Путь. Автобиография западного йога

Относительно более святых людей Мастер говорил, что Тереза, католическая обладательница стигматов из Коннерсройха (Германия), была Марией Магдалиной. «Вот почему, — объяснял он нам, — ей были дарованы те видения распятия Христа».
«Лахири Махашая, — однажды сказал он мне в Твенти-Найн-Палмз, — был величайшим святым своего времени. В прежней жизни он был Царем Джанакой [Хотя Джанака и был древнеиндийским царем, он также является великим матером.]. Бабаджи инициировал его в том золотом дворце, потому что он жил в нем прежде».
По свидетельству другого ученика, Мастер говорил, что Лахири Махашая был также великим средневековым мистиком Кабиром.
«Бабаджи, — говорил нам Мастер, — есть воплощение величайшего пророка Индии, Кришны».
Потом Мастер открыл нам, что он сам был ближайшим другом Кришны и его учеником, Арджуной. (Бхагавад-гита называет его «царевичем преданных Богу».) Нетрудно поверить, что он был могучим воином. Невероятная сила воли Мастера, врожденный талант руководителя и огромная физическая сила, когда ему приходилось проявлять ее, — все характеризовало его как непобедимого героя. Говоря о том воплощении, Мастер сказал мне: «Вот почему в этой жизни я так близок к Бабаджи».
Мастер знал цену подкрепления абстрактных учений сведениями из реальной жизни. Преграды памяти, возникающие между жизнями различных перевоплощений обычного человека, исчезают для мудрого. Но, разумеется, в действительности, Мастера и нас самих интересовало обретение божественного просветления. Мы поняли, что глубокое знание закона перевоплощения помогло нам укрепить решимость выйти из однообразного цикла смерти и перевоплощения.
Этот закон порой дает возможность понять наши духовные затруднения.
Генри Шауфельбергер и Эд Хардинг огорчились, обнаружив глубокую, совершенно необъяснимую взаимную враждебность.
«Это потому, что вы были врагами в прошлой жизни», — объяснил Мастер, когда Генри подошел к нему, чтобы получить совет в этом деле. Эта информация помогла обоим понять их проблему и преодолеть ее.
Доктрина перевоплощения, как я уже говорил, тесно связана с законом кармы. Иногда люди возражают: «Какой урок я могу извлечь от страдания, если я не помню, что делал в прошлой жизни и чем навлек на себя страдание?» Ответ в том, что и само действие и его кармическое следствие отражают видимым образом умственные склонности, которые данный индивидуум все еще сохраняет в себе. Закон кармы имеет дело прежде всего именно с этими наклонностями.
Если, например, из корыстной алчности я однажды обманом лишил кого-то наследства и в этой жизни страдаю от последствий этого действия, теряя собственное наследство, то мое действие и то, что меня обманули, отражают мою скрытую жадность. Я мог забыть содеянное, но если теперь понимаю, что обманывать нельзя, и решил отныне никогда никого не обманывать, то таким образом я развязал по меньшей мере один узелок в моей тенденции быть жадным. Возможно, мне придется развязать и другие узлы моей склонности к алчности. Из этой единственной склонности может возникнуть целый ряд других действий, каждое из которых по-своему усиливает эту склонность. Если я достаточно мудр, то утрата наследства не только побудит меня прийти к выводу, что обман — зло; более того, это побудит меня проследить проблему обмана до ее главной причины — жадности. Я сделаю вывод, что жадность — порок, и постараюсь найти в себе и вырвать с корнем ростки этого порока. Если преуспею в этом, то возникнет нейтрализующее силовое поле непривязанности, которое минимизирует кармические последствия всех прошлых алчных действий.
Сила кармы в значительной степени зависит от силы мысли, связанной с ней.
Предположим, я преодолел алчность и обрел качество непривязанности прежде, чем потерял наследство. В этом случае потерянные деньги могут неожиданно вернуться ко мне. В любом случае, я не буду особенно страдать.
Патанджали, древний толкователь йоги, утверждает в Йога-сутрах, что когда жадность полностью преодолена, человек привлекает к себе все, что ему нужно в жизни. Как великолепно выразил это Патанджали, «сокровища придут к нему в изобилии» [Йога-сутра 2: 37.].
 
Следует понять, что закон кармы абсолютно надличностный. При желании, мы можем учиться у нашей кармы, но мы можем не желать этого. Немудрой реакцией, например, на украденное наследство будет «поквитаться» с миром, обманув других. Тот, кто поступит подобным образом, лишь усилит тенденцию, которая и привела к его несчастью. Так он посеет семена еще больших страданий в будущем.
Доктор Льюис однажды спросил Мастера, почему один его знакомый родился с покалеченной ногой. «Это потому, — ответил Мастер, — что в прошлой жизни он пнул ногой свою мать».
Изуродованная нога в этой жизни, может быть, и не побудит того человека к благому решению не пинать мать. Но это уродство может косвенным образом повлиять на эту склонность. Мать, как источник его физического бытия, представляет для него святыню жизни. Когда он пинал ее, то фактически выражал презрение к самой жизни. Его покалеченная нога в этом воплощении могла (по меньшей мере, в его собственных глазах) сделать его объектом презрения. Ответом на такой образ, созданный в его сознании, могло быть желание еще больше ненавидеть жизнь. Такая тенденция могла бы длиться в течение многих жизней, пока от полнейшего отчаяния он не придет к осознанию необходимости изменить эту позицию. Однако если бы он реагировал на свой облик мудро, то мог бы сказать себе: «Какое счастье иметь совершенное тело». Такое отношение автоматически повлекло бы за собой уважение к жизни, и маловероятно, что он стал бы относиться столь презрительно к любой будущей матери.
Одно из полезных свойств доктрины перевоплощения состоит в том, что она помогает человеку сохранять скромность и умеренность, согласовывать свою жизнь со всеобъемлющей волей Бога, а не навязывать свои мелочные требования Вселенной. Вера в перевоплощение помогает легче принять наименее популярное, но и самое важное из древних указаний: «Измени себя».
Однажды я видел любопытный сон; он казался мне более чем простым сном. Я видел себя в иной жизни, где был глубоко предан другу. Он воспользовался моей преданностью и относился ко мне недружелюбно. Его недружелюбие простиралось от снисходительности до явного презрения. Со временем во мне по отношению к нему росло чувство глубокой горечи. Когда я подходил к завершению того воплощения, то понял, что если умру с таким отношением к нему, то моя горечь будет действовать подобно магниту, который вернет нас обоих в подобные, но обратные обстоятельства, предоставив мне возможность относиться к нему недобро. И если бы я так отнесся к нему, породив у него чувство горечи, то очень вероятно, что наши позиции поменялись бы еще раз. Вероятно, что последовательность таких «обратных отношений» с постепенно снижающейся интенсивностью позволила бы нам в конечном счете изжить взаимоотношения типа «любовь-ненависть», подобно эху, затихающему в долине.
«Зачем так долго? — спросил я себя. — Разве нельзя вырваться из этой паутины сразу? Какие бы уроки ни требовались моему другу, но я, по крайней мере, могу освободиться». Тогда от всего сердца я воскликнул: «Прощаю его!» В этот момент с чувством неизъяснимого облегчения я проснулся. В этом простом акте прощения я чувствовал, что освободился от какого-то реального бремени кармы.
Вся человеческая жизнь, как говорят нам Писания Индии, есть сон. Ее главная цель — помочь извлечь полезные уроки для преодоления наших стремлений к материальным узам и понять, что все вещи, которые кажутся независимыми и реальными сами по себе, есть лишь отражение единого света Господа. Самым великим из всех уроков является постижение любви к Богу. Лучшая карма — способность любить Его.
— Сэр, — сказал однажды печально Норманн Мастеру, — мне не верится, что у меня очень хорошая карма.
— Запомни это, — ответил Мастер очень серьезно, — нужна очень, очень, ОЧЕНЬ хорошая карма даже для того, чтобы желать познать Бога!