Чужая земля (СИ)

Писала я на русском, объяснив новый язык подарком Великого Ра и вызвав боязливые и уважительные взгляды. Имхотеп лично затачивал мне тонкие стебли тростника маленьким бронзовым ножом и разводил в углублении дощечки чернила. Эти тростниковые палочки напоминали мне перьевые ручки, которые раньше были в каждом отделении почты. Немного помучившись тем, как часто пришлось тыкать палочку в чернила, я надергала тонких ниток с одного из кусков ткани, на которых спала, свернула небольшой жгутик и аккуратно засунула в отверстие тростинки. Намокший в чернилах комочек медленно отдавал краску и писать стало гораздо удобнее. Имхотеп смотрел с любопытством. Основное неудобство заключалось в том, что папирус сворачивался в рулоны. Точнее – свитки. Сделать картотеку пока не получалось и искать сведения было затруднительно. Но на память я никогда не жаловалась, поэтому старалась запоминать по максимуму.
Так что сведения копились, но что с ними делать я пока не очень понимала. Ладно, пусть будут. Думаю, со временем они пригодятся.
Немного нервировало меня то, что вокруг не было железа. Вообще. Все, начиная от маленького ножичка, которым точили тростниковые ручки, до оружия и частей доспехов военных, посуды и украшений было из бронзы. Ну, или какого-то похожего сплава. Понятное дело, что отсутствие железа не первоочередная проблема. Но как ее решить я просто не представляла. Хотя, конечно, это не самая серьезная проблема. Например – рабство. Это гораздо серьезнее. А решать все это придется именно мне!
Часть времени я тратила на беседы с Сефу.
– Две трети, царевна, не меньше. Многим военным не нравится то, что жрецы собирают бесконечные подношения. Иногда не слишком добровольные.
– Сефу, скажи мне, кто из твоих солдат сможет командовать ну, хотя бы сотней? Есть ли среди моих воинов такие?
– Не все, царевна Инеткаус. Но десяток таких найдется. Они все преданны тебе и умрут не задумываясь, если будет нужда. Но управлять другими – это сложно. Назвать тебе имена?
– Пока не нужно. Но скажи, Сефу, если ты будешь командовать моей армией, справишься ли ты?
– Да, царевна. Но есть человек, гораздо более умелый и достойный, чем я.
– Это кто же такой?!
– Мой учитель, царевна. Он великий полководец и помощник твоего отца. После гибели фараона он – лучший! В честь Хасехема твой мудрый отец приказал изваять каменные вазы с его именем и с изображением богини Нехебт. Это дар фараона для будущей гробницы Хасехема. Я видел эти вазы, царевна. Там Нехебт вручает ему знак объединения Египта! Это он, Хасемхем, подавил восстание в Нижнем Египте и мудрый отец твой порадовал своего преданного слугу. Это очень большая честь, царевна, очень большая…
– Скажи, Сефу, но где был этот герой, когда убивали моего отца?
– Он, по приказу фараона, строил крепость в Абидосе. Думаю, сейчас он уже идет к столице.
– Сефу, ты знаешь, что я потеряла свою память, отдав ее место дарам Великого Ра. Скажи, не захочет ли этот твой Хасем отвоевать  корону фараонов для себя, а не для меня?
Сефу замялся…
– Говори!
– Царевна, он не сможет стать фараоном, ты это знаешь… В нем нет крови божественного Ра! Но стать царем Египта он бы смог. Если бы ты, по своей великой милости, захотела принять его в мужья. Войско, которое он увел за собой, поможет тебе вернуть трон предков.
– Ты считаешь, что я должна буду выйти за него замуж?
– Возможно, царевна Инеткаус, после того, как ты увидишь и вспомнишь его, это решение не покажется тебе отвратительным.
– Иди, Сефу… Мне нужно подумать…
Божечки-ёжечки! Вот же мозголомные имена – язык можно вывихнуть! Нужно приучать людей сокращать эти дикие буквосочетания. Ну, например – в знак моего благоволения. Пусть хотя бы людей ближнего круга можно будет позвать не мучаясь. Все же произнести Хасем проще, чем Хасемхем.
И потом… Только жениха мне не хватало! Хотя, если подумать… Судя по намеку Сефу царевне нравился этот воин.
Надеюсь, что ученик Имхотепа даст нам приют, у меня будет время и я успею придумать противовес Хасему. Может быть мне и придется заключить династический брак, но я не должна быть в этом браке безвольной и беззащитной пленницей.
 
Есть еще две вещи, которые меня беспокоят. Сефу изобразил мне на одном из свитков очень приблизительную карту Египта. Если судить по ней и по тому, сколько дней пути от пирамиды до столицы, то мы все, непонятным образом, оказались очень-очень далеко от пирамиды и еще дальше от столицы. Даже если бы подземный город тянулся под всей страной, мы не успели бы столько пройти. Никак не успели бы. Значит, как и в случае с полетом нашей ладьи это – какие-то технологии древних. Где-то в этих мрачных залах мы воспользовались, сами того не заметив, неизвестным мне способом перемещения. Тут я вряд ли что-то смогу извлечь полезное для себя. В эти катакомбы добровольно я не вернусь никогда!
Даже интересно, почему в моем времени никто ничего не нашел? Или нашли, но не сочли нужным извещать публику?
Но есть и еще кое-что… В любом случае, если наша ладья всего лишь крепкий, но достаточно примитивный корабль, то диск с носа – это те самые, другие, технологии. Понять бы еще, на что способен малый диск, который я раньше думала превратить в вазу для фруктов. Мысленно я постоянно возвращалась к тому чуду, свидетелем которого я была – полет ладьи. Я точно помню и момент соприкосновения золотой решетки с диском, и как она исчезла, и хрустальный звон. Может быть, этот золотистый диск даст мне какие-то возможности?
Я могла ошибаться, но мне казалось, что дело в звуке. Возможно, стоит попробовать? Ну, например, стукнуть по щиту золотой статуэткой из пирамиды? Или стукнуть одним щитом о другой? Или попробовать еще что-то? Например – нагреть или охладить?
Мне страшно это делать. Неизвестно, что это за разновидность энергии. Но и выбора у меня особого нет. Иначе я пискнуть не успею, как меня, в лучшем случае, сплавят замуж за «нужного» человека, а в худшем – просто убьют.
Сегодня вечером, когда мы пристанем к берегу, я, сперва, хочу наконец-то увидеть свое лицо. А потом, когда часть солдат займется охраной лагеря, а вторая будет отдыхать, попробую постучать по малому диску. Вдруг что-то получится?
  
Глава 14
 
Полная луна над водами Нила – удивительное зрелище! Гигантский розоватый шар только поднимался и давал такой яркий свет, что лунная дорожка на спокойной воде казалась реальной тропой.
Может быть, я бы до сих пор считала этот мир сказкой или сном, если бы не жара, непривычные запахи и еда, частый ветер, песок, скрипящий на зубах, и крокодилы. Сегодня днем я видела, как трехметровая тварь поймала на водопое антилопу…
Вечером мне повезло. Мы пристали к берегу возле богатой деревни. Воины уже развели костер и готовили.
Зеркало, которое принесли по приказу Амины, оказалось металлическим. Размером с альбомный лист, полированный кусок желтоватого металла, оправленный в резную деревянную раму. От дерева исходил приятный, чуть сладковатый запах.
– Смотри, царевна.
Амина повернула лист к свету. Так, при ярком пламени большого костра, я и увидела себя в первый раз.
Черные тяжелые волосы, овальное лицо с прямым носом, непривычно узкий подбородок, очень пухлые, «накачанные», губы, глаза – зелёные, в желтизну, прямо-таки кошачьи, брови явно подщипаны. Интересное лицо, но нельзя сказать, чтобы вот прямо – красавица. Самое красивое, пожалуй – медовая ровная кожа, гладкая, молодая, без веснушек, пятен и прочего.
Совершенно чужое…
Зеркало я приказала вернуть. Думаю, здесь это большая ценность.
 
– Небхти, но как же ты обойдешься без него?!
– Амина, верни. Я не буду спорить с тобой. Но в знак печали по моему отцу я не стану пользоваться косметикой еще месяц.
Амина низко поклонилась и смирилась с моей прихотью. Ну, почти смирилась.
– Госпожа, никто не смеет спорить с тобой! Но тебе нужны украшения. Крестьяне не верят, что на ладье плывет дочь фараона…