Она прошлась по комнате, схватила аккуратные стопки запасных маек и нижнего белья, которые Густард присвоил себе, и начала их рвать.
Я рассмеялся, открыл прикроватный ящик Густарда и стал охотиться за вещами, на которые Мокрая Венди могла бы наброситься. Порножурнал под названием «ЗодиАсс45» был спрятан под книгой по астрологии, а рядом с ними лежал синий фаллоимитатор. Я с ухмылкой достал журнал, старательно не прикасаясь к фаллоимитатору. Я прошелся глазами по рубрикам, перечисленным на первой странице, и фыркнул, указав на одну из них Розали.
— Как заставить Оборотня завывать, — прочитал я заголовок. — Думаю, я мог бы дать им несколько советов, не так ли, любимая?
— Я уверена, что это именно ты завывал, — легкомысленно сказала она, заканчивая уничтожать запасную одежду Густарда.
Я прикусил внутреннюю сторону щеки, не в силах отрицать это, и мой взгляд опустился к ее голым ногам.
— Почему ты сегодня пришла без комбинезона? — промурлыкал я.
— Потому что именно в таком виде я сплю, и если мне придется бежать обратно в камеру, то будет выглядеть довольно странно, если охранник застанет меня в комбинезоне.
— Хм… или так, или ты хотела, чтобы я увидел тебя в таком виде.
— Итан, если бы я хотела, чтобы ты снова трахнул меня, мне достаточно было бы просто щелкнуть пальцами.
— Пфф, — я помахал журналом перед тем, как создать ледяное лезвие и разрезать журнал по центру. — У меня есть вся моя стая, которая может ублажить меня, — сказал я, ухмыляясь сквозь ложь.
— У тебя может быть целая тюрьма, пытающаяся ублажить тебя, stronzo46, и ты все равно будешь думать обо мне, — она повернулась ко мне спиной, и я почувствовал, насколько она права, глядя на ее идеально округлую задницу.
Она схватила телевизор, швырнув его на пол между нами, и мой рот открылся.
— Что? Мокрая Венди была очень зла, — она пожала плечами, и я поборол желание расцеловать эту восхитительную улыбку на ее губах.
— Так, еще одна вещь, и мы закончили.
Я вернулся к ящику, растопил лезвие в руке и взял салфетку из упаковки на тумбочке. Я использовал ее, чтобы достать ярко-синий фаллоимитатор из ящика с негромким смехом.
Я подошел к кровати, с опаской наблюдая, как Густард слегка шевелится во сне. Но это определенно того стоило. Жаль только, что я пропущу его реакцию, когда он проснется.
Я осторожно потянулся вниз и взял руку Венди, положив ее рядом с головой Густарда на подушку.
— Ты с ума сошел? — прошипела Розали.
Я проигнорировал ее, адреналин слишком сильно бурлил в моих жилах, чтобы его игнорировать. Мне нравилось заниматься опасным дерьмом. Мама ругала меня на протяжении всех моих подростковых лет за то, что я увлекался прыжками с обрыва, воздушными прыжками с Пегаса и моей любимой игрой «ткни в опасный Орден острой палкой». Мне нравилось ходить по той черте, всегда приближаясь к краю настолько близко, что один промах мог погубить меня. Но жизнь не стоила того, чтобы жить, не рискуя и не получая удовольствия.
Я вложил фаллоимитатор в ладонь Венди и осторожно прикоснулся концом к губам Густарда. Он пробормотал что-то бессвязное, но я не задержался, чтобы расслышать, что именно. Я резко повернулся, схватил Розали за руку и затолкал ее в дыру, а затем нырнул следом за ней. Она обернулась, когда в комнате раздалось ворчание, и мое сердце бешено заколотилось, когда адреналин хлынул в кровь. Розали работала быстро, закрывая отверстие, пока я натягивал вокруг нас пузырь глушения. Как только дыра закрылась, она бросилась на меня, ее рука обхватила мое горло.