Путь. Автобиография западного йога

Мастер был также очень доволен духом Генри (Брат Анандамой), который переживал одну неприятность за другой. Сначала он сломал ребро; потом он совершил какой-то опрометчивый поступок, который сделал его жизнь печальной; затем он сломал другое ребро. Мелкие беды преследовали его. Однажды, когда он вновь пострадал, Мастер сказал ему: «Всегда новые неприятности, не так ли? Но это хорошо! Тебе предстоит очень много сделать — отсюда и неприятности. Бог хочет, чтобы ты стал сильным. Мы выпускаем не просто докторов богословия. Наши священнослужители обретают свою духовность в огне испытаний».
Оливеру Роджерсу (Брат Дэвананда) он однажды заметил: «Ты в свободном плавании!»
Мистер Роджерс рассказал нам о забавном случае в его недавней работе для Мастера. Как я уже говорил, Мастер большое значение придавал позитивному мышлению. Именно его собственной позитивностью частично объяснялась исключительная плодотворность его деятельности. Четко представляя себе, что хотел выполнить, он добивался успеха в делах, которые мало кому были по плечу. Однако иногда его мысленные проекции казались ему столь ясными, что их последующая реализация могла представиться ему в виде простой подписи под уже готовой картиной.
«Мастер просил меня покрасить комнату, — рассказывал мистер Роджерс. Через день или два, прежде чем я успел купить краску, я застал в этой комнате Мастера, беседовавшего со Святым Линном; оба они были в восторге. Увидев меня, Мастер стал расхваливать меня Святому Линну, завершив свой панегирик замечанием в тоне детского восхищения: «И он покрасил всю эту комнату сам!» Святой Линн взглянул на некрашеные стены, потолок, потом на меня. Мы улыбнулись друг другу, но ничего не сказали».
До своего появления в Маунт-Вашингтон мистер Роджерс был профессиональным маляром. «На небесах, — говорил ему Мастер, — вы будете создавать прекрасные астральные цветы одним лишь желанием».
— Сэр, — сказал я однажды Мастеру, — после того, как вы уйдете из этой жизни, будете ли вы так же близки к нам, как теперь?
— Для тех, кто думает, что я рядом, — ответил он, — я буду рядом.
Его последние месяцы проходили быстро. Слишком быстро, поскольку в наших сердцах мы чувствовали, что конец приближается.
«Я чувствую, что это случится очень скоро», — сказала мне однажды Дая Мата в своем офисе.
— Но, конечно, — возразил я, — Мастер сначала еще раз вернется в Индию. Он намеревался поехать в Индию в том году и говорил мне, как печалились ученики в Индии оттого, что ему не пришлось побывать там последние два года.
— Думаешь? — Пристально поглядев на меня, она больше ничего не сказала. Однако ее предчувствие полностью оправдалось.
Однажды Мастер зашел в антикварный магазин, чтобы купить несколько тростей. Что бы он ни делал, его сознание соответствовало его действиям. И вот, поскольку он в тот момент выполнял роль делового человека, он деловито торговался. Но когда сделка была завершена, он перестал играть роль добросовестного покупателя, старающегося сберечь средства своего монастыря. Оглядев помещение магазина, он заметил признаки оскудения. Из сострадания он заплатил хозяину магазина значительно больше, чем ему удалось выгадать, торгуясь с ним.
«Вы истинный джентльмен, сэр!» — воскликнул этот человек, глубоко растроганный. Чтобы выразить свое уважение, он вручил Мастеру очень красивый старинный зонт.
Когда Мастер возвратился домой, он вздохнул и сказал: «Какой убогий пол в магазине этого человека! Думаю, я куплю ему новый палас».
С каким совершенством он проявлял в своей жизни истину, что для человека с Сознанием Христа все люди братья.
В последнем, вышедшем при жизни Мастера номере журнала «Самоосознание» содержалась статья, озаглавленная «Последнее испытание». Это был последний из серии комментариев Мастера к Новому Завету, которые непрерывно публиковались в течение двадцати лет. В этом выпуске Мастер рассуждал по поводу слов: «Иисус, возгласив громким голосом, сказал: Отче! В руки Твои предаю дух Мой. И сие сказав, испустил дух» [Лук. 23: 46.]. Конечно, появление этой статьи было более чем простым совпадением. Она была опубликована в мартовском выпуске 1952 года, а седьмого марта того года Мастер ушел.
 
Интересно также, что эти страницы об уходе Мастера мне случилось писать почти в день ухода Иисуса Христа: накануне была страстная пятница 1976 года.
За несколько дней до его смерти другой ученик задал Мастеру такой же вопрос, какой я задал ему двумя годами раньше: «Все ли ученики в этой жизни уже пришли к вам, сэр?»
— Я ожидаю, что должны прибыть еще двое-трое, — ответил Мастер.
В ту неделю прибыли еще два ученика: Лилэнд Стендинг (теперь — Брат Мокшананда) и мадам Эрба-Тиссо — очень известный и преуспевающий адвокат из Швейцарии, которая вскоре оставила свою профессию, чтобы посвятить себя организации центров по работе Мастера в Европе. Кажется, тогда прибыл и еще один ученик, но я не могу припомнить, кто именно.
За месяцы переписки с Лилэндом на нас произвели глубокое впечатление свойства его характера. Наконец Мастер написал ему, предлагая поселиться в Маунт-Вашингтоне. Лилэнд встретился с Мастером вскоре после прибытия туда. «У вас хороший дух, — сказал ему Мастер. — Помните, преданность — величайшее качество».
Мастер продолжал жить в своем одиноком пристанище в Твенти-Найн-Палмз. Он возвратился в Маунт-Вашингтон второго марта, чтобы встретить Его превосходительство Виней Р. Сена, недавно назначенного послом Индии в Соединенных Штатах Америки. В вечер своего возвращения он нежно обнял каждого из нас и благословил всех. Некоторым он говорил слова личной поддержки, других подбадривал, чтобы они сохраняли твердость в своих усилиях, а отдельным ученикам советовал больше медитировать. После этого я ненадолго поднялся к нему.
Много раз за последние три с половиной года Мастер распекал меня, в основном за мою медлительность в достижении полного понимания его, а иногда за то, что я часто не предвидел последствий своих слов. Я знал, что он часто говорил: «Я браню лишь тех, кто слушает, а не тех, кто не слушает», — однако в моем сердце всегда оставалась какая-то боль. Как я ни пытался, я не мог избавиться от нее. Несколько месяцев я так жаждал услышать от него слова одобрения.
Теперь, наедине со мной, он внимательно, с глубокой любовью и пониманием посмотрел в мои глаза и сказал: «Ты очень порадовал меня. Я хочу, чтобы ты знал это». Какая тяжесть свалилась с моего сердца после этих нескольких простых слов!
Во вторник, четвертого марта, Маунт-Вашингтон посетил посол со свитой. Я обслуживал Мастера и его гостей в комнате встреч на втором этаже. Во время этого визита, мистер Ахуджа, Генеральный консул Индии в Сан-Франциско, заметил Мастеру: «Послы приходят и уходят. А вы, Парамахансаджи, истинный Посол Индии в Америке».
В четверг вечером, шестого марта, Мастер возвратился из поездки на автомобиле. Он попросил Клиффорда Фредерика, который вел машину, подвезти его к Маунт-Вашингтону сзади, по Римской аллее. Там, всматриваясь в контуры главного здания, он заметил тихо: «Оно выглядит как замок, не правда ли?»
Монахи только что завершили групповые занятия по энергизирующим упражнениям, когда машина Мастера въехала в ворота. После того как мы собрались вокруг него, он коснулся каждого из нас, благословляя. Потом подробно говорил о некоторых заблуждениях, которые встречают на своем пути стремящиеся к Богу.
— Не тратьте понапрасну времени, — сказал он. — Никто не подарит вам страстного стремления к Богу. Это стремление вам придется развивать самим.
— Не спите слишком много. Сон — бессознательный путь общения с Богом. Медитация — это состояние выше сна, сверхсознание, которое противоположно подсознанию.
— Не тратьте слишком много времени на шутки. Я сам люблю смеяться, но я контролирую свое чувство юмора. Когда я серьезен, никто не может заставить меня засмеяться. Будьте счастливыми и веселыми внутри себя — серьезными, но всегда веселыми. Какой смысл растрачивать свое духовное восприятие в бесполезных словах? Когда вы наполните сосуд вашего сознания молоком умиротворенности, храните его; не делайте в нем дыр шутками и пустыми речами.